следили за развитием семейного предприятия. Они с детства привыкли, чтобы дела в
компании велись неформально, поэтому не стеснялись обращаться к руководству или
работникам фабрики с просьбами о личных услугах или помощи. Некоторые их мужья
были влиятельными закулисными персонами в «Бакарди».
Самым колоритным членом семьи был, несомненно, Эмилито Бакарди, первенец
Эмилио и преемник революционной славы отца – он был заслуженным ветераном войны
за независимость. В начале 1930 годов он поселился в Париже как представитель
фамильной компании, однако без особых обязанностей. Четыре года, которые он провел в
сражениях плечом к плечу с Антонио Масео и другими героями борьбы за независимость,
стали кульминацией его биографии, и он постоянно рассказывал всевозможные военные
истории. Вернувшись из Парижа, Эмилито осел в Гаване, где взял на себя задачу следить,
чтобы фамильный ром соответствовал его собственным требованиям и требованиям его
друзей. Когда однажды, в декабре 1943 года, результаты исследований его не
удовлетворили, он тут же поставил об этом в известность своего племянника Даниэля в
письме, отпечатанном на фирменном бланке «Бакарди».
«Дорогой Даниэлито! – гласит письмо. – Я вынужден со всей искренностью
предупредить тебя, что потребители anejo [выдержанный ромовый продукт фирмы
«Бакарди»] начинают сетовать на его плохое качество, а судя по тому, что пробовал я сам,
приходится признать, что сетования эти небезосновательны». Эмилито сказал, что его
огорчило качество anejo, который ему как-то раз подали в его любимом клубе, после чего
он немедленно приобрел бутылку прямо в конторе корпорации в Гаване. «Я откупорил ее
сам, - писал он Даниэлю, - и обнаружил, что вкус и аромат никуда не годится!»
Даниэлю Бакарди в то время только-только перевалило за тридцать, и он в
ответном письме возразил своему шестидесятишестилетнему знаменитому дядюшке
крайне деликатно и мягко. Даниэль писал, что жалобы, которые слышал Эмилито, отчасти
были, несомненно, вызваны «нападками на наш продукт со стороны конкурентов». Он
отметил, что критика рома anejo началась именно в тот момент, когда «здесь, в Сантьяго,
была развернута новая кампания против нашей марки «Carta Blanca», и она очень
напоминает то, что ты описываешь». Он предположил, что кампанию поддерживают
«подрывные элементы», и заверил дядюшку, что в рецептуре выдержанного рома ничего
не менялось уже долгие годы. «Единственное объяснение, которое я могу себе
представить, - заключил Даниэль, - то, что из-за плохого рома, который тебе подали в
клубе, и всей развернутой против нас пропаганды у тебя, вероятно, возникло
предубеждение против нашего рома, из-за которого тебе ненадолго изменил вкус».
* * *
Администрация «Бакарди» всегда понимала, что к мнениям членов семьи
необходимо прислушиваться. Пепин Бош продолжал эту традицию – он был уверен, что
доверительная обстановка в компании, подобной «Бакарди», лишь укрепляет
предприятие. Однако Бош также полагал, что фирма таких размеров, как «Ром
«Бакарди»», нуждается в грамотном руководстве, иначе ей не удастся расти и выигрывать
в конкурентной борьбе. Буш создал атмосферу открытости, поставив собственный стол
прямо посреди административной зоны в конторе компании – так что между ним и его
коллегами не было ни стен, ни дверей, - и дав понять членам семьи, что будет рад видеть
их в любое время. Он заверил Бакарди, что они могут обращаться к персоналу фирмы за
помощью в любых делах, даже самых приземленных. Однако в то же самое время он
следил за дисциплиной в руководстве компании – добился, чтобы сотрудники конторы
вели тщательную отчетность во всех «личных» делах, а в конце года каждый член семьи
Бакарди получал подробнейший счет с точным указанием стоимости каждой посылки,
суммы каждого аванса в счет дивидендов, цены каждой бутылки anejo, доставленной к
