Птеродактили же наоборот игнорировали белые хлопья и тихо подрёмывали на деревьях.
Сирены вообще весь день прятались в часовне – камне, похожем на затонувшую корону. Но даже оттуда были слышны их дивные хищные голоса.
Милена постепенно успокоилась, бродя по каменистому берегу и вглядываясь в очертания верденского леса. За это время он сильно изменился. Большинство деревьев сбросило листву, а зелёные тропинки, точно борода старика, покрылись седой корочкой инея. Милена уже собралась идти к себе в «норку», как её окликнул знакомый бас.
Обернувшись, она увидела Альпина. На гноме красовались меховая шуба, низкие остроконечные сапоги и похожая на ночной колпак шапка. Свою густую бороду он обмотал вокруг шеи на манер шарфа. На плече карлика привычно сидел толстый рыжий комок с лапами – белка Флешка.
— Всё ещё переживаешь, что Агнессу забрали в сумасшедший дом? просипел он, заметив влажные дорожки слёз на её щеках. Милена ничего не ответила, лишь пригляделась к его подозрительно блестящим глазам.
— Не бойся, Ми! Сумасшедший дом – это вовсе не место для людей с проблемной психикой! Это место для людей с… особым виденьем на мир! выпалил гном и Милена вымучено улыбнулась. Это было самое нелепое утешение, которое ей доводилось слышать, зато оно исходило от сердца.
— И чего у тебя глаза так блестят? – вырвалось вдруг у Милены. Кустистые брови Альпина взлетели вверх, словно его удивила такая наблюдательность.
— Просто обычно, когда у людей так лихорадочно блестят глаза, это значит, что они либо серьёзно больны, либо недавно плакали, либо невероятно счастливы! — пояснила Милена, когда гном проигнорировал её вопрос.
Альпин фыркнул, по–видимому, отвергая все три версии.
— Ох, Ми, ты всё время забываешь, что я не человек! Я – гном! А глаза у меня просто слезятся от лука, который я до этого резал, — голос карлика звучал так неубедительно, что Милена даже не возразила. У него на лбу просто предложение высветилось: «Я – врунишка». Так они и прошли в молчании несколько минут, пока девушка не увидела странный блеск впереди. На одном из больших камней она заметила надпись в виде рун.
Когда брызги реки касались их, то символы вспыхивали синим.
— Что это? – опешила Милена. Она наклонилась и провела пальцами по воде, проверяя температуру. Поскольку камень стоял в нескольких метрах от берега, ей понадобится пару минут, чтобы дойти до него.
— Не знаю. И думаю, что нам с тобой не следует этого знать, — Альпин проговорил это с таким взволнованным видом, что Милена поспешно отпрянула от воды. – Когда Аш вернётся, то сама во всём разберётся, Милена покорно кивнула, хотя даже не догадывалась, что Вильтон сейчас нет в городе ведьм. Гном смерил её скептичным взглядом.
— Твоя послушность меня пугает! Уж не задумала ли ты ничего? Обычно ты споришь, задаешь кучу вопросов и пытаешься выяснить всё сама! В общем, ведёшь себя, как настоящая рыжая бестия! – заключил Альпин, а белка на его плече недовольно задёргала хвостом. Милена покачала головой, хотя в её подленьком уме уже созрел план. Как только гном уйдёт, она собиралась посетить свою новую знакомую Мурену. Уж кто–то, а главная сирена точно должна знать об этих рунах на камне!
— Ну, ладно… Удачного гномьего дня! Увидимся на ужине! – Альпин бросил взгляд на выцарапанную надпись и засеменил обратно к Утёсу. Милена дождалась, пока его крошечный силуэт не исчезнет, и принялась раздеваться.
— Боже, до чего я докатилась?! Начинаю моржевать! – она взвыла от холода, оставшись в одном нижнем белье и тонкой майке. Милена забрела по колено в мутную воду и огляделась. Рядом послышался всплеск, а затем всё снова стихло. «Наверное, это ихоны вышли на охоту!» — пронеслась у неё мысль.
Она испуганно попятилась, но наткнулась ногой на камень и упала. Милена облокотилась руками о дно и встала. На камне были вырезаны такие же руны, как и на том, что Альпин собирался показать Аш.
— Что же это такое? – Милена прикоснулась к рунам и тут же отдёрнулась.
