Вид?нье такъ и улетучилось, какъ говорятъ теперь, съ т?мъ, казалось, чтобы никогда уже бол?е не представать предъ его очарованныя очи…
И вдругъ опять, за дняхъ, среди еле зелен?ющихъ весеннихъ полей, на границ? своихъ влад?ній, онъ встр?тился съ нею, — она промчалась мимо него за гн?домъ англійскомъ скакун?, св?жая какъ майскій день подъ своею мягкою шляпой, украшенною вороньимъ крыломъ, — промчалась, и тутъ же черезъ минуту сдержала лошадь, остановилась и обернулась, глядя на него издали съ выраженіемъ глубокаго изумленія и едва сдерживаемаго см?ха… А онъ, — онъ ?халъ шутомъ, въ боярской своей шапк? и обшитомъ галунами охобн?, на своей гремящей бубенцами тройк?,- ?халъ къ какому-то мелкопом?стному сос?ду, изъ отставныхъ поручиковъ, состоявшему въ числ? все той же его 'забубенной' компаніи. Стела покрасн?лъ по самые глаза: сознаніе этого своего шутовства въ первый еще разъ оказалось у него въ мысли. 'Пошелъ'! крикнулъ онъ кучеру, машинально опустивъ голову и съежась какъ бы съ т?мъ чтобъ умалиться, стаять, исчезнуть отъ этихъ заправленныхъ за него издали д?вичьихъ глазъ. Онъ мчался такъ съ версту, погоняя своего возницу и рискуя сто разъ сломать дроги и колеса своего экипажа на рытвинахъ и колеяхъ размытой тающими сн?говыми ручьями дороги. Когда онъ р?шился наконецъ глянуть назадъ, на?здница уже исчезла. 'Легче'! приказалъ онъ, и вздохнулъ не то радостнымъ, не то тяжелымъ вздохомъ. Кучеръ, бойкій молодой парень, обращавшійся съ бариномъ съ тою фамильярностью которую современный прогрессъ внесъ въ нравы молодаго покол?нія русскаго простонародья (со Степой, впрочемъ, никто иначе не обращался), обернулся къ нему, широко осклабясь:
— Лихо ?здитъ барышня! подмигнулъ онъ съ видимымъ одобреніемъ, — первый сортъ!
— Не знаешь кто? быстро спросилъ Степанъ Гавриловичъ.
— Какъ не знать! Перваго, значитъ, богача по зд?шнему м?сту, генерала Троекурова, дочка будетъ….
Онъ еще разъ обернулся и подмигнулъ барину:
— Посвататься бы вотъ вамъ, Степанъ Гавриловичъ.
— А ты помалчивай лучше, своротишь сейчасъ! крикнулъ какъ бы гн?вно на него Острометовъ.
Но слова парня такъ сочувственно откликались во глубин? его души что онъ въ то же время чуть не прыгалъ за своемъ сид?ньи… 'Дочь генерала Троекурова, перваго богача по зд?шнему м?сту, вліятельн?йшаго лица по всей губерніи, со связями, значеніемъ въ Петербург?, гордеца не желающаго принять никакой, ни дворянской, ни земской должности, а между т?мъ вертящаго вс?мъ и вс?ми', — объ этомъ довольно наслушался Степа отъ сос?дей со времени прі?зда своего въ деревню: да кому же и въ самой Москв? не изв?стно было имя этого аристократа… 'Вотъ этакую кралю подхватить, да с?сть съ всю рядомъ въ лож? бельэтажа, или про?хать на тысячныхъ рысакахъ въ коляск? на гулянь? въ Парк?,- фу ты, шикъ какой!' стояло у него неотразимо въ голов?… Да и ч?мъ же, въ самомъ д?л?, не женихъ онъ ей? Онъ и самъ богатъ и 'именитъ родомъ', и 'собой картина', и 'артистъ', — онъ не видитъ причины которая могла бы ему пом?шать стать претендентомъ на руку этой красавицы, дочери этого 'аристократа'… Надо конечно покончить тотчасъ же съ т?мъ безобразіемъ, съ тою компаніей въ которой протекала его жизнь до сихъ поръ: это сказалось какъ-то разомъ, какъ бы какою-то извн? налегавшею на него властью въ эту минуту. Кучеръ его поэтому былъ весьма удивленъ когда, не до?зжая полуверсты до усадьбы сос?да къ которому отправлялись они, баринъ вел?лъ ему свернутъ направо и править на Углы, им?ніе предводителя Юшкова, съ которымъ Острометовъ уже былъ знакомъ какъ съ лицомъ офиціальнымъ, являвшись къ нему по случаю ввода его во влад?ніе им?ніемъ посл? смерти матери.
Но бойкій парень удивился еще бол?е и даже вознегодовалъ н?сколько когда, не отъ?хавъ и н?сколькихъ саженъ по новому направленію, баринъ отдалъ новое ему приказаніе повернуть назадъ.
