Серия «Биографические Хроники»

наяву, ни во сне.

— Мишель, — закричала она, — поди сюда, покажись. Саша утверждает,

что она тебя ещё не рассмотрела, иди же скорее к нам.

— Вас я знаю, Мишель, и знаю довольно, чтоб долго помнить вас, —

сказала я вспыхнувшему от досады Лермонтову, — но мне ни разу не случалось

слышать вашу фамилию, вот моя единственная вина, я считала вас по бабушке

Арсеньевым.

— А его вина, — подхватила немилосердно Сашенька, — это красть

перчатки петербургских модниц, вздыхать по них, а они даже и не позаботятся

осведомиться об его имени.

Е.А. Сушкова-Хвостова. С. 209—210

1830. (Мне пятнадцать лет). Я однажды (три года тому назад) украл у

одной девушки, которой было семнадцать лет, и потому безнадёжно любимой

мною, бисерный синий снурок: он и теперь у меня хранится.

Кто хочет узнать имя девушки, пускай спросит у двоюродной сестры

моей. Как я был глуп!..

М.Ю. Лермонтов. Автобиографические заметки

Я тогда имела привычку все смотреть вверх, и Лермонтов смеялся надо

мной и часто повторял, что стоит быть у моих ног, чтобы никогда не быть мной

замечену.

Е.А. Сушкова-Хвостова. С. 299

Вверху одна

Горит звезда,

Мой взор она

Манит всегда.

Мои мечты

Она влечёт

И с высоты

Меня зовёт!

Таков же был

Тот нежный взор,

Что я любил

Судьбе в укор.

Мук никогда

Он зреть не мог,

Как та звезда,

Он был высок.

Усталых век

Я не смыкал

И без надежд

К нему взывал.

М.Ю. Лермонтов. Стихи в альбом Е. Сушковой // Вестник Европы.

1869. Т. 5. С. 250

Скажите, я заметил, что брат Ваш как будто чувствует слабость к m-lle

Catherine Souchkof. Известно ли вам это? Дяди барышни, кажется, желали бы

очень поженить их: да сохранит Господь!.. Эта женщина — летучая мышь, крылья

коей цепляются за все встречное! Было время, когда она мне нравилась. Теперь

она почти принуждает ухаживать за нею. Но не знаю, в ее манере, в ее голосе есть