Часть третья
I
Прошло дв? нед?ли посл? маскарада у Гольца, а много воды утекло.
Кружокъ братьевъ Орловыхъ увеличивался не по днямъ, а по часамъ. Наконецъ, квартира Григорія Орлова уже не могла вм?стить вс?хъ лицъ, которыя собирались по утрамъ, иногда поздно вечеромъ и далеко за полночь. Приходилось подумать о другомъ м?ст? для собраній. Неизв?стно, долго-ли Орловы прособирались бы найдти новое пом?щеніе, если бы осторожный Тепловъ не взялся за д?ло самъ.
За посл?днее время стали появляться въ квартир? Орловыхъ личности, которыхъ они не приглашали, и которыя сами навязывались въ дружбу. При этихъ личностяхъ, за которыхъ ни одинъ изъ братьевъ не могъ отв?чать, приходилось, конечно, осторожно молчать или просто играть въ карты.
Одинъ изъ этихъ незваныхъ гостей, особенно навязчиво пристававшій къ Орловымъ повсюду, гд? встр?чалъ ихъ, и раза два уже явившійся на ихъ сборища, былъ пріятель Фленсбурга, членъ кружка Гудовича — Будбергъ. Первый, сообразившій въ чемъ д?ло, былъ, конечно, Тепловъ.
— За нами начали присматривать, — объявилъ онъ, — Будбергъ таскается не спроста.
И Тепловъ отгадалъ в?рно.
До принца Жоржа съ одной стороны, до Гудовича съ другой дошли положительные слухи, что въ квартир? Григорія Орлова, гд? прежде бывали только кутежи и картежная игра, теперь собирается много народа уже не для вина и картъ, а для бес?дъ о разныхъ государственныхъ вопросахъ. Конечно, ни принцу, ни начальнику тайной канцеляріи, л?нивому Гудовичу, не могла и на умъ придти та причина, которая руководила сборищемъ Орловыхъ. Если-бы кто-либо сказалъ, что тамъ замышляется государственный переворотъ, то, конечно, каждый изъ «голштинцевъ», т. е. приверженцевъ императора, похохоталъ бы до слезъ надъ такой глупостью.
Единственный челов?къ, который отнесся къ изв?стію объ этихъ сборищахъ серьезно, былъ Фленсбургъ, и онъ отрядилъ къ Орловымъ своего пріятеля Будберга съ просьбой поразнюхать, что тамъ творится.
Причина, руководившая Фленсбургомъ, была личная. Онъ искалъ теперь повсюду кругомъ себя средство какъ-нибудь отличиться въ глазахъ государя. За посл?днее время личныя д?ла Фленсбурга шли скверно. Фортуна отвернулась отъ него; графиня Маргарита почти перестала его принимать и обращалась съ нимъ сухо и р?зко; а между т?мъ Фленсбургъ былъ влюбленъ въ нее еще бол?е прежняго и бол?е ч?мъ когда-либо ревновалъ ее ко вс?мъ, и къ доктору Вурму, и къ старому Скабронскому, и къ самому Гольцу, и, наконецъ, за посл?дніе дни ревновалъ бол?е всего къ мальчишк?, котораго Маргарита съ д?йствительно нев?роятною ловкостью сд?лала въ одинъ м?сяцъ изъ рядового офицеромъ.
Что касается Шепелева, то Фленсбургъ им?лъ право ревновать къ нему графиню на основаніи того, что слышалъ и вид?лъ собственными глазами. Помимо неудачи въ своихъ сердечныхъ д?лахъ, Фленсбургъ пересталъ быть т?мъ, ч?мъ былъ еще недавно, — хотя и тайнымъ, случайнымъ, но все-таки самымъ вліятельнымъ лицомъ въ Петербург?. Еще недавно онъ им?лъ полное вліяніе надъ принцемъ Жоржемъ, который, въ свою очередь, им?лъ вліяніе надъ племянникомъ, т. е. надъ государемъ. Теперь принцъ точно также любилъ своего фаворита и переводчика, но самъ не пользовался прежнимъ значеніемъ при государ?. Принцъ, а сл?довательно и Фленсбургь били поб?ждены и уничтожены челов?комъ, который обращался съ ними крайне любезно и мило.
Этотъ поб?дитель, захватившій теперь въ свои руки чуть не всю Россію, по крайней м?р? судьбы Россіи, былъ, конечно, прусскій посолъ. Первый же другъ Гольца въ Петербург? была теперь графиня Скабронская. И влюбленный, ревнующій Фленсбургь ясно предвид?лъ, къ чему приведетъ вскор? дружба Гольца съ государемъ и съ красавицей иноземкой. Фленсбургъ не сомн?вался въ скоромъ возвышеніи графини Скабронской, если только она не испортитъ все д?ло своимъ неосторожнымъ поведеніемъ. Онъ не сомн?вался тоже, что первый челов?къ въ Петербург?, который при этомъ пострадаетъ, будетъ, конечно, онъ. Вдобавокъ одинъ изъ голштинскихъ офицеровъ, бывшій въ маскарад? Гольца, слышалъ ясно, какъ пріятельница Маргариты и всеобщая незнакомка «Ночь» просила государя о высылк? Фленсбурга.
