— Да.
— Село Вс?хсвятское.
— Далеко отсюда?
— Верстъ пятнадцать будетъ.
— Въ какой сторон??
— Тутъ сейчасъ отъ околицы моей вправо взять, на Блиново, а тамъ первый встр?чный мальчишка укажетъ… Да вамъ на что это?
— А можетъ, я и понав?даюсь въ т? м?ста, какъ бы небрежно уронилъ Бобруйскій.
— Берегитесь! воскликнулъ Степанъ Акимовичъ.
— Чего это? Шлагбаумы у него разв? по дорогамъ стоятъ? безъ визы, какъ на заграничныхъ паспортахъ, въ царство его не пускаютъ?
— Да для чего вамъ туда надо?
Тотъ встряхнулъ насм?шливо плечами:
— Любопытенъ я очень…
— Я говорю, промямлилъ Степанъ Акимовичъ, — на случай еслибы вамъ вздумалось…
— Что 'вздумалось'?
— Остаться тамъ какъ-нибудь… на время…
— А можетъ и останусь, ухмыльнулся тотъ.
— Берегитесь! повторилъ Троженковъ:- много тому л?тъ назадъ, до Каракозова еще д?ло было, ввернулъ онъ шепотомъ, — былъ тутъ одинъ, родственникъ ему даже по жен? приходился, Овцынымъ звали его, изъ первыхъ еще, знаете, д?ятелей…. Такъ его этотъ самый генералъ нашъ…
— Жандармамъ выдалъ?
И глаза Бобруйскаго сверкнули.
— Самъ распорядился, качнулъ отрицательный головой Троженковъ.
— Какъ такъ?…
— А такъ что избилъ его нагайкой въ кровь…. Говорю вамъ, зв?рь, особь допотопная!… Хорошо его въ ту пору отработалъ за это Герценъ въ своемъ Колокол?, я ему тогда корреспонденціи отсюда посылалъ, да все-жь ничего изъ того не вышло! скорбно вздохнулъ Степанъ Акимовичъ.
— Ну, меня не изобьетъ; я его какъ курицу одною рукой задушу, пропустилъ на это сквозь зубы Бобруйскій, машинально сдвигая пальцы этой своей, испещренной канатоподобными жилами, руки.
— Какъ знаете, а только, по моему, безполезно будетъ. Сильные у него зд?сь корни запущены.
— А сами же вы говорите: 'вырвать' ихъ надо, зам?тилъ будто уже шутливо Бобруйскій.
— Такъ-то такъ, а знаете, не промахнуться чтобы….
— Спросъ не б?да, увидимъ!… Вотъ что, сказалъ онъ, помолчавъ съ минуту:- коли кто-нибудь изъ вашихъ этихъ, что были сейчасъ, спроситъ невзначай про меня, такъ вы имъ говорите что выписывали вы меня изъ Москвы насчетъ вашей мельницы, да дорого я съ васъ за нее запросилъ; вы меня и отпустили, а я за родину свою, въ Воронежскую губернію, за другой же день, сегодня значитъ, и у?халъ. Поняли?
— Чего-жъ не понять!… А какъ если кто изъ нихъ 'невзначай' же васъ во Вс?хсвятскомъ встр?титъ, знакомые они вс? тамъ, а графъ этотъ и тотъ мозглякъ что отъ запеканки отъ моей нагрузился допьяна, такъ т?, слышали? — на генеральской дочк? свататься окромя того вздумали, — таскаться, стало-быть, туда будутъ, можетъ не одинъ разъ на нед?л?.
— А ну ихъ къ чорту!… Не захочу, не встр?чусь! презрительно отр?залъ на это Бобруйскій.
Степанъ Акимовичъ погляд?лъ на него теперь словно уже съ н?которымъ благогов?ніемъ:
— Отважные, какъ посмотрю я на васъ: къ волку въ пасть прямо л?зете!
Слова эти повидимому пришлись по вкусу того къ кому она относилась. Онъ снисходительно повелъ губами:
— А какъ если тутъ даже отваги никакой н?тъ, а разчетъ простой?
— Разчетъ?…
— Да. Если, наприм?ръ, кого-нибудь полиція по городу ищетъ, а онъ въ это время у полицеймейстера на чердак? сидитъ, такъ сколько у него шансовъ будетъ противъ того кто въ иное какое м?сто вздумалъ бы спрятаться?..
— А ищутъ! внезапно вскликнулъ на это Степанъ Акимовичъ, перем?няясь въ лиц?.
Собес?дникъ его, не отв?чая, только прищурился на него.
