и снова взялись за мачете, - говорил он, - Фидель увидел бы, как мы умеем драться!»
Глава «Бакарди» Пепин Бош, женатый на двоюродной сестре Эмилито Энрикете, заметив
его в баре, тут же приводил знакомиться кого-нибудь из посетителей. Эмилито неизменно
делал вид, будто недоволен, что его побеспокоили, однако на самом деле обожал
оказываться в центре внимания.
Проведя в здании «Бакарди» около часа, Эмилито – так его звали с детства –
обычно шел перекусить со своей сводной сестрой Мариной. Другие его сводные сестры –
Мимин, ставшая скульптором, Аделаида (Лалита) и Амалия, самая младшая, - к этому
времени жили в Нью-Йорке, на Багамах и в Мадриде. Две родные сестры Эмилито Кармен
и Мариита осели соответственно в Пуэрто-Рико и Пенсильвании.
Эмилито с сестрами были внуки Факундо Бакарди Массо, основателя компании, и
его супруги Амалии Моро и принадлежали к третьему поколению Бакарди. К нему же
относились и двоюродные братья и сестры Эмилито Луис, Лаура и Мария Бакарди, сын и
дочери брата дона Эмилио Факундо-младшего, а также Хоакин Бакарди по прозвищу
Пивовар – единственный оставшийся в живых сын брата Эмилио Хосе - и дети семьи
Шуг – Лусия, Хорхе, Виктор и Энрикета, родителями которых были сестра Эмилио
Амалия и деловой партнер «Бакарди» Энрике Шуг. Все эти Бакарди с детства росли бок о
бок с дедовской компанией на Кубе и вместе со своими детьми, племянниками и
племянницами владели практически всеми ее акциями. Это были те самые Бакарди, на
которых работали Пепин Бош и другие служащие компании.
К 1960 годам предприятие «Бакарди» состояло из пяти компаний, которые
располагались от Багамских островов до Бразилии, однако оно по-прежнему оставалось
семейным бизнесом, державшимся за счет личных отношений между родственниками.
Успех Пепина Боша как главы «Бакарди» во многом был обусловлен его мудрой
политикой на внешних рынках и расширением фирмы за границу, а также тем, как
хитроумно он наладил коммерческие отношения внутри разных отделений «Бакарди»,
однако отчасти причиной этого успеха стало и понимание семьи Бакарди и тщательное
управление внутрисемейными отношениями на протяжении двадцати с лишним лет.
Естественно, Бош не питал нежных чувств ко всем без исключения родственникам жены и
зачастую вел себя с ними деспотично, однако он ни на миг не забывал о том, что он
руководит не просто современным промышленным предприятием, но и семейным
бизнесом.
В свою очередь сами Бакарди тоже зависели от семейной компании по
производству рома – и финансово, и эмоционально. На Кубе все они были людьми
состоятельными, однако, отправляясь в эмиграцию, были вынуждены отказаться и от
банковских счетов, и от имущества. У некоторых из них были сбережения вне Кубы – но
не у всех, поэтому многие рассчитывали, что Пепин Бош найдет им работу, пусть даже и в
какой-нибудь далекой стране. Для многих ежеквартальные дивиденды с акций «Бакарди»
были существенным источником доходов, по крайней мере поначалу. При таких
обстоятельствах семейным бизнесом приходилось управлять не так, как теми
компаниями, владельцы которых интересовались лишь тем, чтобы видеть рост биржевого
курса. Понимая, в каком напряженном финансовом положении оказалась семья, Пепин
Бош принял решение, что различные компании «Бакарди» должны отдавать целую
половину своих чистых заработков на дивиденды. В свете утраты кубинских активов, а
главное – дохода от пивоварен «Атуэй» это был спорный ход. Было бы логично, чтобы в
начале шестидесятых фирма с явным потенциалом роста, с планами расширения, с
нуждой в новых капиталах оставляла себе для инвестиций более высокий процент
доходов, однако Пепин Бош должен был заботиться в первую очередь о нуждах семьи
Бакарди.
Подобным же образом сохранившиеся связи фирмы с Кубой и с эмигрантским