И вотъ честолюбивый шлезвигскій дворянинъ стадъ мечтать теперь о томъ чтобы помимо принца какъ-нибудь приблизиться съ государю. Прежде всего онъ сталъ ухаживать за Гудовичемъ бол?е ч?мъ когда-либо и собирался, бросивъ м?сто адьютанта ничего незначущаго теперь Жоржа. поступить членомъ въ канцелярію для разбора тайныхъ д?лъ. Онъ уже намекалъ объ этомъ Гудовичу, об?щая работать день и ночь, что, конечно, л?нивому Гудовичу было на руку, и тотъ об?щалъ ему поговорить объ этомъ съ государемъ.
Одновременно съ этимъ Фленсбургъ сталъ присматривать за кружкомъ Орловыхъ. Какъ умный и тонкій челов?къ, онъ р?шился сл?дить за ними какъ можно осторожн?е и накрыть только тогда, когда время присп?етъ и ему можно будетъ блистательно отличиться и сразу сд?латься близкимъ челов?комъ къ государю. И вотъ тогда-то, видая государя часто, онъ пом?ряется силами съ Гольцемъ и съ отвергнувшей его красавицей. Силенъ Гольцъ, красива Маргарита, но Фленсбургь не сомн?вался въ поб?д?. Надъ Гольцемъ онъ им?лъ то преимущество, что зналъ страну ближе и говорилъ по-русски, надъ Маргаритой же въ томъ, что зналъ за ней кое-что, могущее, въ случа? нужды, погубить ее въ глазахъ государя.
Впрочемъ, первая попытка Фленсбурга сл?дить за Орловыми не удалась. Посл? двухъ или трехъ назойливыхъ пос?щеній Будберга сборища въ квартир? превратились. И не смотря на вс? свои старанія и даже не смотря на наемныхъ солдатъ изъ голштинскаго войска, говорящихъ по русски, Фленсбургъ не могъ узнать, продолжаются-ли гд?-нибудь сборища. Говорить же объ этомъ онъ никому не хот?лъ, даже принцу Жоржу ни слова ни разу не сказалъ о своемъ новомъ занятіи, потому что ему хот?лось вести д?ло одному, и, накрывъ подозрительныхъ людей, присвоить себ? всю честь великаго д?ла.
Между т?мъ, орловскій кружокъ, далеко не въ томъ вид? въ какомъ былъ великимъ постомъ, перебрался въ огромный вновь нанятый домъ глухого квартала Выборгской стороны. Теперь въ этомъ дом?, кое-какъ меблированномъ на общія средства, собирались уже не одни молодцы гвардейцы. Зд?сь стали появляться люди пожилые, даже старые, изъ самыхъ разнообразныхъ кружковъ столицы. Тутъ было уже н?сколько чиновныхъ людей, занимавшихъ разныя довольно видныя должности въ разныхъ в?домствахъ, было уже н?сколько сенаторовъ и, наконецъ, н?сколько духовныхъ лицъ. Въ числ? посл?днихъ появился, хотя правда только одинъ разъ, изв?стный на всю Россію первенствующій членъ синода С?ченовъ.
Д?ятельность кружка, подъ управленіемъ Теплова, стала кипучая, хотя простая. Она заключалась въ двухъ вещахъ: находить деньги пожертвованіями для раздачи въ разныхъ полкахъ черезъ офицеровъ и, зат?мъ, вербовать… и вербовать! И всякій вербовалъ другого и обращался къ нему съ однимъ и т?мъ же неизм?ннымъ вопросомъ:
— Пойдете-ли вы противъ перем?ны д?лъ?.. Пом?шаете-ли вы ч?мъ-либо д?йству противъ существующаго правительства, если таковое будетъ?..
И подобнаго челов?ка въ столиц? почти не оказывалось!
Если бы Орловы и вся компанія заговорщиковъ обращались съ просьбой о помощи, съ требованіемъ д?йствовать, то, конечно, они никого-бы не нашли. Но они только заручались об?щаніемъ ничего не д?лать противъ т?хъ, кто что-либо начнетъ… И отовсюду было полное согласіе.
Въ трехъ полкахъ гвардіи — въ конномъ, измайловскомъ и преображенскомъ, кожно было насчитать челов?къ только съ двадцать офицеровъ, къ которымъ нельзя было приступить съ какими бы то ни было откровенными р?чами… Вс? остальные офицеры принадлежали уже кружку и сорили сборными деньгами въ своихъ полкахъ. Въ преображенскомъ солдаты обожали Алекс?я Орлова, Пассека и Баскакова, въ семеновскомъ также обожали и повиновались ?едору Орлову, въ Измайловскомъ — Ласунскому и братьямъ Рославлевымъ, а въ конномъ д?лали, что хот?ли, офицеры: князь Волконскій, Хитрово и Бибиковъ.
Тепловъ игралъ ту же роль въ сенат? и могъ перечесть не малое количество сенаторовъ, которые об?щали въ случа? чего-либо «пальцемъ не двинуть». Что касается духовенства, то С?ченовъ ручался, что во всемъ Петербург? не найдется ни одного челов?ка, носящаго рясу, который бы былъ «самъ себ? врагъ». Посл? отнятія вотчинъ у монастырей и посл? указа д?тямъ духовныхъ поступать въ солдаты, кто же бы изъ