— Слать пора, проговорилъ онъ, з?внувъ;- тутъ что ли можно? указалъ онъ на узенькій и низкій угольный диванъ деревенскаго изд?лія, составлявшій, вм?ст? съ об?деннымъ столомъ и дюжиной в?нскихъ стульевъ, всю мебель зальца въ которомъ они находились.
— Можно и зд?сь, пробормоталъ хозяинъ;- я вамъ сейчасъ послать велю.
— Не нужно, я такъ… Подушку, коли лишняя есть, одолжите!
И Бобруйскій, видимо съ трудомъ двигая ноги отъ усталости, потащился съ м?ста къ дивану и протянулся на немъ во всю длину, закинувъ руки за затылокъ.
— Вотъ и подушка, молвилъ Троженковъ, б?гавшій за нею въ свою спальню.
— Отлично!..
Бобруйскій сунулъ ее себ? подъ голову, повернулся лицомъ къ ст?нк? и тутъ же захрап?лъ.
Степанъ Акимовичъ въ глубокомъ раздумьи долго и недвижно стоялъ надъ нимъ, покачалъ зат?мъ головой, глухо вздохнулъ и осторожно, на цыпочкахъ, выбрался изъ комнаты въ свою опочивальню.
Но заснуть онъ долго не могъ и тревожно переворачивался на своей постели до седьмаго часа утра. Усталость взяла свое однако: онъ заснулъ тяжелымъ сномъ, полнымъ какихъ-то лихорадочныхъ сновид?ній, и проснулся къ полдню, весь въ поту.
Предъ нимъ стоялъ со стаканомъ чая на жестяномъ поднос? слуга его, все также, несмотря на его чуть не пятидесятил?тній уже возрастъ, сохранявшій имя '?едьки' подъ которымъ познакомились мы съ нимъ впервые въ дом? незабвеннаго Елпидифора Павловича Акулина. [80]
— Заспалися же вы сегодня страхъ, говорилъ онъ, — ужь не недужится ли вамъ, даже подумалъ.
— А гостю подалъ? спросилъ Степанъ Акимовичъ, перенося стаканъ съ подноса на стоявшій подл? постели столъ, уложенный всякими бумагами и счетами.
?едька качнулъ годовой:
— И помину ихъ н?ту, гостя-то вашего.
— Какъ н?ту?
— А такъ что ушли…. Самъ я еще подняться не усп?лъ, а ужъ ихъ и сл?дъ простылъ. Какъ пришедъ, такъ и ушелъ — моментально, значитъ, широко осклабился ?едька, произнося съ видимымъ удовольствіемъ словцо вычитанное имъ въ газетахъ, которыя онъ поглощалъ съ какимъ-то остервен?ніемъ.
Хозяинъ вдумчивымъ взглядомъ уставился ему въ лицо, прикусилъ губу и какъ бы безсознательно проговорилъ:
— Давай од?ваться, да п?гаго вели въ тел?жку запречь!..
Онъ про?здилъ ц?лый день по сос?днимъ съ его усадьбами деревнямъ, гд? держалъ кабаки, учитывая своихъ кабатчиковъ и собирая съ нихъ выручку, — онъ доводилъ ихъ при этомъ до изнеможенія, до кроваваго пота придирчивостью своею и подозрительностью, — и вернулся домой, пооб?давъ по пути на какомъ-то постояломъ двор?, къ заходу солнца.
Въ?зжая къ себ? во дворъ, онъ увид?лъ на немъ отпряженный тарантасъ свой, данный имъ наканун? для по?здки во Вс?хсвятское графу Снядецкому-Лупандину и Свищову и въ которомъ же они у?хали отъ него утромъ въ им?ніе графа. Кучеръ Степана Акимовича водилъ тутъ же по двору выпряженныхъ изъ него, слегка взмыленныхъ лошадей.
— Гналъ-то чего тройку? крикнулъ онъ на него гн?вно.
— Моя вина — я гналъ, раздался въ отв?тъ съ крыльца голосъ вышедшаго изъ дома на стукъ его экипажа 'московскаго браво':- обнять тебя сп?шилъ, объяснялъ онъ со своимъ трескучимъ хохотомъ.
— Благодарю, не ожидалъ! язвительно пропустилъ Троженковъ, и даже руками развелъ.
— Ну, ну, вертай гн?въ свой назадъ, какъ говорится у васъ по-хохлацки, да ступай скор?е сюда, продолжалъ см?яться тотъ:- такою трагикомедіей угощу тебя что скажешь спасибо.
Онъ подскочилъ къ тел?жк?, приподнялъ и стащилъ съ нея высохшаго какъ мумія подъ старость
