Какъ вы говорите? поднялъ голову Петръ ?едоровичъ. — Да, Богородица. Ну, пускай. A это все… Это идолопоклонство!..
Государь ждалъ отв?та, но вс? молчали.
— Я васъ прошу, повернулся онъ снова лицемъ къ С?ченову, — быть у меня завтра и переговорить о многихъ важныхъ вопросахъ, которые синодъ долженъ разр?шить. Надо многое перем?нить. A иконы я теперь прошу васъ приказать вынести изъ вс?хъ церквей. По вс?мъ церквамъ собрать все и д?вать куда- нибудь. Ну, раздать жителямъ столицы. Вотъ какъ съ площади все раздавали. Въ подарокъ отъ меня. И въ церквахъ будетъ просторн?е и приличн?е… Слышите! A завтра будьте у меня…
С?ченовъ низко поклонился.
— Я давно собирался, продолжалъ государь, на половину обращаясь къ свит?,- предложить многое на обсужденіе. Пускай синодъ р?шитъ… Мн? кажется, что это платье, вс? эти длинныя рясы и разное все это… въ одежд? ужасно некрасиво. Посмотрите на протестантскихъ пасторовъ, или на католическихъ аббатовъ, вотъ ихъ платье приличное и даже красивое. A это? Это в?дь бабье платье, юбки какія-то. И рукава-то дамскія. A ужь шапки ваши, обратился государь къ н?которымъ духовнымъ. — Ваши зимнія шапки! Съ какимъ-то куполомъ, да съ мохнатымъ м?хомъ кругомъ, да съ этими длинными языками на ушахъ… Я ихъ вид?ть безъ см?ха не могу.
И государь разсм?ялся.
— Когда я прі?халъ въ Россію и увидалъ въ первый разъ русскаго попа — я испугался! Положимъ, я былъ почти ребенокъ… Но право и теперь в?дь иной иностранецъ, еслибъ нечаянно встр?тилъ нашего батюшку гд?-нибудь въ л?су, такъ тоже уб?жалъ бы безъ оглядки, принявъ за медв?дя или за л?шаго. Да это еще не все, говорилъ государь при мертвомъ молчаніи вс?хъ окружающихъ. — Я удивляюсь, какъ д?дъ мой, Великій Петръ, не тронулъ васъ, когда приказалъ дворянамъ брить бороды. Онъ просто забылъ! Я въ этомъ ув?ренъ! Ну, да я теперь поставлю себ? особой честью исправить ошибку моего великаго д?да.
И вдругъ государь ласково пододвинулся къ С?ченову, и глядя въ его лицо съ великол?пной расчесанной бородой, вымолвилъ добродушно:
— Посмотрите. И вы, если вамъ вотъ это сбрить, — взялъ онъ двумя пальцами одинъ волосъ с?дой бороды архипастыря, — вы вдвое красив?е и моложав?е будете, просто юноша, красавецъ… Борода в?дь ужасно старитъ всякое лицо…
И государь двинулся вдругъ къ выходу, забывъ проститься.
Проходя по тому же м?сту, гд? разсыпалось по полу до сотни разныхъ иконъ, Петръ ?едоровичъ слегка споткнулся на большую икону, которая лежала на полу. Онъ пріостановился, поднялъ ее съ пола и сталъ разглядывать. Это былъ образъ равноапостольнаго князя Владиміра, сд?ланный крайне плохо.
Государь сталъ показывать его вс?мъ, между прочимъ Гольцу.
— Посмотрите, на что это похоже! Видано ли подобное въ церквахъ у насъ, т. е. въ Германіи?
Гольцъ, какъ хитрый дипломатъ, гляд?лъ на образъ, безобразно и уродливо нарисованный, но не говорилъ ничего, не соглашался и не противор?чилъ.
Государь поглядывалъ на вс?хъ самодовольно и вопросительно; глаза его нечаянно упали на фигуру Сени.
— Ты, поди сюда. Ну, или, не бойся. Подойди.
Сеня охотно и довольно см?ло приблизился.
— Смотри! Какъ тебя зовутъ?
— Сеня, ваше величество.
— С?но?.. Что за вздоръ!..
— Сеня… Семенъ что-ль…
— Такъ Семенъ, а не с?но… Ну ты… Гляди вотъ. Что это такое?
Сеня не понялъ вопроса, хотя гляд?лъ на икону.
— Что я въ рук? держу? Вотъ это, какъ это зовется?
