электромагнитный излучатель переменной частоты. А я сяду за его рычаги – думаю, у меня это получиться лучше, чем у любого из здесь присутствующих: я нейрофизиолог.
…Когда жарко полыхавшее соляровое пламя, разожжённое на секретном полигоне под Москвой, сначала послушно сникло и погасло, а потом вспыхнуло вновь, подчиняясь беззвучной команде оператора «изделия СР-1»[74], наблюдатели – учёные и военные – дружно разразились радостными возгласами.
– Работает, – тихо поговорил Бехтерев, буквально сползая с операторского сидения «изделия» и пошатываясь. – Получилось…
– Получилось, получилось, Пётр Владимирович! – прорычал Курчатов, тиская его в объятьях. – На поток мы эти машинки поставим быстро, сложного в них ничего нет. Только где взять для них операторов? Мы же не японцы с этим их дзёном…
– Найдём, Игорь Васильевич. С воображением у нас, у русских, всё в порядке. Мы народ мечтателей: который век бредём по колено в грязи, кровью харкаем, перемогаем беды-невзгоды, а всё никак, – Бехтерев слабо улыбнулся, – не расстанемся с мечтою о счастье для всех и о светлом будущем.
Первые боевые излучатели СР-3 и СР-4 поступили в войска дальневосточных фронтов в начале сентября 1945 года. И вовремя: над Тихим океаном вовсю сгущались грозовые тучи, посверкивая и погромыхивая.
Глава пятнадцатая. Война без правил
Тёмная вода, вспоротая острым носом, с шипением обтекала стальные борта крейсера и свивалась за его кормой в длинный бурунный шлейф, оставленный корабельными винтами.
Тяжёлый крейсер US Navy «Индианаполис» шёл сквозь ночь с Тиниана к атоллу Улити, в громадной лагуне которого, способной вместить сотни кораблей и судов, укрылся флот адмирала Хэлси, отброшенный «миязаками» от Филиппин.
Командир «Индианаполиса», кэптен Маквэй, покинул Марианские острова с чувством выполненного долга: особая миссия, возложенная на его корабль и продолжавшаяся две недели, была выполнена. В середине июля 1945 в Сан-Франциско крейсер принял на борт секретный груз: здоровенный металлический цилиндр, напоминавший коробку для дамских шляп и занявший место в командирском салоне, и несколько ящиков, размещённых в ангаре для гидросамолётов[75]. Моряков «Индианаполиса», понятное дело, очень интересовало, что в этих ящиках, однако офицеры, сопровождавшие таинственный груз, хранили молчание, а их подчёркнуто-отстранённое поведение не располагало к откровенным разговорам. «Это что же получается, – подумал Маквэй, заметив у офицеров сопровождения таинственного груза эмблемы медицинских войск, – бактериологическая война? Хм, да по мне на самураев можно пролить хоть адскую серу, лишь бы она прожгла эту их проклятую магию!». Капитан Маквей уже знал о поражении US Navy у острова Лусон, и это известие его ошеломило.
«Индианаполис» выполнил задание чётко и в срок: выйдя из Сан-Франциско, крейсер пересёк океан, заскочил на несколько часов в Пёрл-Харбор, пополнил запас топлива и в ночь с 26 на 27 июля 1945 года прибыл в пункт назначения – на остров Тиниан.
Разгрузка на рейде прошла быстро и деловито. Маквэй поймал обрывок фразы «…груз уже ждут в пещере адмирала Какута». Что это за пещера, кэптен знал: в ходе боёв за остров там укрылся командующий обороной Тиниана вместе со своим штабом. Подступы к пещере были заминированы, японцы яростно отстреливались, и тогда морские пехотинцы подорвали вход в пещеру, наглухо замуровав её защитников. После взрыва из-под завала какое-то время слышались одиночные выстрелы, а потом всё стихло. «А теперь, значит, в пещере оружейная мастерская, – подумал Маквэй. – Надеюсь, души павших японцев не будут мешать нашим парням делать своё дело. Вряд ли «миязаки» способны вызывать кровожадных призраков из мира теней, хотя – кто его знает».
