конечно, это лицо и это выраженіе.
— У?зжайте… вымолвила вдругъ Маргарита глухо.
Іоаннъ Іоанновичъ будто ждалъ этого слова и нуждался въ немъ… Онъ поднялся и, не оглядываясь, не прощаясь, почти выб?жалъ вонъ. Чрезъ минуту онъ отъ?зжалъ отъ дому.
Маргарита осталась на томъ же кресл? полуод?тая, съ одной обнаженной ногой и съ т?мъ же выраженіемъ сатанинской злобы. И снова сид?ла она и недвижна, и н?ма, и красива — какъ статуя…
Чрезъ часъ, когда она, од?тая совс?мъ, молчаливая, но уже грустная, а не злая, вышла садиться въ карету, въ передней явился съ задняго хода дворецкій д?да, Масей, и передалъ графин? цидулю и большой сундучекъ, окованный серебромъ… Маргарита вернулась въ комнаты. Сундучекъ былъ полонъ брилліантовъ на громадную сумму.
Вм?ст? съ ними лежалъ кошелекъ и въ немъ тысяча новенькихъ, будто собранныхъ по одному, червонцевъ. Въ записк? стояло только н?сколько словъ:
«Посылаю, что накопилъ, когда собирался жениться. Бери все себ?, продувная цыганка… но и меня въ придачу!».
Маргарита пристально смотр?ла на великол?пные крупные брилліанты, но лицо ея было все-таки сумрачно и все-таки мгновеніями осв?щалось будто какими-то порывами гн?ва и злобы…
XXII
Близъ Синяго моста, между Мойкой и Большой Морской, среди небольшого садика, стоялъ небольшой деревянный домъ съ подъ?здомъ, выходившимъ на Мойку. Надъ дверями домика была маленькая выв?ска:
«Брилліантщикъ Іеремія Позье».
Челов?къ, который уже давно жилъ въ этомъ дом?, былъ отчасти зам?чательною личностію. Швейцарецъ, родомъ изъ Женевы, онъ былъ однимъ изъ т?хъ иноземцевъ, которые являлись въ Россію какъ бы въ своего рода Калифорнію, чтобы, не им?я ни гроша, составить себ? большое состояніе. Когда ц?ль была достигнута, то они покидали русскую землю, не только съ благодарностью, но отрясая прахъ отъ ногъ своихъ. Впрочемъ, брилліантщикъ Позье не былъ вполн? похожъ на остальныхъ, ему подобныхъ иноземныхъ пришельцевъ.
Въ 1729 году, въ царствованіе Петра П, швейцарецъ Этьенъ Позье явился въ Россію вм?ст? съ тринадцати-л?тнимъ сыномъ, Іереміею. Братъ его, Петръ Позье, былъ хирургомъ еще при двор? Петра Великаго.
По вызову брата перебраться въ новую об?тованную землю, гд? легка нажива, Позье, отецъ и сынъ, двинулись изъ Женевы и, не им?я, конечно, никакихъ средствъ, пустились въ путь п?шкомъ. И, такимъ образомъ, долго странствуя, они прошли п?шкомъ всю Европу, въ Гамбург? с?ли на корабль и явились въ Петербургъ. Дворъ оказался въ Москв?. Пришлось опять двинуться дал?е. Доставъ извощика, иноземцы положили на него свой маленькій скарбъ, а сами снова п?шкомъ, только изр?дка присаживаясь, шесть нед?ль двигались отъ Петербурга до Москвы.
Съ самаго начала счастіе имъ не повезло: за нед?лю до ихъ прибытія, страшный пожаръ опустошилъ Москву; Петръ Позье погор?лъ тоже и не могъ пріютить родныхъ. Отецъ и сынъ нанялись, поневол?, въ услуженіе съ французу, который былъ назначенъ комендантомъ въ городъ Архангельскъ и тотчасъ же принуждены были посл?довать за нимъ опять въ дальній путь и очутиться посл? швейцарскаго климата въ страшныхъ морозахъ крайняго с?вера.
Вскор? комендантъ-французъ, любившій покутить, спился съ круга и умеръ. Этьенъ Позье вм?ст? съ мальчикомъ снова п?шкомъ вернулись въ Петербургъ. Но здоровье старика, посл? вс?хъ этихъ странствованій, не устояло и онъ черезъ н?сколько времени умеръ на рукахъ пятнадцатил?тняго мальчика, оставляемаго почти на произволъ судьбы.
По счастію, у дяди нашелся знакомый брилліантщикъ Граверо. Юный Іеремія поступилъ къ нему въ ученики и принялся за д?ло съ жаромъ, съ горячностью артиста, такъ какъ въ немъ вдругъ оказался большой талантъ. Не прошло пяти л?тъ, какъ Позье былъ уже изв?стенъ по своимъ работамъ, но, кром? того, будучи еще только двадцатил?тнимъ юношей, пріобр?лъ себ? уже изв?стное положеніе при двор?. Случилось это очень просто.
