Что думать мне о солнцеликой, как мне прославить прелесть злую?Ей для меня благоуханья, цветенья легкой сути жаль.Я преданности ожерелье ношу на шее, как голубка,Но пусть любимая — Кааба, открыть к святыне путь ей жаль.Надев рубашку из бумаги, жду осуждения проступка,Но ей бумаги жаль, тростинку в чернила окунуть ей жаль.Пишу кровавыми слезами страницы длинного посланья.Жаль для меня чернил на строчку, бумажных ей лоскутьев жаль!Как! Сердце Хакани забыто! Не вспомнит без напоминанья.Неужто милости ей жалко, помочь в сердечной смуте жаль?* * *Такой красой твой лик сияет, которой и у пери нет.Нет равных царств у Сулеймана, подобных ей империй нет.Ступай, твори благодеянья и ведай: праведнее гостяИ в хижине у Джибраила средь преданнейших вере нет.Нигде таких пиров халифских, нигде таких султанских ратейПо всей земле необозримой, да и в небесной сфере нет.За поцелуй единый надо отдать в уплату оба мира,И даже небу дозволенья коснуться этой двери нет.Ты гневаешься, что в подарок могу отдать я только душу,Но одари меня улыбкой, в том для тебя потери нет!Ведь в мире этом человека, который, милую увидев,Терзаний, Хакани сгубивших, не знал бы в той же мере, нет.* * *Любимая, подарок нам с печалью пополам пошли.Еще невиданную боль привыкшему к скорбям пошли.В прах наши души обрати, дома испепели дотла,Боль подари, дай платье нам — одежду скорби нам пошли.Как только ты припомнишь нас, хоть чем-то с нами поделись.Заплачешь — слезы присылай. Мы рады и слезам… Пошли!Твой облик — сладостный бальзам для сердца, что больно тобой.Разлукой ранившая нас, болящему бальзам пошли.В плену — пропавший наш Юсуф, он — в путах локонов твоих,Ты весть о том, как хорошо ему живется там, пошли.Пусть Сулейманово кольцо сумел похитить локон твой,Владельцу перстень возврати и лишь рубин устам пошли.Я вижу: в мире места нет пожиткам бедным Хакани,Брось взгляд ему и в мир иной, к неведомым садам пошли.* * *Долгих молений, горестных слез ты отчего не приняла?Сто заклинаний я произнес — и одного не приняла.Я умолять о пощаде хотел, щелкая пальцами, я полетел —Сердца, пронзенного тысячей стрел, ты моего не приняла.Сердце горело в пламени бед, но у любимой жалости нет.Душу свою ей принес, но она, скрыв торжество, не приняла.Я у чертога свидания с ней плакал, стонал много ночей.В дверь до утра я стучал, но стена стыла мертво — не приняла.Тут я прибегнуть к обману решил, двери разлуки гвоздями пришил.