— Куда жъ это опять? грубовато спросилъ онъ.
— Домой.
Парень круто и сердито дернулъ вожжами.
— Ну вы, баламуты!… нев?домо по какому адресу пропустилъ онъ сквозь зубы.
А баринъ въ это время разсуждалъ про себя, оглядывая свой боярскій костюмъ: 'Нельзя въ этомъ, нельзя; старыхъ понятій господинъ, за ряженаго приметъ, въ серіозъ теперь играть требуется…'
Онъ вернулся домой, а за другой денъ, облачившись съ утра въ серіозный туалетъ, вышелъ къ завтраку, за которымъ и произошла та сцена о которой мы только что доложили читателю и посл? коей Степанъ Гавриловичъ, во изб?жаніе дальн?йшихъ непріятностей, выскочилъ изъ столовой и укатилъ изъ Борисова во всю прыть своихъ лошадей.
Онъ на этотъ разъ направился прямо въ Углы, засталъ Павла Григорьевича Юшкова дома и, принявъ насколько это было въ его силахъ скромный видъ, сообщилъ ему заискивающимъ тономъ что онъ, р?шившись поселиться на постоянное жительство въ деревн?, желалъ бы им?ть честь познакомиться съ достойн?йшими представителями м?стнаго дворянскаго сословія, а потому и счелъ нужнымъ явиться прежде всего къ нему, Павлу Григорьевичу, а зат?мъ осм?ливается просить представить его, какъ новаго пом?щика, и 'его превосходительству генералу Троекурову', о которомъ онъ такъ много слышалъ 'какъ о лиц? зам?чательномъ во вс?хъ отношеніяхъ'.
Старый морякъ, чуть-чуть нахмурившись, погляд?лъ за него (o безсмысленномъ образ? жизни 'новаго пом?щика' въ его Борисов? дошли до него слухи); не нравился ему этотъ жирный, б?лый, купеческаго склада франтъ, но отказать ему въ просьб? онъ не считалъ возможнымъ уже по своему званію предводителя относительно дворянина его у?зда.
— Извольте-съ, проговорилъ онъ скороговоркой;- я сей часъ самъ собираюсь во Вс?хсвятское, такъ если вамъ угодно будетъ…
Огоньки запрыгали отъ радости въ глазахъ Степы:
— Съ наслажденіемъ! точно захлебываясь проговорилъ онъ.
Но, къ немалому его огорченію, тому на что такъ страстно над?ялся онъ не суждено было сбыться на этотъ разъ. Во Вс?хсвятскомъ дома была одна Александра Павловна; Троекуровъ съ дочерью у?хали верхомъ въ городъ, гд? у Бориса Васильевича было какое-то д?ло по заводу, и должны были вернуться только вечеромъ. Сама хозяйка страдала мигренью, и Острометовъ понялъ что было бы съ его стороны совершенно безтактнымъ продолжить свой визитъ бол?е ч?мъ этого требовало строгое приличіе. Онъ поднялся чрезъ полчаса совершенно безцв?тнаго разговора и принялся прощаться. Александра Павловна протянула ему руку:
— Борисъ Васильевичъ будетъ очень сожал?ть что вы не застали его дома. Но, над?юсь, вы у насъ не посл?дній разъ… Прі?зжайте попросту, по-деревенски, какъ-нибудь об?дать, примолвила она съ обычною ей доброжелательностью и ласковостью обращенія.
— Съ наслажденіемъ! вскликнулъ Степа, поднося руку къ сердцу и расшаркиваясь настоящимъ театральнымъ маркизомъ.
Боясь возвратиться въ Борисово, — гд? гости его могли бы остаться на зло ему, его могла ожидать 'н?которая трепка', какъ говорилъ онъ себ? мысленно, онъ отправился изъ Вс?хсвятскаго къ тому сос?ду къ которому не до?халъ наканун? и остался у него ночевать, отправивъ кучера въ Борисово за в?стями и съ приказомъ прі?хать за нимъ на сл?дующій день на св?жихъ лошадяхъ. Парень вернулся съ докладомъ объ отбытіи компаніи, причемъ, молъ, перебита была ею вся фаянсовая и стеклянная посуда стоявшая на стол? въ минуту сцены.
— Ну ее и съ ними къ чорту! махнулъ на это молодецки рукой Степанъ Гавриловичъ и, сіяющій какъ піовъ, отправился съ успокоеннымъ сердцемъ восвояси.
И вотъ онъ теперь чистокровнымъ Европейцемъ, во фрак? и б?ломъ галстук?, продушенный илангъ-илангомъ, прикатилъ въ карет? четверкой къ об?ду во Вс?хсвятское и, округляя руки, раскланивался направо и нал?во и жалъ руки незнакомымъ ему до этой минуты лицамъ которыхъ ему поименно называла Александра Павловна: 'monsieur Blanchard', 'Владиміръ Христіановичъ Пецъ', 'Петръ Петровичъ
