— В?дь, лучше и удобн?е, господинъ офицеръ? немного свысока и холодно, повторила маска по- н?мецки.
— Онъ еще не офицеръ. Онъ сержантъ… разсм?ялся государь.
— So-o!.. протянула она какъ истая н?мка. — Какая же разница?.. Ну, я этого знать не могу. Вотъ вамъ, ваше величество, надо знать все это до мелочей… Я могу ошибиться, а вы не можете.
— Еще бы… Да я за сто верстъ всякій галунъ узнаю.
— Вы даже не им?ете права ошибаться. Это было бы неудобно и опасно для в?нценосца…
— Какъ? Я не понимаю. Что ты хочешь сказать? добродушно вымолвилъ Петръ ?едоровичъ.
— Какъ? Вы не знаете? Un monarche ne se trompe pas. Вы не знаете анекдота про короля Людовика XIV, какъ онъ однажды ошибся. Онъ перем?шалъ на вечер? по близорукости одного придворнаго съ другимъ и сказалъ одному барону: Voue, monsieur le duc, а тотъ отв?тилъ: Merci pour cette grace, Sire!
— Ну, что жъ? разсм?ялся государь.
— Когда д?ло объяснилось, король пожалъ плечами, разсердился, но прибавилъ: Un monarche ne se trompe pas! и прибавилъ: Ramassez le duc… monsieur! Съ т?хъ поръ этого придворнаго иначе не звали какъ наоборотъ: le duc, monsieur.
— Ramassez! Вотъ это я люблю. Какъ если бы онъ потерялъ что-нибудь! громко разсм?ялся Петръ ?едоровичъ.
— Вотъ вамъ, властителямъ, ошибаться и нельзя. Если бы вы сказали этому сержанту: господинъ офицеръ! то онъ бы имъ и былъ, какъ бы по закону… A вамъ бы, господинъ преображенецъ, было бы очень пріятно, если бы не я, а его величество такъ ошибся! уже отчасти ласково обернулась «Ночь» къ юнош?. — Очень сожал?ю, что мои слова не им?ютъ силы закона… A какъ это должно быть пріятно им?ть эту власть?
Государь двинулся дал?е, тихимъ шагомъ. «Ночь» болтала безъ умолку, оживленно и кокетливо.
— Ваше величество, вдругъ выговорила она. — Сд?лайте какъ одинъ монархъ, въ одной сказк?… Онъ передалъ на пять минутъ свою власть одному нищему…
— Это глупо…
— Н?тъ, это очень мило… въ сказк?. Нищій въ пять минутъ сд?лалъ столько добра, сколько монархъ за всю жизнь не сд?лалъ… Вотъ если бы и ваше величество… дали мн? вашу власть только на одну минуту…
Государь остановился, разсм?ялся, потомъ хот?лъ снова двинуться, но маска сильн?е оперлась красивой, обнаженной рукой на его руку и, граціозно наклоняясь съ нему вс?мъ бюстомъ и своими изящными плечами, шепнула почти страстно:
— Я не шучу… Дайте…
Женщина эта, ея голосъ, сн?жная красота этихъ плечъ и рукъ, корсажъ платья, который слегка отсталъ при ея движеніи, еще бол?е обнажая ея грудь… не могли не под?йствовать на всякаго.
— Дайте, дайте! шептала она, все ближе наклоняясь, и ея страстный лепетъ звучалъ ребячески наивно.
— Изволь… не выдержалъ государь. — На минуту по часамъ… Но что ты сд?лаешь?
— А? Увидите! Три вещи. Но даете ли вы мн? честное слово, что все будетъ исполнено.
Государь колебался и вдругъ выговорилъ:
— Даю… Это даже любопытно.
— Благодарю… Но я буду д?йствовать чрезъ васъ. Это все равно. Я буду шептать вамъ, а вы приказывайте. Постойте! Надо подумать… Ну-съ! Во-первыхъ, сд?лайте этого преображенца офицеромъ. Сейчасъ!.
— Вотъ ужь именно безсмысленный женскій капризъ, осчастливить перваго попавшагося челов?ка. Пойдемте —
Государь, см?ясь, приблизился снова къ окну, гд? стоялъ Шепелевъ и вымолвилъ ласково:
— Ты дежурнымъ на бал? посла?
