офицеровъ, им?вшихъ связи въ город?. Всякій передавалъ ему по своему про неожиданный арестъ бывшаго преображенца Тюфякина и всякій предполагалъ зат?мъ уже прямымъ посл?дствіемъ его и арестъ родственницъ, сестеръ и тетки. В?сти были разнор?чивы.
Квасовъ увид?лъ, что истины добиться невозможно. Онъ уже р?шилъ ?хать прямо въ канцелярію Гудовича, добиться свиданія съ арестованными, чтобы разспросить у нихъ въ чемъ д?ло.
«Не допустятъ! подумалъ онъ. Все попробую, съ?зжу». И въ совершенномъ отчаяніи, лейбъ- компанецъ вышелъ на улицу и снова сталъ садиться въ тел?жку.
Въ эту минуту на ротный дворъ возвращался верхомъ Баскаковъ. Оба офицера были давнымъ-давно, если не враги, то въ очень холодныхъ, натянутыхъ отношеніяхъ. Квасовъ не долюбливалъ Баскакова, какъ близкаго друга буяновъ Орловыхъ и вдобавокъ челов?ка, часто дарящаго и угощающаго солдатъ безъ всякой видимой ц?ли. Баскаковъ, съ своей стороны, не любилъ Квасова за его безпощадныя отношенія въ солдатамъ. За посл?днее время, однако, Баскаковъ сд?лался съ Квасовымъ любезн?е и снова раза два приглашалъ его отъ имени Алекс?я Орлова на ихъ вечеринки. Орловымъ былъ теперь положительно нуженъ лейбъ-компанецъ, игравшій одну изъ самыхъ видныхъ ролей въ дни переворота въ пользу покойной государыни.
Квасовъ, завидя теперь Баскакова, вдругъ р?шился обратиться къ нему, но тотъ предупредилъ его.
— Что съ вами, Акимъ Акимовичъ? На васъ лица н?тъ!
Квасовъ объяснился и прибавилъ:
— И ничего не добьешься, никакого толку, всякій разсказываетъ на свой ладъ. Не знаешь, что и д?лать!
— Такъ вы бы прямо ко мн? обратились, усм?хнулся Баскаковъ. — Я все д?ло знаю! Этотъ поганый князекъ укралъ обманомъ брилліантовую вещь въ н?сколько тысячъ и оговорилъ тетку и сестеръ.
— Господи! воскликнулъ Квасовъ. — Убилъ-бы я собаку! Да неужто жъ въ канцеляріи не разберутъ праваго отъ виноватаго?
Баскаковъ пожалъ плечами.
— Мудрено. Для этого нужно попросить! A такъ Гудовичъ по своей л?ни вс?хъ подъ одинъ законъ подведетъ. Да вы чего же тревожитесь, у васъ есть ходы, есть кого попросить, и все д?ло устроится.
— Кого же? воскликнулъ Квасовъ.
— Полно, Акимъ Акимовичъ, притворяться, укоризненно выговорилъ. офицеръ. — У васъ за одинъ м?сяцъ покровитель, какъ грибъ посл? дождя, выросъ.
— Да, кто? кто? вопилъ Квасовъ на всю улицу.
— Да племянникъ вашъ, Шепелевъ! В?дь д?ло-то зат?яно прусскимъ посломъ и графиней Скабронской, для которой онъ брилліанты эти и заказывалъ. Ну, а вашъ племянникъ, кажись, не только днюетъ, а и ночуетъ у этой полоумной графини. Такъ, чего же проще?
Квасовъ он?м?лъ отъ изумленія при этомъ открытіи. Онъ стоялъ неподвижно, глядя въ лицо Баскакова, и долго не могъ выговорить ни слова.
— По?зжайте къ племяннику и, смотрите, все уладится. Вамъ бы ближе знать все это, а вы не знаете; а вотъ Орловы, да и вс? мы отлично знаемъ, кого съ к?мъ въ столиц? чертъ веревочкой перевязалъ.
Квасовъ не слушалъ, а все думалъ и думалъ. Наконецъ, онъ выговорилъ вслухъ то, что верт?лось у него въ голов?.
— Да ?хать-ли?
— Куда? Къ племяннику-то?
— Да. ?хать-ли?
— Ну, ужь это ваше д?ло!
Баскаковъ вошелъ на ротный дворъ. Квасовъ нер?шительно пол?зъ въ тел?жку. Гордость его не позволяла ему ?хать съ поклономъ къ племяннику, въ «порос?», съ которымъ онъ поссорился, который его даже оскорбилъ.
— По?зжай шажкомъ, а я покуда на мысляхъ раскину, сказалъ онъ глухо кучеру.
