Отбрось надменность прочь, лицо приоткрывая,Чтоб гордость вознесла меня в обитель рая.А если ты меня не удостоишь взглядом,Покину этот мир, что стал при жизни адом.Нет, сердца никому не дам пленить отныне,Чтоб жить в его плену отшельникам в пустыне.И что же услыхал Хосров в ответ на стоны:«Придет и твой черед, надейся, о влюбленный!».6Кто предопределял вращение светил,Теперь ушел во мрак и сладким сном почил.Твой в розе вижу лик. Да, грезишь ты на ложе,Коль томной розы лик и твой — одно и то же.Очнитесь, гордецы! Мы ненадолго здесь.Отрубит смерть мечом и голову, и спесь.Взгляните, это кровь окрасила тюльпаны.Скорбя, кровавых слез я лить не перестану.Да не взойдет луна в ночной беззвездной мгле!Утратил я луну, предав ее земле.И, коль дохнет Хосров кромешной тьмой печали,Потонет мир во тьме кромешной, как вначале.7О ты, чьи кудри для благочестья — соблазн опасный,Уста которой едва приметны и тем прекрасны,Поверь, не стал бы любой неверный так сердце ранить.А может, вера так разрешает сердца тиранить?Коль мимоходом так убивают улыбкой губы,В уста-рубины вонзить отмщеньем хотел бы зубы.Я лбом касаюсь твоих коленей, склонив колени,Как пред кумиром склоняет брахман, творя моленье,И если был бы кумир тобою, поверь, о пери,Я впал бы тотчас, как этот брахман, и сам в неверье.Но разве можно достичь Каабы моей любимой?Лежат меж нами пески пустыни непроходимой.Как я рыдаю, ужель не слышат любимой уши?Я схож с певцами, что ждут от стражи великодушья.Коль власть таится в тебе, о пери, как в мандрагоре,В земле отыщешь глаза страдальца, сочащих горе.И вечно будет в груди Хосрова дымиться рана,Узор на перстне, запечатленный концом чекана.8Пусть недостойный глаз не сглазит, возлюбя,Пусть только ветерок касается тебяИ аромат несет, подобный капле яда.Нет жизни у того, в чьем сердце пламя ада.Я жажду нежных слов — шипы в твоих устах.Не сыпь на раны соль, — и без того зачах.
