Жара в Аномо

name='FontStyle17'>—

Все в порядке, ребята, — заверил Гикуйю, ста­раясь держаться поуверенней, — я приятель Кувалды Матье. Пришел порадовать его содержимым вот этой бутылки, — он похлопал по оттопыривавшемуся карма­ну, — да, видно, заблудился среди ваших небоскребов.

—

Не припомню, чтобы упомянутый господин водил­ся с такими, — недоверчиво сказал первый.

—

Ники сам частенько наведывался ко мне. Я дер­жу питейное заведение в центре. Вы единственные на планете не знаете папашу Гикуйю из «Кутубии».

—

Верно, это он, — сказал второй, — я бывал в этом баре раз пять, не меньше, шикарно. Это он, хоть и вырядился как священник, не сразу и признаешь.

—

Я пришел в гости, — подсказал бармен.

—

С какой целью? — менее агрессивно спросил первый. — Только не утруждайся сказочкой про бу­ тылку.

—

Давно не виделись, вот я и говорю себе сегодня: уж не захворал ли Матье, если совсем не показывает носа? Ну и, конечно, хотел поделиться кой-какими на­блюдениями, думаю, интересными для него.

—

Какими?

—

Э, ребята, не увлекайтесь.

—

Здесь его не ищи, — сказал первый, оставив свой

карман в покое.

—

До тебя уже интересовались, — добавил вто­рой, — белые панамы все у него перевернули вверх дном, все перерыли. Уноси-ка и ты ноги, если и впрямь вы с Кувалдой приятели.

—

А бутылочку оставь, раз притащил, мы помолим­ся с ней за тебя и за него, — хихикнул первый.

Гикуйю прикрыл карман ладонью и отступил на шаг, прикоснувшись лопатками к стенке. Верзилы перегля­нулись.

—

Я не прочь с ней расстаться, — сказал бармен, — с вами тоже, но по-джентльменски. Предлагаю честную сделку, в обмен на нее вы шепнете мне новый адрес Кувалды. Для его же пользы, не сомневайтесь. В бутыл­ке, между прочим, не какой-нибудь вонючий скокьярм.

Громилы снова переглянулись, разом сунули руки в правые карманы пиджаков, как в самом начале, поигра­ли желваками и произнесли десятка два ругательств, от которых дрогнул бы даже любой артельный старши­на портовых грузчиков. Но папаша Гикуйю устоял.

—

Не волнуйся, — сказал ему первый, поигрывая лезвием ржавой опасной бритвы, держа ее так, как дер­жат жеманные дамы рюмку ликера, отставив мизи­нец, — тут же и похороним аккуратненько и с оплаки­ванием.

—

Все расходы на панихиду берем на себя, — доба­вил второй, озираясь.

Гикуйю вынул бутылку, поднял ее высоко над голо­вой и сказал:

—

Вдребезги разнесу ее об стену, если не перестане­те валять дурака.

Такая угроза возымела на них ошеломляющее дей­ствие, оба растерянно захлопали глазами и, вырази­тельно переглянувшись в третий раз, отступили с по­корностью ягнят.

—

Рассказывают, будто видели его в шикарном ба­рахле возле «Массауа». Похоже, он якшается с важны­ми птицами, — сказал первый, пряча бритву и не отво­дя вожделенного взора от пестрой бутылочной наклей­ки, сиявшей, как нимб, над курчавой головой бармена.

—

Если не оставлю в Шарбатли и капли здоровья, буду рад угостить вас разок-другой в своей «Куту-бии». — С этими словами папаша Гикуйю опустил бу­тылку в сомкнувшиеся перед ним четыре ладони и по­дался вон.

Выбравшись из клоаки предгородни, он нанял такси и поехал в центр.

Отпустил машину, немного не доезжая до высокой ограды^ с чугунными вензелями над калиткой, рядом с которой красовалась строгая черная дощечка из мра­мора с золотистыми надписями, вверху — «Частный пансион «Массауа», мадам и месье Бланш», 1940, па­тент № 133» и внизу по-латыни более мелким шриф­том — «

A

.

d

valorem

» *.

* Сообразно цене

(лат.).

Гикуйю вдруг оробел. Он ощутил неприятное нара­стание холода в животе, а руки вспотели от неосознан­ной тревоги.

Сквозь прутья ограды проглядывались пальмовая аллея, два крошечных квадратных бассейна с фонтана­ми, теннисный корт и широкая, словно открытая палуба океанского корабля, поднятая на дугообразных опорах площадка аэрариума с пустующими шезлонгами, при­мыкавшая к добротному белостенному жилому сооруже­нию в тяжелом романском стиле.

Бармен облизал губы, расстегнул пуговицу выход­ного пиджака, чтобы был виден дорогой полосатый жи­лет, достойный эстрадного конферансье, и почтительно подергал висячую ручку колокольчика.

Вскоре перед ним с очаровательной улыбкой пред­стала изумительная девушка в белоснежном переднике и наколке. Она точно сошла с рекламного проспекта Все-африканского бюро путешествий. На кукольном ее личи­ке отражались неописуемый восторг и счастье в связи с приходом толстогубого незнакомца. Она была вся внимание.

—

Кувалда у вас? — ляпнул бармен от растерян­ности.