Закончив выгрузку, «Индианаполис» выбрал якорь и взял курс на Улити. Корабль шёл навстречу смерти, но никто из тысячи двухсот человек его экипажа об этом не знал.
Подводная лодка флота империи Ямато «И-58» крейсировала у Марианских островов вторую неделю. Как и крейсер «Индианаполис», субмарина тоже выполняла особую миссию. Провожая лодку в поход, вице-адмирал Симидзу сказал её командиру, капитану 3-го ранга Хасимото: «Вам выпала высокая честь одному из первых доказать, что «щит Аматерасу» [76] может служить и мечом». Хасимото догадывался, что означают слова адмирала: «И-58», одна из авианесущих лодок флота, вышла в море без бортового гидросамолёта – его место в палубном ангаре занял излучатель «миязака», а в экипаже субмарины стало одним человеком больше. Вряд ли подводная лодка, способная уйти на глубину, нуждалась в «щите богини» для обороны, значит, «миязаку» предполагалось использовать как оружие наступательное. И осознание этого наполнило Хасимото чувством гордости: ему доверили, и он не подведёт.
28 июля в 23.00 «И-58», шедшая в надводном положении, обнаружила на горизонте цель: вероятно, крупный надводный корабль, идущий встречным курсом. Чтобы не быть обнаруженным американским радаром, Хасимото приказал погружаться, но мангуст[77] его остановил.[78]
– Не надо, командир, – сказал он. – Я выключу его локатор.
Корабли сближались. Хасимото заглянул в ангар и увидел, что мангуст уже занял своё место за излучателем, и что лицо его стало отрешённым: носитель «щита богини» был готов к бою. Командир вернулся на мостик и взял бинокль.
– Расстояние до цели – тридцать кабельтовых! – доложил радиометрист.
Дизеля «И-58», работавшие в режиме «зарядка-винт», натужно захрипели, и Хасимото понял: оператор излучателя включил боевой режим, используя всю мощность и генераторов, и аккумуляторных батарей. Американский тяжёлый крейсер накрыла незримая ментальная волна, отмодулированная и усиленная…
Вряд ли кто-нибудь на борту «Индианаполиса» смог что-то понять. «Я услышал, как от непомерной нагрузки взвыли турбины, – рассказывал чудом спасшийся инженер-механик. – Начал меркнуть свет, в наступившем полумраке стали видны красные нити накала ламп, светившихся еле-еле. Казалось, какой-то невидимый и очень большой вампир высасывает из корабля всю энергию до последнего ватта, вбирая в себя и пламя в топках, и перегретый пар в магистралях, и электрический ток на шинах распределительных щитов. Это было жутко».
Матросы в погребах боезапаса носовых восьмидюймовых башен тоже ничего не поняли. Они просто не успели этого сделать: тяжёлые туши снарядов превратились в огонь, и моряки сгорели быстрее, чем их зрительные нервы передали информацию мозгу.
На месте крейсера «Индианаполис» расползалась гигантская огненная амёба. Японцы на мостике «И- 58» разразились криками «Банзай!». Капитан 3-го ранга Хасимото торопливо слез по рубочному трапу и протиснулся в ангар.
– Корабль гайкокудзинов рассыпался в прах! – торжествующе произнёс он, обращаясь к мангусту.
Оператор не ответил, и поза его не изменилась. Командир «И-58» сделал несколько шагов, дотронулся до плеча мангуста, заглянул ему в лицо и понял: воин-самурай, только что одним движением мысли испепеливший военный корабль бледнолицых, мёртв.
Серые тушки были разбросаны по всему вольеру. Некоторые мыши ещё подергивали лапками, но это были уже посмертные сокращения мышц.
– Результат тот же самый, – задумчиво произнёс Тамеичи Миязака, переводя взгляд на излучатель, установленный на треноге и похожий на какого-то доисторического зверя. Ствол аппарата был направлен на вольер.
– Вы правы, – Синъитиро Томонага кивнул. – И тем не менее…
– И тем не менее. Значит, – Миязака повернулся к армейскому генералу, стоявшему чуть поодаль, – натурные испытания на пленных китайцах не дали ожидаемого результата?
– Да, Миязака-сан, – генерал вежливо поклонился. Творец супероружия уже считался в Японии вторым
