легко этого достигали. Вот как говорит об этом один из героев его, Лугин, в
отрывке из начатой повести: «Я себя спрашивал: могу ли я влюбиться в дурную?
Вышло нет: я дурен и, следовательно, женщина меня любить не может. Это ясно».
Потом далее продолжает: «Если я умею подогреть в некоторых то, что называют
капризом, то это стоило мне неимоверных трудов и жертв; но так как я знал
поддельность этого чувства, внушенного мною, и благодарил за него только себя,
то и сам не мог забыться до полной, безотчетной любви: к моей страсти
примешивалось всегда немного злости; все это грустно, а правда!..»
В соседстве с нами жило семейство Лопухиных, старик отец, три дочери-
девицы и сын, они были с нами как родные и очень дружны с Мишелем, который
редкий день там не бывал. Были у нас также родственницы со взрослыми
дочерьми, часто навещавшие нас, так что первое общество, в которое попал
Мишель, было преимущественно женское, и оно непременно должно было иметь
влияние на его впечатлительную натуру.
Его занимала К-а В. Потапова, тогда еще не замужем. Помню наш спор и
ответ Лермонтова: «ласковые глазки, тёплые ручки, чего ж больше».
современников. М.: Худож. лит., 1964. С. 303
Будучи студентом, он был страстно влюблён, но не в мисс Блэк-айз (так
Лермонтов называл Е.А. Сушкову. —
прогневается на нас за это известие тень знаменитой поэтессы), а в молоденькую,
милую, умную, как день, и в полном смысле восхитительную В.А. Лопухину: это
была натура пылкая, восторженная, поэтическая и в высшей степени симпатичная.
Лермонтов относился к ней с такой деликатностью чувства, что нигде не
выставлял ее имени в черновых тетрадях своих.
Нужно ли говорить о том, что скоро к другим побуждениям высказаться
присовокупилась страсть, самая горячая и самая способная возвысить душу
славолюбивого поэта-юноши.
Она была одних лет с поэтом. Родилась в 1814 году (ошибка, Варенька
Лопухина родилась в 1815г. —
причиною многих страданий для Михаила Юрьевича, потому что Варенька по
годам своим уже была членом общества, когда ровесник её, Мишель, всё ещё
считался ребёнком.
Раз в откровенном разговоре со мной он мне рассказал план романа,
который задумал писать прозой и три главы которого были тогда им уже
написаны. Роман этот был из времен Екатерины II, основанный на истинном
