* * *
В драматический период после триумфального возвышения Фиделя Кастро новая
власть постоянно подчеркивала, что «Compania Ron Bacardi, S.A.» - кубинская фирма,
которая может служить примером того, как капиталистическое предприятие может
сотрудничать с революцией. Среди важнейших мероприятий фирмы было то, что она
стала корпоративным спонсором пропагандистских кампаний правительства. 13 февраля
вице-президент «Си-Эм-Кью», Артуро Чабау сообщил отделу маркетинга «Бакарди», что
Фидель Кастро хочет, чтобы канал «Си-Эм-Кью» транслировал новую серию ежедневных
программ «Тропы свободы», где подробно будет рассказана история кубинской
революции – с самого начала в горах Сьерра-Маэстра и до краха режима Батисты. Чабау
сказал, что «Бакарди» - «идеальный» коммерческий спонсор этого телесериала «в
особенности с учетом его тематики и того, насколько пострадала компания при
свергнутом режиме. Пожалуй, никакая другая фирма на Кубе не может притязать на право
стать спонсором программы».
Прошло несколько месяцев, и компанию «Ром «Бакарди»» попросили поддержать
еще более амбициозный проект. Фидель Кастро пригласил бедных фермеров и
фермерских работников – так называемых guajiro – 26 июля прибыть в Гавану для
массовой демонстрации в поддержку революции и ее планируемых сельскохозяйственных
реформ. Гостей надо было где-то разместить, и оргкомитет демонстрации попросил у
руководства «Бакарди» разрешения использовать их рекламное пространство на радио,
телевидении и в печати для призывов к жителям Гаваны принять у себя людей, которым
нужно было место для ночлега. Организаторы даже приложили к просьбе текст, который
компания должна была использовать в рекламных объявлениях по радио и телевидению, и
ясно дали понять, что рассчитывают на согласие фирмы. «Принимая во внимание
экстраординарную поддержку, которую вы оказывали всем инициативам Движения [26
июля], - писали организаторы, - а также учитывая необычайную важность первого
[празднования] 26 июля в освобожденной Кубе, мы уповаем на ваше немедленное, полное
и решительное сотрудничество».
Решение, стоит ли поддерживать революционную программу Кастро или лучше
сопротивляться ей, с неизбежностью должно было повлечь за собой колоссальные
последствия. О сотрудничестве от случая к случаю не могло быть и речи – революция
требовала безоговорочной лояльности. Практический смысл этого соображения для
повседневной работы «Бакарди» стал постепенно проясняться всего через месяц-другой
после триумфа Кастро. Профсоюзы «Бакарди» тут же выдвинули руководству компании
новый перечень требований – например, сократить рабочую неделю с сорока восьми до
сорока часов с сохранением прежней оплаты. В прошлом руководство, столкнувшись с
подобными трудностями, начало бы переговоры с лидерами профсоюзов, однако теперь
приходилось решать, какая позиция будет «революционной».
Настроение «все или ничего» поставило кубинских либералов в шаткое положение.
Первым, кто выразил недовольство по этому поводу, был отважный человек по имени
Луис Агилар, автор политической колонки в гаванской газете «Пренса Либре». Уже в
марте 1959 года Агилар стал возмущаться «невероятной легкостью, с которой нынче
принято швыряться во все стороны словом «контрреволюционный», как будто
невозможно отличить ядовитую цензуру от честной и искренней критики или
несогласия». Три месяца спустя в той же колонке он описывал дилемму, перед которой
оказались либеральные диссиденты, уже более горькими словами.
С одной стороны, Революция, словно электрический ток, высвечивает свои
достижения и свои программы, свою мечту о справедливости и свое стремление
исцелить язвы общества, и эта живительная сила заставляет душу трепетать от
