молодежь можетъ добыть себ? право на то чтобъ уважающіе себя люда назвали ее своимъ отечествомъ.
— Каковъ Демос?енъ, каковъ! покатывался уже со см?ха Свищовъ, — острея, ядовитости-то сколько!
— Итакъ прежде всего предлагаю вс?мъ вамъ равно священный тостъ, господа, выговорилъ со слезами умиленія въ горл? ораторъ:- за нашу дорогую молодежь!
— Урра! повторилъ Степа, топая ногами и стуча ножомъ по своей тарелк?.
Третья бутылка запеканки разлита была по стаканамъ. Свищовъ потянулся черезъ столъ со своимъ стаканомъ къ Бобруйскому:
— Старое студентство въ лиц? моемъ прив?тствуетъ молодое въ лиц? нашемъ. Vivat academia et pereat… да погибнетъ, то-есть, все что стоитъ на пути его преградой къ прогрессу и свобод?, да гибнетъ, да, урра!…
— А вы что же, ваше сіятельство, не прихлебываете? обратился хозяинъ къ графу:- см?ю думать что тостъ мой находитъ полное сочувствіе и въ вашемъ, могу сказать, просв?щенномъ чувств??
— Конечно…. помилуйте…. молодежь…. Это, какъ вы изволите справедливо говорить, единственная ваша надежда….. Я всегда радъ…. бормоталъ несвязно Петръ Капитоновичъ, у котораго зачинало двоиться въ глазахъ.
— Радъ бы въ рай, да гр?хи не пускаютъ, за цуфуски свои не над?етесь, должно-быть? захихикалъ Степа, вливая себ? залпомъ въ гордо третій стаканъ полтавской наливки.
— Что хотите вы этимъ сказать, милостивый государь? обернулся къ нему красный, какъ ракъ Петръ Капитоновичъ.
Но хозяинъ прервалъ ихъ опять новою р?чью:
— При такомъ очевидномъ у вс?хъ васъ единодушіи, господа, я считаю вполн? ум?стнымъ въ настоящую минуту обратиться къ вамъ съ приглашеніемъ выразить, такъ сказать, вещественными доказательствами невещественныя отношенія ваши къ вашей дорогой молодой интеллигенціи. Да будетъ зд? предстоящій Левъ Гурьевичъ Бобруйскій живымъ очевидцемъ и свид?телемъ нашего общаго къ ней душевнаго расположенія и сочувствія къ неправедно претерп?ваемымъ ею мукамъ!… Вотъ моя лепта, господа! заключилъ онъ, вытаскивая изъ кармана бумажникъ, вынулъ изъ него радужную ассигнацію и кинулъ ее на столъ.
— Урра!… Бери все! завопилъ Степа Острометовъ, швыряя въ свою очередь портфель свой на столъ:- дв?сти… триста… не знаю сколько, все бери… на молодежь!
Троженковъ потянулъ къ себ? бумажникъ и принялся считать вложенныя въ него деньги:
— Дв?сти семьдесятъ три рубля…
— Еще вотъ на, бери! гоготалъ Степа, запуская пальцы въ кармашекъ жилета и выкидывая оттуда н?сколько мелкихъ монетъ, — и еще дамъ… Что нужно?.. Мн? наплевать, я бояринъ… Для молодежи… я самъ, самъ… А вы что же? уставился онъ вдругъ пьяными глазами на Петра Капитоновича, — или только что графомъ прозываетесь, а въ карман? фюіить, в?теръ свищетъ?..
Тотъ даже съ м?ста вскочилъ. Губы его дрожали.
— Милостивый государь, заговорилъ онъ задыхаясь отъ волненія, — я не могу вамъ дозволить вашего дерзкаго обращенія со мной и приглашаю васъ извиниться, а иначе…
— А ну-ка, ну-ка, что иначе-то? Или думаете, я васъ испугался?..
— Вы пьяны, и потому разговаривать съ вами въ эту минуту я считаю лишнимъ, а когда придете въ себя…
Графъ не договорилъ и только плеча приподнялъ.
— Ну, и что же… ну, и приду, и все равно… Изъ Петербурга, графъ… Эка невидаль!.. А вы пока выкладывайте… на молодежь… выкладывайте! не унимался расходившійся Степа.
— Во хм?лю вельми задоренъ юнецъ… хохоталъ въ свою очередь Свищовъ, которому эта грубая сцена доставляла видимо большое удовольствіе;- не обращайте вниманія, графъ!..
Петръ Капитоновичъ весь обратился въ величественностъ:
— Я, признаюсь вамъ, жилъ всегда въ такомъ обществ? гд? люди ум?ютъ себя иначе держать и отв?чаютъ за свои поступки, подчеркнулъ онъ в?ско.