Брилліантщикъ Граверо, какъ и большая часть иноземцевъ, черезъ м?ру полюбилъ россійскую сивуху. Заказовъ у него было много и главные заказы шли изъ дворца. Анна Іоанновна любила всякаго рода золотыя вещи, любила даже гляд?ть, какъ ихъ д?лаютъ. Иногда государыня не дов?ряла въ руки иностранца ц?нныя, коронныя вещи и заставляла Граверо съ ученикомъ работать во дворц?, въ маленькой горниц?, около своего кабинета.
Граверо, кутившій не въ м?ру, все чаще и чаще отсутствовалъ, посылая своего ученика одного; такимъ образомъ, Іеремія Позье еще юношей сд?лался лично изв?стенъ Анн? Іоанновн?.
Вскор? онъ открылъ свою мастерскую и началъ работать самостоятельно. Конечно, вс? заказы отъ пьянаго хозяина перешли къ нему и съ этой минуты, въ продолженіи почти тридцати л?тъ, Позье сл?довалъ повсюду за дворомъ, работая и на придворныхъ, и на все высшее общество.
Вм?ст? съ этимъ, благодаря уму, крайней добросов?стности и доброму, веселому праву, Позье былъ пріятелемъ очень многихъ иноземцевъ, игравшихъ въ Россіи бол?е важную роль. Покуда Позье д?лалъ браслеты и брошки, они д?лали правительственные перевороты.
Вся исторія Россіи, съ Петра II до Петра III, прошла на глазахъ Позье. И вся эта комедія, со вс?ми д?йствующими лицами, со вс?ми перем?нами декорацій, совершилась не только на его глазахъ, но на подачу руки. Онъ вид?лъ и зналъ всю закулисную, интимную сторону этой комедіи. Такъ однажды, за полчаса до того мгновенія, когда пріятель его, Лестокъ, двинулся съ цесаревной Елизаветой арестовать и свергнуть съ престола Брауншвейгскую фамилію, Позье ужиналъ у этого пріятеля.
Въ царствованіе Елизаветы положеніе Позье еще бол?е перем?нилось къ лучшему. Онъ не только работалъ постоянно для государыни, не только былъ всегда ласково и любезно ею принятъ, но получилъ право являться безъ доклада, даже присутствовать при ея утреннемъ туалет?, чтобы самому над?вать на нее свои изящныя произведенія.
Когда, за посл?дніе годы царствованія, императрица бывала часто не въ дух?, гн?валась на вс?хъ окружающихъ безпричинно, то никто не см?лъ и подступиться къ ней съ какимъ бы то ни было д?ломъ. Позье могъ явиться всегда. Принеся съ собой какую-нибудь прелестную безд?лушку, онъ могъ легко разс?ять дурное расположеніе духа государыни. Всл?дствіе этого, какъ-то незам?тно, придворная роль Позье вдругъ сд?лалась исключительною и крайне важною. Иностранные резиденты, даже императорскій австрійскій посолъ, а иногда и русскіе министры, даже канцлеръ россійскій, обращались съ просьбой къ женевцу-брилліантщику переговорить съ императрицей полушутя о какомъ-нибудь д?л?, что-нибудь выпытать у нея въ бес?д?, что-нибудь намекомъ довести до ея св?д?нія, что-нибудь выпросить, иногда только получасовую аудіенцію, въ которой она отказала. И тонкій, но добрый и симпатичный Позье всегда съ усп?хомъ исполнялъ подобнаго рода порученія.
Теперь онъ уже былъ женатъ и нажилъ за тридцать л?тъ капиталъ, хотя не большой. Къ несчастію, русская знать любила драгоц?нныя украшенія, д?лала массу заказовъ, но платила крайне неисправно, а часто не платила и вовсе. Отказываться женевцу, по разнымъ соображеніямъ, было невозможно и онъ кое- какъ исполнялъ вс? требованія, над?ясь когда-нибудь выручить хоть половину денегъ.
Со вступленіемъ на престолъ Петра ?едоровича, положеніе Позье, давно, съ д?тства лично изв?стнаго государю, сразу еще бол?е улучшилось. Государь, конечно, меньше заказывалъ разныхъ вещей и поэтому Позье часто бывать во дворц? уже не приходилось. Но за то онъ удивилъ и обид?лъ многихъ своей милостью къ Позье, давъ ему вдругъ чинъ бригадира арміи.
Но честный женевецъ, вид?вшій такъ близко столько царствованій, столько возвышеній, столько паденій и столько переворотовъ, начиналъ подумывать о томъ, какъ, собравъ хоть часть денегъ съ вельможныхъ должниковъ, присоединить ее въ маленькому капиталу, уже переведенному за-границу, и у?хать изъ Россіи.
Вотъ именно у подъ?зда этого иноземца, ювелира-дипломата, однажды въ полдень остановилась
