ея.
Тамъ, на стол?, еще не прибранные, стояли блюдо съ объ?деннымъ до кости бараньимъ ребромъ, приборъ, графинчикъ съ водкой… Сердце у нея захолонуло… А на диван?, на диван? — она помнила, какъ братъ, сидя на немъ, вырвалъ м?шки, свои у Тони изъ рукъ и кинулъ въ уголъ, — тамъ-ли еще они?… Н?тъ, ихъ тамъ н?тъ бол?е, н?тъ!… 'Тоня усп?ла пронести ихъ за спиной этого голубаго, — умница, спасительница!'… А онъ, онъ, видимо, им?лъ подозр?ніе и думалъ тутъ найти что-нибудь… Какъ онъ осматриваетъ все внимательно!… наклонился вотъ надъ диваномъ… даже руку, руку въ прор?ху подъ покрышку сунулъ… 'Ищи, ищи, хитр?е тебя нашлись!' говорила себ? мысленно д?вушка съ охватившимъ ее теперь мгновенно безумно-радостнымъ ощущеніемъ и отважно, съ невиннымъ выраженіемъ на лиц?, глядя на обратившагося къ ней въ эту минуту штабъ-офицера.
— Это вашъ братецъ изволилъ зд?сь ужинать? иронически проговорилъ онъ, зорко въ свою очередь глядя ей въ глаза.
Она молча и пренебрежительно приподняла лишь на это плечи, какъ бы не находя даже нужнымъ отв?тить словомъ на такой несообразный вопросъ, и тутъ же безсознательно обернула голову на шумъ раздавшихся за нею въ корридор? торопливыхъ шаговъ.
Мимо нея, напоминая собою ручнаго журавля, готовящагося взмахнуть со двора на кровлю птичника, пронесся на длинныхъ ногахъ своихъ исправникъ Сливниковъ, направляясь къ жандармскому штабъ- офицеру. Онъ наклонился къ его уху и зашепталъ о чемъ-то, возбуждавшемъ очевидно въ немъ необычайное волненіе. Его вытянутое впередъ, кувшиномъ, лицо изображало одновременно таинственность, усердіе и внутренній трепетъ…
— А-а! протянулъ въ отв?тъ на это шептаніе штабъ-офицеръ съ мимолетною усм?шкой. — Я васъ попрошу остаться зд?сь, сказалъ онъ ему, сжавъ вдумчиво брови, — и…
Онъ пріостановился, повелъ взглядомъ на д?вушку:
— Если бы сестриц? вашей угодно было… од?ться и принять господина исправника въ своемъ поко?, я былъ бы вамъ очень благодаренъ.
— Зач?мъ это? вырвалось у нея невольно испуганнымъ тономъ.
Онъ продолжалъ, какъ бы не слыхавъ:
— Я бы и васъ попросилъ пробыть съ сестрицей и господиномъ Сливниковымъ… им?ющимъ честь быть вамъ лично знакомымъ, покам?стъ я не вернусь сюда?
— Что же, это вы насъ теперь арестовать хотите? вскликнула Настасья Дмитріевна съ нам?ренною запальчивостью.
Ее поразилъ тотъ отт?нокъ чуть не женской мягкости, съ которымъ отв?чалъ ей этотъ 'инввизиторъ':
— Не им?ю относительно этого никакого приказанія, а см?ю просить васъ остаться зд?сь, сударыня, изъ одного, пов?рьте, участія къ вамъ.
Она похолод?ла вся вдругъ: тайникъ брата ея отысканъ, поняла она какъ-то разомъ…
Полковникъ отвелъ между т?мъ исправника въ уголъ:
— Постарайтесь непрем?нно, обрывисто и вполголоса молвилъ онъ ему, — войти къ этой барышн?… къ другой…
— Знаю, замигалъ тотъ, и сумракъ его лица внезапно см?нило сіяніе удовольствія, которое об?щало ему возлагаемое на него порученіе:- mademoiselle Antonine, персона необыкновенная!
— Ч?мъ такъ?
— Красота… Une cariatide, mon colonel! И умъ… пирамидальный умъ!… Она воспитывалась въ Петербург?, въ дом? тетки, изв?стной графини Лахницкой… въ салон? которой и я блисталъ когда-то! примолвилъ онъ нежданно и испустилъ глубокій вздохъ.
— Ну, такъ посмотрите, что-бъ она не провела васъ, эта умница!… Придется, можетъ быть, сд?лать обыскъ въ ея комнат?, а до времени я буду васъ просить внимательно наблюдать за нею… да и за сестрой не м?шаетъ… чтобы чего-нибудь не усп?ли он? утаить или уничтожить…
Господинъ Сливниковъ усм?хнулся самодовольно и игриво:
— Полковникъ, можете быть покойны; самыя коварныя женщины въ св?т?, могу сказать, не были въ состояніи провести меня; j'ai des yeux de lynx pour penetrer leur astuce… Но полковникъ не счелъ нужнымъ слушать дал?е. Онъ вышелъ въ корридоръ и, приказавъ сотскому оставаться со своимъ огаркомъ на площадк? л?стницы 'и никого не пускать внизъ до его возвращенія', самъ быстро спустился по ступенькамъ въ нижній этажъ.