— Образъ-то что-ль? смущаясь, спросилъ Сеня.
— Хорошо… Что-жъ это святая вещь?
— A то какъ-же? ухмыльнулся Сеня. — Это, стало быть, святой угодникъ Божій…
— Намалеванъ? Ну хорошо. Это угодникъ. Святой и равноапостольный князь Владиміръ. Такъ у головы его написано. Хотя бы сл?довало надпись тоже внизу д?лать! улыбался Петръ ?едоровичъ. — Ну хорошо. Ну, а это что такое?
И государь повернулъ икону оборотной стороной вверхъ. Сеня гляд?лъ во вс? глаза и ничего не понималъ.
— Ну, что это? жел?зо, что-ль?
— Какъ можно… усм?хнулся Сеня во весь ротъ.
— Что же это?
— Сосна, аль липа… Липа должно…
— Доска, стало-быть? допрашивалъ государь.
— Гд?-же! разсм?ялся ужь Сеня, предполагая шутку. — Какъ можно! Доски нешто таки бываютъ. Въ доск?, стало быть, тапери мало-мало аршинъ, а то доска хотя бы вершковка въ девять аршинъ бываетъ, заговорилъ въ Сен? мастеръ-плотникъ. — Бываютъ, в?стимо, доски трехъ-вершковки или къ прим?ру дерева, для строительства… что по три рубля берутъ, ей-Богу… Вотъ тутъ же на Выборгской въ л?сномъ двор? есть…
Но государь прервалъ краснор?чіе плотника.
— Если это дерево и доска, такъ нешто можно на кол?нки становиться передъ ней и молиться, какъ Богу? Понялъ?
Сеня смотр?лъ во вс? глаза и не понималъ. Его мысль шла правильно на л?сной дворъ и на ц?ны досокъ, а государева мысль вернула совс?мъ куда-то не туда…
— Молиться надо Господу Богу и святой Маріи и Христу Іисусу. A доскамъ нельзя молиться! Понялъ?
Сеня все смотр?лъ во вс? глаза и все ничего не понималъ.
— Если это дерево, то и доска. И какія краски ни намалюй на ней, чего ни напиши, все-таки будетъ доска. Понялъ?
Сеня смотр?лъ, не сморгнувъ, а не понималъ ни слова.
Государь двинулся и хот?лъ снова положить икону, которую держалъ, въ кучу разсыпавшихся по полу, но принцъ, сл?дившій за нимъ уже давно, взялъ, почти подхватилъ икону и передалъ ее ближайшему, адьютанту Перфильеву. С?ченовъ тотчасъ двинулся къ адьютанту, принялъ икону въ л?вую руку, потомъ, перекрестясь три раза, приложился къ ней и поднялъ глаза на государя. Петръ ?едоровичъ стоялъ, не двигаясь и слегка раскрывъ ротъ. Еще мгновеніе и вс? ожидали взрыва гн?ва, при которомъ государь, обыкновенно, не ст?снялся въ выраженіяхъ.
— Буду отнын? беречь ликъ просв?тителя земли россійской, какъ воспоминаніе объ нын?шнемъ пос?щеніи вашего величества, проговорилъ С?ченовъ. — Передамъ ее сыну и внуку, и запов?дую имъ беречь, какъ святое и чтимое насл?діе изъ рода въ родъ.
Государь ничего не отв?чалъ, только кивнулъ головой, повернулся, и вс? двинулись за нимъ на паперть.
Только одинъ Фленсбургь, все слышавшій, вид?вшій и все понимавшій, взглянулъ прямо упорнымъ взглядомъ въ лице первенствующаго члена синода.
С?ченовъ такимъ же упорнымъ взглядомъ встр?тилъ глаза принцева любимца.
«Хитеръ ты, кутейникъ, да и дерзокъ», думалъ Фленсбургъ, говорили глаза его и улыбка.
Глаза и улыбка С?ченова говорили тоже… о его полномъ равнодушіи, если не презр?ніи и къ этому адьютантику изъ иноземцевъ, и ко вс?мъ остальнымъ, ему подобнымъ.
Черезъ дня три во многихъ домахъ и ротныхъ дворахъ толковалось о томъ, какъ государь оттаскалъ за бороду преосвященнаго въ церкви Сампсонія и вел?лъ вс? образа при себ? на полъ скинуть. Слухъ этотъ распространился по городу изъ квартиры братьевъ Орловыхъ.
