Жара в Аномо

— Вы заблуждаетесь, мемсаб, в полиции самые не­веселые люди. Нам слишком часто приходится сопри­касаться с печальными вещами. Так что форму поведе­ния не следует воспринимать как истину.

— Интересно, а как?

— Убежден, вам это тоже хорошо знакомо. Из гу­манных соображений врач обязан с ободряющей улыб­кой утешать даже заведомых покойников.

— Странная аналогия, — сказала Светлана.

— Не придавайте значения моей отвратительной способности иногда выражаться туманно.

— Одного не понимаю, зачем вам нужно лишний раз волновать Виктора Ивановича, зачем?

— Дело не в том, что огорчительно живучи вздор­ные слухи о его непосредственном отношении к выско­чившему якобы из ворот посольства автомобилю, — сказал Нгоро. — Дело в том, что убийц полицейского, а также нашего инженера и вашего друга необходимо поскорее найти. Печать уже начинает выступать с не­приятными для полиции публикациями. Найти, и немед­ленно, — вот первейшая обязанность.

— Обязанность соответствующих органов.

— Факты есть, а связать их пока не можем, — про­должал Нгоро. — Мы решили, признаюсь, выяснить одну, как нам кажется, важную деталь. Для этой цели подходит лучше всего европеец, но такой, который не­известен хозяевам и завсегдатаям всякого рода сомни­тельных заведений. Иными словами, требуется неболь­шая услуга разумного и смелого человека, каким нам представляется Виктор Луковский.

— Не скрою, — тихо сказала Светлана, — если это хоть в какой-то мере небезопасно для него, я вам не союзница.

— Абсолютно безвредно, — заверил Нгоро, — ока­зывая республике большую помощь в хозяйстве, ваш будущий супруг не откажет, надеюсь, в попутной ма­ленькой услуге на пользу покоя и благополучия мест­ных жителей.

— Супруг? Бог с вами! Виктор Иванович закорене­лый холостяк. Да и мне уж поздно замуж. С чего вы взяли?

— Отпираться бессмысленно, — этаким нарочитым «полицейским» тоном прорычал Даги Нгоро, затем дру­жески помахал рукой и ловко, точно шаловливый под­росток, сбежал по ступеням и быстро зашагал к скверу, где стоял его криво исполосованный зеленой и желтой красками «джип» с множеством трещин и заклеек на ветровом стекле.

Он поехал в главное управление, чтобы поделиться с окружным комиссаром своим планом действий.

Сами по себе новые идеи Нгоро не вызвали возра­жений со стороны высокого начальства, однако одно высказывание капитана обернулось для него строгим выговором. Комиссар отчитал его настолько сурово, что Нгоро тут же бросился к телефону.

— Говорит капитан Даги Нгоро. Покорнейше про­шу извинить за мой абсолютно ошибочный визит. За­будьте, прошу вас, и о нашем разговоре. Желаю успеха вам и вашим... нашим друзьям в Аномо.

— Спасибо. Но... странно... — недоуменно обронила Светлана.

— Все спокойно, просто у нас тут изменились неко­торые обстоятельства, так что забудьте о моей просьбе. Извините.

,

25

Грохот бурения потряс вековую дремоту пустыни. Панически мчалось, взрывая песок, стадо лосиных ан­тилоп.

За пультом бурильщика, заступив на первую вахту на новом месте, Борис Корин задавал темп, которому предстояло держаться много дней и ночей, ибо процесс бурения беспрерывен.

Вращался ротор. Азартно орудовали тяжелыми, как ручищи сказочных циклопов, буровыми ключами моло­дые и грациозные в движениях африканцы — помбуры, черные, переливающиеся влажными бликами, как сама нефть, желаннейшее из земных сокровищ моторизиро­ ванного нашего века.

Четки, расчетливы действия верхового, ловко управ­ляющегося с крюком и канатом, удерживая «свечи», в своей люльке, что вознеслась в поднебесье на стальной вышке, подобно бочонку впередсмотрящего на гордой мачте плывущего в морском безбрежье корабля.

Песчаные волны застыли, поблекли под ногами ре­вущего чудища. Звонкое эхо могучей работы понеслось в неоглядную древнюю ширь вместе с запахом дыма и возгласами людей. Испуганно шарахались на лету пти­цы, раскололась, рассыпалась, сгинула прочь тишина.

Человек всемогущ, как время. Грохотал и звенел его труд, словно трубными звуками возвещал о начале грядущего в жарких и некогда проклятых этих краях.

Точно обезумевшие мчались антилопы.

,

26

Утренний поезд едва успел подойти к перрону, как тут же на крошечную привокзальную площадь влетели два «харлея», подняв пыль и потревожив крестьян, гнавших скот к товарным вагонам.

Мотоциклы были без глушителей, трещали так, что могли бы повергнуть в панику целое войско. В одном из прибывших на адских трещотках Ойбор узнал ста­рого приятеля Бвераму, капрала.

«Не нужно было мне оповещать этого сумасброда о своем приезде, — с досадой подумал Ойбор, — прика­тил с помпой, будто встречает президента, старый чу­дак, не хватает только петард и хорового пения».

Чтобы избежать шумной встречи, Ойбор, которому не хотелось афишировать свое появление в этом про­винциальном городишке, пробрался по вагонам в са­мый конец поезда, вышел, прячась за спинами, и по­спешил прочь.

Станцию и сам городок, в котором насчитывалось всего около трехсот домов, разделяли довольно обшир­ные плантации сизаля. Местной достопримечательно­стью как раз и была единственная фабрика-кормилица, на которой весьма кустарным способом из листьев ага­вы добывали волокно и не менее примитивно изготов­ляли из него грубые ткани и веревки.

После трех с половиной часов тряски в железнодо­рожной развалюхе Ойбор испытывал неодолимую уста­лость. Отправляясь сюда, сержант предполагал вер

нуться в столицу в тот же день двенадцатичасовым и заранее приобрел билет на обратный путь.

Между станцией и городком курсировал автобус, доставивший Ойбора к