Большая часть из современников Лермонтова, даже многие из лиц,
связанных с ним родством и приязнью, говорят о поэте как о существе желчном,
угловатом, испорченном и предававшемся самым неизвинительным капризам, —
но рядом с близорукими взглядами этих очевидцев идут отзывы другого рода,
отзывы людей, гордившихся дружбой Лермонтова и выше всех других связей
ценивших эту дружбу. По словам их, стоило только раз пробить ледяную
оболочку, только раз проникнуть под личину суровости, родившейся в
Лермонтове отчасти вследствие огорчений, отчасти просто через прихоть
молодости, — для того, чтоб раздать сокровища любви, таившиеся в этой богатой
натуре.
У него было болезненное самолюбие, которое причиняло ему живейшие
страдания. Я думаю, что он не мог успокоиться оттого, что не был красив,
пленителен, элегантен. Это составляло его несчастие. Душа поэта плохо
чувствовала себя в небольшой коренастой фигуре карлика.
Особенным неженкой он не был, а пошлости, к которой он был
необыкновенно чуток, в людях не терпел, но с людьми простыми и искренними и
сам был прост и ласков.
У многих сложился такой взгляд, что у него был тяжёлый, придирчивый
характер. Ну, так это неправда, знать только нужно было, с какой стороны
подойти.
Дом его был открыт для друзей и знакомых, и, если кто к нему обращался
с просьбой о помощи или одолжении, никогда и никому не отказывал, стараясь
сделать всё, что только мог.
Отдаваясь кому-нибудь, он отдавался от всего сердца, но это редко с ним
случалось.
Он был характера скорее весёлого, любил общество, особенно женское, в
котором почти вырос и которому нравился живостью своего остроумия и
склонностью к эпиграмме; часто посещал театр, балы, маскарады; в жизни не знал
никаких лишений, ни неудач; бабушка в нём души не чаяла и никогда ни в чем
ему не отказывала; родные и короткие знакомые носили его так сказать на руках;
особенно чувствительных утрат он не терпел; откуда же такая мрачность, такая
безнадежность.
Он был собою лишь в беседах со своею музою да на лоне природы.
Не была ли это скорее драпировка, чтобы казаться интереснее, так как
байронизм и разочарование были в то время в сильном ходу, или маска, чтобы
морочить обворожительных московских львиц. Маленькая слабость очень
извинительная в таком молодом человеке.