Про?хавъ одну улицу, Квасовъ вел?лъ остановить лошадь, онъ окончательно не зналъ, что д?лать.
— Н?тъ, ужь вы, Акинъ Акимовичъ, будьте благод?тель, выговорилъ кучеръ, слышавшій разговоръ двухъ офицеровъ. — Хоть и не охота вамъ, а по?зжайте къ Митрію Митричу. Подумайте, мы съ вами вотъ по городу колесимъ. а наша княжны теперь на хл?б? и на вод? сидятъ, а, можетъ быть, ихъ и пытаютъ каленымъ жел?зомъ. Хоть для Василисы Андреевны будьте благод?тель. Она нашъ Анделъ Хранитель… Для Василисы Андреевны!
И эти три посл?днія слова вдругъ заставили Квасова вздрогнутъ, и онъ воскликнулъ:
— Пошелъ! A самъ невольно подумалъ: «Для Василисы Андреевны! Для нея, моей неоц?ненной, не то что къ поросенку этому по?ду, а хоть въ Нев? утоплюсь»!
IX
И черезъ н?сколько минутъ Квасовъ входилъ въ маленькую, но красивую квартиру Шепелева. Въ обыкновенное время, онъ бы, конечно, огляд?лся кругомъ себя и зам?тилъ бы роскошную обстановку, но теперь ему было не до того.
«Какъ-то приметъ меня? Что скажетъ?» роб?лъ Квасовъ за свое самолюбіе.
Деньщикъ Шепелева пошелъ доложить барину о прі?зд? Квасова, и, прежде ч?мъ Акимъ Акимовичъ усп?лъ переступить порогъ изъ столовой въ гостинную, онъ услыхалъ быстрые шаги. Юноша б?гомъ лет?лъ къ нему на встр?чу и черезъ мгновеніе повисъ у него на ше?.
— Голубчикъ, дяденька! Родной мой! Вотъ подарили!
И Шепелевъ въ порыв? радости и восторга, что дядя первый его нав?стилъ, схватилъ его красную и жесткую руку и н?сколько разъ поц?ловалъ ее съ чувствомъ.
Это движеніе юноши поразило Квасова въ самое сердце, или быть можетъ отъ н?сколькихъ часовъ, проведенныхъ въ волненіи, сердце матераго лейбъ-компанца набол?ло. И теперь онъ не выдержалъ, слезы вдругъ полились по его суровому лицу. Шепелевъ схватилъ его за руки и потащилъ въ крайнюю горницу, спальню.
Квасовъ собирался сказать ему, входя въ домъ, что онъ не мириться прі?халъ, а просить заступиться за семейство, которое всегда считалось родней и друзьями его отца, и съ которымъ онъ чуть-чуть самъ не породнился. Но теперь Акимъ Акимовичъ молчалъ и на благодарность Шепелева за этотъ первый шагъ не отв?чалъ ничего.
— Я бы самъ давно къ вамъ пришелъ прощенія просить, да боялся, думалъ, разсержу еще пуще. Вотъ какъ передъ Господомъ Богомъ правду говорю! восклицалъ Шепелевъ. — Простите меня! И вина моя не великая! Я вамъ все разскажу, ничего не скрою.
— Ну, слушай, порося, мягко выговорилъ Квасовъ:- посл? поговоримъ обо всемъ, а теперь времени терять нельзя. Отв?чай мн? по сов?сти, кто тебя одарилъ и въ офицеры вывелъ въ одинъ м?сяцъ? Правда-ли, что Скабронская? Не ради пустого любопытства, а ради д?ла спрашиваю.
— Правда, правда, дядюшка! Что жъ тутъ за гр?хъ? Она первая красавица въ город?. А вы знаете, на счетъ какихъ старыхъ в?дьмъ наши-же офицеры живутъ.
— Знаю, не въ томъ д?ло, перебилъ Квасовъ. — Стало-быть можешь ты… Захочетъ она для тебя заступиться за невинныхъ?
— Еще бы! воскликнулъ Шепелевъ.
И Квасовъ разсказалъ племяннику то, что слышалъ отъ Баскакова.
Шепелевъ, конечно, узналъ наканун? отъ Маргариты о мошенничеств? и арест? князя Гл?ба, но судьба, постигшая все семейство, была для него новостью. Онъ вскочилъ съ м?ста и всплеснулъ руками. Квасовъ, было, продолжалъ разсказъ, на юноша замахалъ руками.
— Полноте, дядюшка, что вы, чего тутъ объяснять! Я ихъ лучше васъ знаю. Мало того, что постараюсь сд?лать все, а впередъ вамъ говорю, что, пожалуй, къ вечеру же ихъ и выпустятъ. ?демъ
