'Азур, прости меня. Прости меня.'
Азур
Азур сидела под мармеладовым деревом[6] в саду замковой горы, нянча Каелума и наслаждаясь солнечным светом чудесного острова, когда она почувствовала хрупкое соединение между ней и Аксисом. Несколько мгновений она сидела неподвижно, уставясь в пространство, поражённая чувством полной потери, которое охватило её. Затем, как только она поняла, что это было, шёпот достиг её разума.
Азур, прости меня. Прости меня.
'Не-е-ет!' закричала Азур, и Каелум закричал с нею, он тоже чувствовал как прервалась связь с отцом. Она, пошатываясь, встала на ноги и побежала неуклюжими шагами к храму, в котором она думал найти Звёздного Скитальца.
'Не-е-ет!'
Он догнал её под Куполом Звёзд. Звёздный Скиталец мгновенно понял, что случилось, так как помнил ощущения того, как была убита Утренняя Звезда, ощущение было таким же, исключая то, что сейчас жизненная сила его сына выплеснулась наружу. Азур всхлипывала истерически, да и Каелум вёл себя не лучше, и Звёздный Скиталец подавил собственную скорбь, чтобы успокоить мать и ребёнка.
Но Азур не могла успокоиться. Звёздный Скиталец перехватил Каелума с её рук и усадил его на траву, на которой Каелум не мог причинить себе никакого вреда, и обвил Азур руками и крыльями, отчаянно пытаясь остановить её крики и плач.
Она колотила го в грудь и по его крыльям, желая вырваться, желая сделать больно, желая отринуть то, что этот обрыв и шёпот значили. 'Нет!' она продолжала кричать, 'ты должен жить!'
'Азур,' Звёздный Скиталец приговаривал, разбивая собственное сердце. Его сын? Мёртв? Как это может быть? После того как он был потерян так долго, потерять его снова?
'Азур… его больше нет. Ничего не поделаешь. Ничего.'
Она начала всхлипывать, уткнувшись ему в грудь. 'Нет, нет, нет, нет,' бормотала она снова и снова, молитва отрицания, и Звёздный Скиталец уже готов был отвести её обратно в комнаты в общежитии Жриц, когда она вскрикнула, мучительно в этот раз, и рухнула на землю.
'Азур? Азур? Что с тобой?'
Азур закричала и вцепилась в Звёздного Скитальца. Она уставилась на него, её глаза распахнуты широко от боли, но она не могла говорить, так как сильные схватки начались, она согнулась пополам и замолчала.
'О, боги!' застонал Звёздный Скиталец и позвал жриц.
Это были ужасные роды!
Звёздный Скиталец не отходил от Азур, но ни он, ни три жрицы не могли ей помочь ничем.
Близнецы были настроены покинуть её тело и старались сделать это так быстро как могли. Первым был мальчик, который инициировал роды, и ничего Звёздный Скиталец не мог сказать им и прекратить их гонку. В отличие от большинства Икарии детей, эти не были напуганы рождением, просто так нетерпеливы, что они не делали и не будут паузу, чтобы рассмотреть ущерб, который они сделали своей матери.
Если они беспокоились о ней.
Последние полчаса Азур лежала, по милосердию богов, без сознания, и Звёздный Скиталец перестал уговаривать близнецов и сосредоточился на Азур.
После некоторого времени он повернулся и спросил Первую. 'Боги! Леди, что мы можем делать?'
'Молиться, Звёздный Скиталец.' ответила Первая, 'чтобы эти дети родились сами. Она почти кончилась.'
'Кончилась?' прошептал Звёздный Скиталец, затем перевёл взгляд на Азур. Её дыхание было поверхностным, её кожа вялая и влажная, блестящая нездоровой бледностью.
'У неё не было сил.' сказала Первая. 'И я боюсь, что она не хочет жить. Что довело её до такого состояния?'
Звёздный Скиталец рассказал ей, как он и Азур узнали о смерти Аксиса.
Жрицы обменялись ужасающими взглядами, но у них не было времени, чтобы оплакать смерть Звёздного Человека. Не было времени для этого, когда Священной Дочери жизнь была близка к самоуничтожению.
Звёздный Скиталец наклонился над Азур и взял её слабое лицо в ладони. 'Ты должна жить, Азур! Я не вынесу если ты умрёшь тоже.'
Роды продолжались, и только Жрицы разделяли мысль о детях борющихся, чтобы быть рождёнными, и только одна из них о матери.
Когда дети выскользнули из её тела, Азур кровоточила, и они почти потеряли её, Из-за этого кровотечения, прежде чем Первая смогла остановить его, она и Звёздный Скиталец были покрыты кровью.
Двум младшим жрицам было доверено взять детей, обмыть и запеленать их. Дети орали счастливые и здоровые, довольные, что вышли на свой собственный путь в жизни, и они не разделяли озабоченности о своей матери, которая боролась за жизнь.
Допоздна не было ничего ясно, после пяти часов усилий, волнений, напряжения Первая сказала Звёздному Скитальцу, что у Азур есть шанс выжить.
Звёздный Скиталец поднял глаза от лица Азур. 'Если неё нет воли, чтобы жить, Первая, я волью в неё мою волю! Я не позволю ей умереть!'
Жрица посмотрела на него долгим взглядом, затем кивнула и молча оставила их двоих. Время покажет.
Беседы на высоком холме
Тимозел стоял на вершине невысокого холма, наблюдая как побитые остатки армии Аксиса оттягиваются на юго-запад. Он почти светился от ярости. Великий Лорд. Вот они зависят от нашей милости! В своей ледяной крепости Горграел раскачивался взад-вперёд, взад-вперёд. Я могу спорить об этом.
Тимозел напрягся, стараясь обуздать свой гнев, пытаясь вступить в борьбу с крайней глупостью Горграела. Великий Лорд, я могу их размазать за день. В крайнем случае два дня. Когда наступит утро я направлю Ледяных Червей на тот берег реки.
Нет, я хожу, чтобы ты двинулся на север.
Горграел был огорчён потерей девяти сотен грифонов. Его любимцы! Аксис сжёг их! Факт, что Аксис разрушил себя, сделав это, совершенно не задержался в сознании Горграела. Его грифоны погибли!
У тебя есть семь тысяч, Хозйин, и только через семь недель они дадут тебе более шестидесяти тысяч. Хозяин! Позволь мне прикончить врагов сейчас! Победа уже в наших руках!
НЕТ! Голос Горграела гремел в голове Тимозела. НЕТ! Ты будешь делать то. что я приказал! Отступай на север. Когда мы опомнимся от нашей скорбной потери, тогда и закончим работу. Но я больше не хочу рисковать. Ты мне обещал, что выиграешь битву!
И, чёрт побери, я сделал это! Тимозел кипел, но старался скрыть это от Горграела. Отступление погубит нас, Хозяин!
Как, Тимозел? Как? Разве Аксис и его армия не уничтожены? Я хочу, чтобы ты двигался на север. Сейчас же!
Чёрт подери, думал Тимозел, за один день я смогу уничтожить…
Внезапно он был сжат всей мощью Горграела, изогнулся дугой, и закричал от страшной боли так, что Скраелинги, многие из которых стояли у подножия холма задвигались и зашептали от возбуждения.
