Жара в Аномо

—

Возможно, наш скромный успех здесь ободрит господина генерального консула. Щедрость соразмерна с бодростью.

—

Мой успех, мадам, — мягко поправил Вуд. Она оживилась.

—

Вы удивительный. Как вам удалось откопать это­го Матье? Ведь почти никого не осталось, одни слюнтяи.

—

Секрет фирмы, — улыбнулся Вуд.

—

А знаете, он очень мил, этот мальчик, держится как мужчина. Раз — и поверг кулаком вашего хвале­ного телохранителя. Великолепен!

—

Он не мальчик, потому и держится стопроцент­ным мужчиной. У него несладкая жизнь с пеленок. Соб­ственной головой и кулаками прокладывал дорожки во все стороны. Только вот нервы ни к черту. Стали ни к черту с некоторых пор.

—

Даже тронул мое воображение, — сказала да­ма, — держу пари, он ирландец. Или фар вест? *

* Дальний Запад

(англ.).

—

Не ищите чужие корни, мадам, иногда это меша­ет, — довольно грубо заметил Вуд.

—

Мешает литераторам быть джентльменами?

—

Простите.

—

Так и быть. — Она внимательно на него посмот­рела. — Что это с вами сегодня, милый?

Вуд промолчал, рассеянно глядя на проплывающие улицы.

Машина задержалась на одном из перекрестков, пропуская вереницу ворочавших во все стороны курча­выми головами малышей. Молоденькая воспитательни­ца деловито покрикивала на отстающих. Детишки гал­дели так, что не слышали сами себя и никак не могли преодолеть пятиметровую полосу проезжей части.

Какой-то игривый парень принялся помогать воспи­тательнице, сверкая перед ней зубами, и девушка, без­успешно стараясь сохранить на личике неприступную деловитость, то и дело постреливала на него глазами и кокетливо поправляла на себе белоснежную шляпку с ярким, под цвета национального флага, бантом.

Когда автомобиль наконец двинулся, Вуд сказал:

—

Между прочим, в баре Матье поинтересовался, есть ли связь между его вербовкой и нашумевшим убийством черного мастера, и это, поверьте, интересова­ло его не между прочим.

—

Вот как? Что же вы ему ответили?

—

Я сказал, что нет. А что вы мне скажете?

—

То же самое. Нет, конечно.

—

Хочу быть уверенным, что это так.

—

Можете спать спокойно, — сердито выговорила она, — для нас это только случай. Приятный в извест­ной мере, на руку нам. Вы меня разочаровываете своей подозрительностью. Думаю, и консулу было бы неприят­но слышать такое.

—

Ему незачем огорчаться.

—

Пожалуй. Но впредь вы нас не оскорбляйте по­добными подозрениями. Повторяю, можете спать спо­койно.

—

Вы правы, — сказал Вуд, — нет ничего лучше спокойного сна. — Он рассмеялся. — А в наказание вышвырните меня вон за тем поворотом.

Дама нажала стоп-кнопку, и, повинуясь сигналу, беззвучный и бесстрастный, как робот, шофер затормо­зил, вильнув к бровке.

Вуд выскользнул из машины на тротуар. Рядом с ним тотчас, словно по мановению волшебной палочки, возник невесть откуда свалившийся Хриплый.

Щедро улыбнувшись им обоим, дама укатила.

—

Скалит зубы... — обронил Вуд, провожая маши­ну взглядом. — Сто против одного, эта кляча спит по ночам, как ангел. — И, обернувшись к Хриплому: — Пошел бы с ней в церковь?

Хриплый загоготал.

,

12

Не застав Светлану дома после работы, Виктор Ива­нович отправился к ней в больницу.

День клонился к вечеру. Час «пик». Люди осаждали общественный транспорт, преимущественно маленькие и бокастые, как бочонки, городские автобусики, с та­кой прытью, будто и не было за плечами нелегких тру­дов на фабриках или

в

конторах.

Все стремились к домашнему очагу с одержимостью исцеленных паломников. Город заполонил сонм гром­ких звуков: перекликающиеся клаксоны, возбужденная речь, смех, колесный перестук на булыжных мостовых, рев мулов и перезвон велосипедов.

Очертания городского разностилья строений наводи­ли на мысль об удивительной схожести всех более или менее крупных городов Африки, какие Луковскому до­велось повидать. Словно многочисленные близнецы, разбросаны эти города по всему континенту. Но судь­бы, жизнь их обитателей еще очень разнятся.

Совсем недавно построенная больница, в стенах ко­торой запах строительных материалов еще не был вы­теснен запахом лекарств, — дар Советского правитель­ства. Из уважения и благодарности за столь друже­ственный акт на фасаде лечебного корпуса рядом с флагом молодой республики местными властями было вывешено и алое полотнище.

На обрамлявших зеленую лужайку скамьях тесно сидели выздоравливающие, они кутались, несмотря на жару, в новехонькие байковые халаты с инвентарными штампами на самых видных местах с такой гордостью, словно это были не халаты, а генеральские шинели при орденах.

А в широких, настежь распахнутых окнах виднелись ходячие больные, надо полагать, прилипающие к по­доконникам с утра до вечера. Они напоминали небреж­но расставленные на полках бюсты.

И те и другие с интересом рассматривали при­шельца.