'Московскій браво' придалъ немедленно серіозное выраженіе своей физіономіи.
— На этотъ счетъ будьте покойны, прошепталъ онъ, наклоняясь къ нему:- его можно будетъ заставить дать вамъ надлежащее удовлетвореніе.
— Вы полагаете? пробормоталъ графъ Снядецкій-Лупандинъ, глядя на него уже н?сколько растерянно…
— Уб?жденъ… и даже очень радъ буду что вы дадите ему хорошій урокъ, подтвердилъ Свищовъ т?мъ же серіознымъ тономъ.
— А вы вываливайте, вываливайте-ка изъ кошеля, господинъ графъ петербургскій; нечего съ сос?домъ шептаться! повторялъ т?мъ временемъ Степа, еле уже шевеля языкомъ и хлопая пятерней по скатерти, — на моло-дежь!.. На нашу до-доро-гую моло-дежъ…
— Позвольте безъ вашихъ сов?товъ! отр?залъ Петръ Капитоновичъ, и обращаясь къ Бобруйскому, съ т?мъ же глубоко-презрительнымъ выраженіемъ въ чертахъ безобразнаго лица безмолвно внимавшему происходившей предъ нимъ стычк?:- Я со своей стороны, какъ бы покровительственно усм?хнулся онъ, — весьма радъ внести и свою доброхотную лепту на предметъ столь достойный общественной поддержки какъ тотъ который… на который вы уполномочены собирать… Сколько прикажете?
— Какая жь 'доброхотаая лепта' коли вы спрашиваете! фыркнулъ на это тотъ.
— Вашему сіятельству, поторопился вм?шаться опять хозяинъ:- по званію уже вашему, см?ю думать, никакъ не приличествуетъ жертвовать въ меньшемъ объем? ч?мъ такому, наприм?ръ, пролетарію какъ я, выговорилъ онъ съ кисло-сладкою улыбкой.
— Извольте-съ! героически сдерживая прорывавшуюся у него извнутри досаду, усм?хнулся въ свою очередь графъ, вынимая изъ бумажника сторублевую бумажку. — У васъ что же, сборная книжка есть, записываются? какъ бы небрежно спросилъ онъ опять Бобруйскаго.
— Въ данномъ случа? книжка немыслима, ваше сіятельство, помилуйте! засп?шилъ еще разъ отв?тить за того Троженковъ:- собирается безъ в?дома и какъ бы даже въ вид? протеста противъ правительства. Еслибы жандармерія какимъ-нибудь случаемъ напала на такую книжку, могли бы выйти самыя великія непріятности для вс?хъ почтенныхъ лицъ коихъ имена прочли бы въ ней голубые шпіоны т?…
— Совершенно в?рно, я этого обстоятельства не принялъ во вниманіе, согласился немедленно Петръ Капитоновичъ, ужаснувшись даже въ душ? при мысли что 'голубые шпіоны' могли бы прочесть его графское имя въ такой книжк?.
— Мы на в?ру, ваше сіятельство, на в?ру! глухо засм?ялся Степанъ Акимовичъ, собирая въ пачку лежавшія на стол? ассигнаціи и передавая ихъ Бобруйскому. — Извольте получить, Левъ Гурьевичъ.
Тотъ сгребъ деньги въ комокъ и сунулъ ихъ за пазуху безъ дальн?йшаго разговора.
— Ну, а ты, братъ, что же не присоединяешься? обратился хозяинъ къ Свищову съ зам?тно для того лукавымъ отт?нкомъ въ шутливомъ тон? вопроса.
— Съ удовольствіемъ, съ удовольствіемъ… еще бы! 'Le general Suichef' погрузилъ руку въ карманъ панталонъ и вытащилъ оттуда дв? красненькія… Онъ взглянулъ на нихъ какъ бы съ удивленіемъ, усм?хнулся и дернулъ плечомъ.
— Какъ на см?хъ захватилъ съ собою сегодня такую малость что не см?ю предложитъ… А потому сд?лай мн? одолженіе, caro amico, внеси за меня такіе же сто рублей… Возвращу при первомъ свиданіи.
Троженковъ повелъ на него чуть не б?шенымъ взглядомъ, но нашелъ силу сохранить отчасти спокойный видъ.
— Хорошо, промолвилъ онъ скороговоркой.
— Такъ пожалуйте!
И Бобруйскій, глядя на него во вс? глаза, протянулъ тутъ же къ нему руку за деньгами.
Свищовъ закусилъ себ? губу до боли чтобы не расхохотаться во всю глотку, до того забавенъ былъ для него отчаянный видъ Степана Акимовича, попавшагося въ собственную ловушку. 'Я, братъ, бывалый,