IX
'Что же д?лать, что же д?лать теперь?' словно клещами рвало въ мозгу Настасьи Дмитріевны. За н?сколько мгновеній предъ этимъ 'ни одной мысли не оставалось у нея въ голов?', говорила себ? она;- тысячи обрывочныхъ, путавшихся, противор?чивыхъ, мучительныхъ мыслей одол?вали ее теперь. 'Б?жать внизъ за этимъ голубымъ, или не б?жать?…' Они, очевидно, объясняла она себ?, отыскали подвалъ подъ буфетомъ, — 'он? съ Варюшкой въ темнот? не надвинули, в?рно, шкафа такъ, чтобы прикрыть имъ весь квадратъ люка, и поперечная линія одной изъ сторонъ его могла обозначиться на глади некрашенаго пола,' — они брата ея берутъ въ эту минуту… А если н?тъ, перекидывало ее вдругъ въ противоположную сторону, — если она ложно истолковываетъ волненіе, зам?ченное ею на лиц? этого приб?жавшаго снизу 'глупаго исправника', и его шушуканіе a parte съ т?мъ?… Можетъ быть, напротивъ, 'они тамъ въ отчаяніи, что ничего найти не могутъ…' Б?жать туда, показать, что этимъ интересуешься, — не усилитъ-ли она этимъ ихъ ув?ренность, что тотъ, за к?мъ прі?хали они, спрятанъ въ дом??… Она и безъ того уже, казалось ей опять, 'слишкомъ много разговаривала съ этимъ жандармомъ, недостаточно хорошо сыграла роль: ей сл?довало не разговаривать, а показать самое р?шительное негодованіе, что см?ютъ ночью врываться, изъ-за какихъ-то безсмысленныхъ подозр?ній, въ домъ мирныхъ гражданъ, къ больному старику и беззащитнымъ женщинамъ…' Да, но они не приняли бы словъ ея въ уваженіе, и вышло бы хуже: 'они безъ церемоніи ворвались бы въ нему, къ несчастному…' Н?тъ, итти нельзя, — надо оставаться зд?сь 'гордо и равнодушно', спокойно ждать. А между т?мъ, всплывало снова кипучею волной въ голов? ея, — а между т?мъ 'они теперь его, Володю…'
— Съ ч?мъ это вы сейчасъ приб?жали къ этому… господину жандарму? не выдержавъ, обратилась она со внезапнымъ вопросомъ въ исправнику, очутившись съ нимъ вдвоемъ въ корридор?, въ полутьм?.
Онъ тотчасъ же напустилъ на себя видъ необыкновенно таинственный, выкинулъ руки впередъ, вытягивая рукавчики свои изъ-подъ обшлаговъ, и отчеканилъ медленно и в?ско:
— Вы мн? позволите не отв?чать вамъ на этотъ… тенденціозный вопросъ, si j'ose m'exprimer ainsi.
— Почему такъ и что тутъ тенденціознаго? протянула она съ досадливою ироніей въ тон?.
— La discretion est le premier devoir de mon etat, mademoiselle, объяснилъ онъ, склоняя голову н?сколько набокъ и быстро, старо-кавалерійскимъ пошибомъ, сдвигая въ то же время каблуки свои, на которыхъ, впрочемъ, увы! уже не звен?ло шпоръ.
— Это одн? пошлыя французскія фразы — больше ничего! вскликнула Настя вн? себя.
Господинъ Сливниковъ очень оскорбился.
— Позвольте, милостивая государыня, проц?дилъ онъ съ ядовитою учтивостью, — выразить вамъ мое удивленіе, слыша со стороны женской особы… такія… странныя опред?ленія!.. Я им?лъ честь быть принятымъ у тетушки вашей, la comtesse Lachnitzki… и вообще dans les meilleurs salons de Petersbourg… и никакъ не ожидалъ, чтобы изъ вашихъ… pour ainsi dire, устъ… Я, впрочемъ, не считаю себя въ прав?, прервалъ онъ себя вдругъ, — заниматься моею… personnalite въ эту минуту. Обязанность моя заставляетъ меня просить вашу сестрицу… mademoiselle Antonine Bouinossof… сд?лать мн? честь принять меня для… для н?которыхъ… Гд? ея комната? отр?залъ онъ, никакъ не отыскавъ надлежащаго термина, чтобы выразить, для чего именно нужно было ему вид?ть 'mademoiselle Antonine'.
— Сестра моя ложится, если не совс?мъ уже въ постели! съ неодолимымъ испугомъ въ голос?
