Рассказывала она [Е.А. Арсеньева], что отец Лермонтова покушался взять к
себе младенца, но усилия его были побеждены твёрдою решимостью тёщи.
Впрочем, Миша не понимал противоборства между бабушкой и отцом, который
лишь по временам приезжал в Москву со своими сёстрами, взрослыми девицами,
и только в праздничные дни брал к себе сына.
Страх потерять внука, очевидно, доходит у бабушки до болезненных
размеров.
...Я, нижеподписавшаяся вдова, гвардии поручица Елизавета Алексеевна
по мужу Арсеньева <...> постановила твердым и непоколебимым сие духовное
завещание в следующем: лишась я Арсеньева мужа моего гвардии поручика
Михаилы Васильевича Арсеньева и законной дочери, прижитой в супружестве с
ним, мужем моим, Марьи Михайловны, на лицо коих учинено было мною
духовное завещание прошлого 1807 года сентября в 30 день и явлено Пензенской
губернии, Чембарского уезда суде, по которому по смерти моей завещевала и из
движимого и недвижимого имения моего, состоящего Пензенской губернии,
Чембарского уезда, в селе Никольском, Яковлевское тож (прежнее название села
Тарханы. —
действительного камергера и кавалера Ивана Александровича Нарышкина,
половину мужу моему, а другую половину дочери моей. А как во власти Божией
лишась смертью означенного мужа моего и единственную от нас в браке
прижитую дочь Марью Михайловну (на лицо коих то имение завещеваемо было),
то с прекращением их жизни уничтожается вся сила той, учиненной мною в 1807
году духовной. После дочери моей Марьи Михайловны, которая была в
замужестве за корпуса капитаном Юрием Петровичем Лермонтовым, остался в
малолетстве законный ее сын, а мой родной внук Михаил Юрьевич Лермонтов, к
которому по свойственным чувствам имею неограниченную любовь и
привязанность, как единственному предмету услаждения остатка дней моих и
совершенного успокоения горестного моего положения, и желая его в сих юных
годах воспитать при себе и приготовить его на службу его императорского
величества и сохранить должную честь свойственную званию дворянина, а потому
ныне сим вновь завещеваю и представляю по смерти моей ему родному внуку
моему Михаиле Юрьевичу Лермонтову принадлежащее мне вышеописанное
движимое и недвижимое имение, состоящее из Пензенской губернии, Чембарской
округи в селе Никольском, Яковлевском тож, по нынешней 7-й ревизии мужеска
пола четыреста девяносто шесть душ с их женами, детьми обоего пола и с вновь
рожденными, с пашенною и непашенною землею, с лесами, сенными покосами и
со всеми угодиями, словом, все то, что мне принадлежит и впредь принадлежать
будет, с тем, однако, ежели оный внук мой будет по жизни мою до времени
совершеннолетнего его возраста находиться при мне на моем воспитании и
попечении без всякого на то препятствия отца его, а моего зятя, равно и
ближайших г. Лермантова родственников и коим от меня его, внука моего, впредь
не требовать до совершеннолетия его, со стороны же своей я обеспечиваю отца и
родственников в определении его, внука моего, на службу его императорского
величества и содержании его в оной, соответственно моему состоянию, ожидая,
что попечения мои сохранят не только должное почтение, но и полное уважение к
родителю его и к чести его фамилии; в случае же смерти моей я обнадеживаюсь
