— дочери известного политического обозревателя ЦТ Игоря Фесуненко.
Ни один волос не упал с головы Макаревича за все годы существования советской власти, но это не мешает ему писать песни о том, что тогда его с коллегами «били, как последних врагов» и даже… «рубили головы»! (песня «Бурьян породил бурьян»). Кто видел живого Макаревича, не даст соврать: субтильней человека ещё надо поискать. Если бы советская власть захотела его по-настоящему ударить, то от него мокрого места бы не осталось. Однако он не просто остался жив, но буквально цвёл и благоухал. То же самое и про «отрубленные головы». Ну назовите хоть одну такую голову в той же рок-среде. Ни одной нет! Более того, все эти рок-н-ролльщики, ковавшие свою славу в СССР, сегодня буквально не вылезают из телевизора. И у каждого голова на месте, разве что совести не хватает.
По-настоящему серьёзные гонения на советский рок случились лишь однажды — в 1984 году, когда державники во власти в пику либералам попытались составить «чёрные списки» рок-групп и лишить их официальной господдержки. Однако эта попытка тут же и провалилась, поскольку уже меньше чем через год к власти пришёл ученик Андропова — либерал Михаил Горбачёв (человек, которому Макаревич сегодня, по его словам, готов в ножки поклониться). С этого момента советский рок, выпестованный либералами, был выпущен на авансцену большой политики, как чёрт из табакерки. И вместе со страной бросился навстречу… своей погибели. Да, именно погибели, поскольку тому режиму, который начал формироваться при Горбачёве (и был успешно продолжен Ельциным), рок-н-ролл в том виде, в каком он существовал до этого, был уже не нужен. Как говорится, мавр сделал своё дело и должен умереть. Поэтому смешно читать в мемуарах Макаревича стенания, относящиеся к концу 80-х, когда большая часть молодёжи стала фанатеть не от песен «Машины времени», а от «фанерной» группы «Ласковый май». А ведь поначалу всё складывалось так прекрасно, обещая Макаревичу самые радужные перспективы: он снялся в главной роли в фильме «Начни сначала» (1986), а «Машина времени» тогда же выпустила свой первый официальный диск. Но уже спустя два года начался закат массовой популярности детища Макаревича, на который тот откликнулся следующим резюме: «Душила жуткая обида за зрителя, которого мы считали своим, который сегодня с таким наслаждением позволяет себя дурачить».
Отметим в этом тексте последнее слово и в очередной раз удивимся способности Макаревича наводить тень на плетень. Ему ли — человеку, который на протяжении стольких лет дурачил своих «телят» фиктивной борьбой с «тоталитарным» режимом, — упрекать других в нечистоплотности? Окститесь, Андрей Вадимович! Всё поделом: столько лет дурачили вы, теперь пришла очередь для других. Другое дело, что вам, как бывшему Главному Художнику, конечно же, обидно, что какие-то сопляки (дети из детдома) начали забирать себе все лавры.
Впрочем, эта обида угнетала Макаревича недолго. В 1991 году рухнула в небытие та «матка», которую он так долго сосал, и на смену ей пришла другая — ещё более жирная и аппетитная. Она тут же вернула Макаревичу звание Главного Художника и даже нацепила ему на грудь свою медальку — «Защитнику свободной России» (на её обороте следовало бы выбить также надпись — «Разрушителю СССР»). Новая власть провела грабительскую «прихватизацию», лишив миллионы людей их накоплений, и на эти деньги началось формирование новой — целиком компрадорской — элиты, а также её преданной обслуги в лице артистов, музыкантов и т.д. И если в бытность СССР тот же Макаревич в денежном эквиваленте зарабатывал в сотню раз больше рядового советского гражданина (в год набегало примерно 100–200 тысяч рублей), то теперь его гонорар вырос в десятки тысяч раз (по нескольку миллионов долларов в год). Естественно, что этот грабительский и компрадорский строй он любит гораздо больше, чем советский. Однако эти огромные деньги ему, по сути, платятся не столько за новые заслуги (поскольку талантливый музыкант Андрей Макаревич закончился фактически сразу после падения СССР), сколько за прошлые — те, что он заработал в «проклятые» советские времена. Впрочем, это типичная практика нынешних «хозяев жизни» — проклинать советскую власть и самым циничным и беспардонным образом пользоваться её экономическим и культурным наследием. На это можно сказать лишь одно: «телят» обмануть ещё можно, а вот Бога… Рано или поздно каждому воздастся по его заслугам.
Прокляв своё прошлое, все эти макаревичи, рязановы, басилашвили, баталовы и иже с ними прокляли и свой талант. Он от них ушёл и уже никогда к ним не вернётся. Как верно написал в уже упоминавшейся выше песне сам Макаревич:
Удивляет лишь то, что на этом бурьяне до сих пор пасутся миллионы доверчивых «телят».
Не пора ли «телятам» последовать совету своего кумира: перестать верить в чудеса, опуститься на грешную российскую землю и трезвым взглядом посмотреть на то, до чего довели страну ельцинские либералисты и их «звёздная» обслуга?
(«Советская Россия», приложение «Отечественные записки» от 25 декабря 2008 года)
ГЛОБАЛЬНАЯ ПЛЕСЕНЬ
(О фильме «Стиляги», и не только)
Появление фильма Валерия Тодоровского «Стиляги» на пороге мирового финансового кризиса — явление знаковое. Оно говорит о том, что идеологи гламура всеми силами продолжают цепляться за тот образ жизни, который лелеяли и пестовали все 17 лет капитализма в России, и продолжают сохранять надежду на то, что им и дальше удастся оставаться на поверхности жизни, одолев кризис точно так же, как когда-то стиляги и их последыши переиграли советскую власть. Скажем прямо, шансы такие у них есть, учитывая, что значительное число простых россиян переняло психологию стиляг и по-прежнему готово безропотно идти туда, куда их поведут представители «глобальной плесени» — поводыри «золотого миллиарда», которые вот уже несколько десятков лет кроят мир так, как им заблагорассудится. Однако наравне с ними растёт и число тех, кто стремительно прозревает от своей недавней слепоты и уже не хочет горбатиться на чужого дядю. Поэтому ближайшее время должно дать ответ, чья правда в итоге возьмёт верх: стиляжья или та, что когда-то дала миру социалистическую альтернативу, при которой хозяином жизни был человек труда, а не плесень — стиляга.