От них исходила такая мощь, что ей смогли бы подзарядиться все ведьмаки на Утёсе Дракона. Спотыкаясь на скользких камнях, Милена побродила вдоль берега, ощупывая дно и пытаясь найти источник этой силы. Но внезапно вода в реке поднялась и, подхватив девушку, потащила ногами вперёд. Милена, боявшаяся заплывать на глубину из–за ихонов, завизжала во всю глотку. Она стала грести наперерез течению, но поток реки понёс её в обратном направлении – прямо к часовне сирен. Онемевшее от холода тело прекратило сопротивляться. «Я же говорила, что любопытство меня когда–нибудь погубит!» — Милена нервно хихикнула и тут же захлебнулась. Вода была везде – во рту, ушах, носу… Собрав остатки сил в кулак, она откинула прилипшую чёлку назад и начала жадно глотать ртом ледяной воздух, игнорируя боль в обожженном горле. Когда она, наконец, разлепила мокрые ресницы, то увидела, что её тело отчаянно бьется о часовню сирен. Венчаясь острыми зубцами, огромный камень напоминал затонувшую корону.
— Как это мило с твоей стороны: распугивать нашу рыбу! Наш обед! раздался сверху певучий голос сирены. Милена ухватилась пальцами за выступ на камне, чтобы её снова не смыло, и задрала голову. Из одной пещеры, свесив когтистые ноги, выглядывала сирена в земном обличье. В отличие от Мурены, её крылья и хвост были молочного цвета, а глаза отливали пеплом. Она провела ладонью по голове и гневно каркнула.
— Помо… — Милена снова начала захлёбываться, так и не успев закончить фразу: «Помоги мне, пожалуйста». Но сирена даже не шевельнулась – лишь с интересом наблюдала, что будет дальше. Понимая, что ждать помощи не от кого, Милена нагло вползла грудью на плоскую поверхность камня. С одной стороны на часовню сирен было невозможно взобраться – высота не позволяла, а с другой – у её основания находилась каменная платформа.
Милена бросила на незнакомку умоляющий взгляд. У неё не было сил вскарабкаться на платформу всем телом, так что её ноги продолжали болтаться в воде. Сирена вздохнула и с недовольным видом слетела вниз.
— С–спасибо–о, — заикаясь от холода, пролепетала Милена. Женщина распушила хвост и вспорхнула обратно, крича о том, что в их часовню пожаловал чужак. Из пещер раздалось шипение, и спустя минуту, в небо взмыли десятки сирен. Милена поёжилась. Её майка насквозь промокла и так плотно обтягивала тело, что она ощущала себя в ней, будто в корсете.
— Что ты здесь делаешь, наследница? – раздался до неузнаваемости властный голос предводительниц сирен. Мурена плавно опустилась на камень. По её подбородку и шее стекала алая струйка крови. Милена боязливо опустила взгляд. Но к счастью, в руке сирены была зажата всего лишь рыба.
— Я хотела–а погово–о–орить с тобой, — призналась Милена. Сирены одновременно зашикали, но когда Мурена повернулась к ним лицом и оскалилась, существа все, как один, замолкли.
— Хорошо, давай поговорим у меня в пещере, — предложила она. Милена даже не успела согласиться. Сирена подлетела к ней и, схватив когтями за ворот майки, помчалась наверх. Тело Милены настолько онемело, что она даже не чувствовала морозного ветра. Лишь слабый стук сердца говорил о том, что девушка ещё жива. Наконец, они влетели в пещеру, которая находилась на самом зубце часовни. «Видно, чем важнее твоё место в стае, тем выше ты живёшь.» — смекнула Милена, осматриваясь. Несмотря на то, что в пещеру попадали лучи света, в ней царил прохладный полумрак. На земле валялись рыбьи кости, выцветшая чешуя и множество украшений, которые моряки, по–видимому, дарили перед смертью. И хотя трофеев было много, внимание Милены привлёк лишь старый ржавый гребень, усыпленный жемчужинами.
— О чём ты хотела со мной поговорить? – осведомилась Мурена. Милена подняла глаза на сирену и вдруг пришла к выводу, что ей идеально подходит такое имя. А особенно, когда женщина принимает водное обличье. Гладкий хвост достигал в длину около двух метров и был покрыт крошечными пятнышками, точно как у этой опасной рыбы. Даже характером сирена походила на мурену. Если её не дразнить, то она никого не тронет. Но стоит дёрнуть мурену за хвост, как она развернётся и больно укусит тебя.
— Я хотела спрос–и–ить, что это за странные камни, на которых выцарапаны ру–уны? – голос Милены ещё дрожал, но уже не так сильно. Она снова огляделась и только сейчас заметила, что в самом углу пещеры ютится огромное зеркало с золотой рамой, а рядом с ним стоит изящная арфа.
Мурена от изумления выплюнула изо рта обглоданный рыбий хвост.