— Точно такъ-съ, ваше величество! прошепталъ снова смущенный юноша.
— Ради барона Гольца, празднующаго сегодня новый трактатъ, я, какъ исключеніе, поздравляю тебя офицеромъ.
Юноша широко раскрылъ глаза, вспыхнулъ и стоялъ истуканомъ отъ неожиданности. Когда онъ догадался поклониться и пробормотать что-то безсвязное, то государь съ «Ночью» уже удалялся въ залъ.
— Ну-съ, теперь… теперь… говорила «Ночь», — сд?лайте хозяина этого дома, барона, командоромъ вашего голштинскаго ордена Святой Анны.
— Ты отгадала мое желаніе. Я самъ хот?лъ давно. Но и такъ говорятъ, что онъ мой любимецъ и это непрем?нно раздражитъ другихъ резидентовъ… Принцъ-дядя меня отговариваетъ и ув?ряетъ, что теперь это невозможно.
— A ваше слово?.. Ну, хорошо, Богъ съ вами… Тогда прикажите выслать изъ Петербурга адьютанта принца — Фленсбурга.
— Это зач?мъ? громко вскрикнулъ государь, искренно изумившись.
— Онъ мн? не нравится, шутливо отозвалась «Ночь».
— Стало-быть, ты его знаешь и, стало-быть, не сегодня прі?хала изъ-за границы. Вотъ я тебя и поймалъ. Ты петербургская жительница!
— Нисколько. Я его сейчасъ вид?ла. Мн? его назвали и лицо его мн? противно! Я прошу его выслать.
— Это не причина. Да и какая же ты злая и безсердечная. Потомъ ты забыла, что хот?ла власть, чтобы д?лать добро, а не зло.
— Это правда. Ну, не надо, ничего не надо… ребячески капризно вымолвила она.
— Ну, ужь такъ и быть. Я сегодня, у?зжая, поздравлю Гольца. Ну, теперь третье.
— Третье… Дайте графу Кирилл? Скабронскому придворное званіе, какое нибудь…
— Зач?мъ? Онъ умираетъ… Или ужь умеръ кажется…
— Н?тъ, онъ живъ…
— Умретъ на дняхъ!.. разсм?ялся государь.
— Но его вдова, моя давнишняя пріятельница, получитъ право бывать при двор? государя, самаго любезнаго, добраго и умнаго.
— Вотъ это отлично, съ удовольствіемъ. Я ее однажды вид?лъ. Она зам?чательная красавица. Сейчасъ прикажу и завтра она узнаетъ это. Ну, а себ? ты ничего не выпросила…
— Себ?… себ?… разсм?ялась — «Ночь».- я попрошу у васъ н?что очень важное, но не сегодня, а въ сл?дующемъ маскарад?, гд? мы встр?тимся…
— О чемъ же ты будешь просить?
— Теперь я не скажу.
— Ну хоть намекни! Я прошу тебя… н?сколько увлеваясь и слегка умоляющимъ голосомъ выговорилъ Петръ ?едоровичъ.
— То, о чемъ просила одна ветхозав?тная красавица…
— Это ничего не говоритъ! Это даже не намекъ. Кого просила она?
— Одного очень умнаго и красиваго молодого челов?ка.
— Но кто онъ былъ? Ч?мъ изв?стенъ?
— Т?мъ, что у него было одиннадцать братьевъ… нер?шительно вымолвила «Ночь».
— Это мудрено. Хотя я знаю отлично ветхій зав?тъ, но сразу отгадать… Ч?мъ онъ былъ самъ?!
«Ночь» очевидно колебалась и, наконецъ, выговорила слегка взволнованнымъ голосомъ:
— Скажу… Но только потому, что я въ маск? и въ случа?… если одумаюсь… или, если вы… Ну, однимъ словомъ, я могу еще, если захочу, остаться вамъ неизв?стной…
— Ну, ну, говори! оживленно приставалъ государь.
— Онъ былъ проданъ этими братьями, попалъ въ Египетъ и…
— Іосифъ! вскрикнулъ государь.
— Не знаю…
— A просила его супруга сановника Пентефрія… весело разсм?ялся онъ. — Такъ?.. Такъ?!
