вернётесь обратно на свою должность, — с доверительной интонацией в голосе сказал я.
— А прежний Наместник, он что — умер? — несколько успокоившись, спросил министр.
— Лучше бы умер. Предатель он, Владимир Андреевич! Предатель и вор.
— Вот оно что…
Возникла небольшая пауза, а затем, чтобы окончательно убедить своего собеседника, я добавил:
— По своим деловым и человеческим качествам вы справитесь с этой должностью лучше любого другого.
— Хорошо, Сергей Семёнович, раз надо — поеду, — после непродолжительного раздумья решился Владимир Андреевич.
— Спасибо, другого ответа от вас и не ждал, только ехать-то нужно немедленно, — опять пришлось мне удивить своего гостя.
— Как немедленно?! — растерялся министр.
— Очень просто. Я дам вам экипаж. Вы, не заходя в министерство, заедете домой, возьмёте семью, если хотите, и самое необходимое. Вместе с гвардейским офицером сразу же отправитесь в Портсмут. Он вручит приказ командиру дивизии, потом быстренько погрузитесь на корабли — и в путь.
— Всё понял, Сергей Семёнович, готов ехать немедленно, — тут же откликнулся новый Наместник Австралии, в его голосе уже чувствовалась решительность и готовность действовать.
Я открыл один из ящиков стола, достал большой кожаный кошелёк, набитый золотыми монетами, и протянул его министру.
— Вот, Владимир Андреевич, извольте принять. Тут ровно три тысячи.
— Что вы, Сергей Семёнович! Я так не могу, — смутился мужчина и встал, невольно попятившись.
— А я приказываю: берите. Это вам за беспокойство, за определённые неудобства, наконец. Я на вас в Австралии очень рассчитываю, там сейчас неспокойно, — с этими словами я опустил кошелёк в карман пиджака министра. — Пойдёмте, я вас провожу. А папочку-то оставьте, я ознакомлюсь на досуге. Ваш заместитель грамотный специалист?
— Несомненно, Сергей Семёнович, — подтвердил Владимир Андреевич.
— Вот и прекрасно. Он пока без вас со всем справится, так что не переживайте.
Мы прошли через приёмную и спустились по лестнице на первый этаж. Гвардейцы, как всегда, отдали мне честь. Я подозвал к себе старшего офицера.
— Господин капитан! Вот вам письмо, доставьте его немедленно в Портсмут лично генералу Зубову, после чего проследите, как пройдёт погрузка дивизии на корабли. Когда вернётесь — сразу ко мне с докладом.
— Слушаюсь, господин Верховный Правитель!
— Вот ещё что. Этого господина возьмёте с собой. Сейчас заедете к нему домой, а потом — в Портсмут. Генералу Зубову передайте на словах, что господин министр назначается моим Наместником в Австралии.
Капитан ещё раз козырнул, а я, пожав на прощание руку Владимиру Андреевичу и пожелав ему удачи, вновь поднялся на четвёртый этаж. Снова устроившись за столом, мысленно представил карту Австралии. Богатейшая территория, её никак нельзя терять. Сейчас здесь живёт около трёх миллионов человек. Городов мало, и они сосредоточены исключительно на юго-восточном побережье, где климат мягче и существуют большие запасы пресной воды.
Близ Брисбена и Сиднея начата разработка месторождений каменного угля. До единственного месторождения железных руд, расположенного в юго- западной части развивающейся колонии, добрались совсем недавно. Сейчас там появились зачатки металлургической промышленности. Зато на совершенно неосвоенном западе материка железных, а также никелевых руд хоть отбавляй; золото можно добывать аж в четырёх местах. А вообще, на обширной территории континента есть практически всё: нефть и газ, полиметаллические руды, алюминий, титан, кобальт, медь, ванадий, цирконий, серебро, висмут, марганец и многое другое, — что обязательно пригодится промышленности моей Империи в будущем.
«Ничего, Зубов справится, — успокоил я себя. — Главное — подавить бунт в зародыше и непременно наказать зачинщиков, чтоб другим неповадно было». Кроме гвардейской и дивизии Зубова, я располагал ещё четырьмя дивизиями, расквартированными в городах на южном побережье Англии. Расходы по их содержанию, естественно, несло государство. Сначала в правительстве отдельные министры недоумевали, зачем создавать армию. «Нам ведь никто не угрожает», — говорили чиновники. Однако в последние сто пятьдесят лет все оценили мою предусмотрительность, так как участились случаи вторжения пусть небольших, но свирепых племён с другой стороны пролива.
Они переправлялись на английскую землю на чём придётся: связывали плоты, изготовляли грубое подобие лодок. Железа эти люди ещё не знали. По моему распоряжению с теми, кто не сопротивлялся, поступали гуманно: брали в плен и перевозили в центральные районы страны, где они постепенно становились частью моего почти тридцатипятимиллионного народа.
…До позднего вечера я разбирал накопившиеся письма. На многие из них секретарь под диктовку писал ответы, а я лишь ставил в конце свою подпись. Одно из посланий, пришедшее из Рагби, меня особенно порадовало. В нём сообщалось, что проведены успешные испытания улучшенной модели паровоза, который тянул за собой состав из десяти гружёных вагонов, развив при этом скорость в пятьдесят километров в час.
В окрестностях Рагби существовал экспериментальный участок железной дороги. Там уже несколько десятилетий инженеры трудились над созданием паровоза, который можно было бы выпускать серийно. Я им совершенно не помогал, справедливо считая, что учёные должны уметь работать самостоятельно.
И вот теперь у них получилось что-то стоящее. Я продиктовал ответ, поздравив инженеров с крупным достижением, и распорядился увеличить выпуск стальных рельсов и начать строительство железной дороги Рагби — Лондон после предварительной топографической съёмки маршрута. Также я сообщал, что весь коллектив учёных будет премирован крупной денежной суммой.
Уже давно, обнаружив, что учёные работают неэффективно, и, как следствие этого, научно-технический прогресс развивается очень медленно, я принял меры к тому, чтобы разобраться в причинах сложившейся ситуации. Оказалось, что виной всему была крайне низкая степень материальной заинтересованности научных работников в результатах их труда и существенные недостатки в их университетском образовании. Узнав об этом, я отреагировал незамедлительно, установив денежные премии за изобретения и рационализаторские предложения. Кроме того, я ввёл ежегодную переаттестацию профессорско- преподавательского состава, в результате чего многим господам пришлось покинуть насиженные тёплые местечки.
Принятые мной меры привели к росту количества изобретений, хотя в некоторых отраслях человеческой деятельности результаты труда учёных ещё долго были далеки от потребностей общества. Причину этого я видел в том, что в отдельных научных направлениях практически отсутствовала теоретическая база. Я пришёл к выводу, что ничего страшного в этом нет, и постепенно прогресс коснётся и основополагающей науки, стоит лишь немного увеличить финансирование в этой области. По прошествии некоторого времени так и получилось. Впоследствии мне даже пришлось скрывать от народа некоторые изобретения, так как я считал, что их практическое использование преждевременно.
Глава 18
…Всё утро следующего дня я находился в приподнятом настроении. Зайдя после завтрака в кабинет, внимательно изучил содержимое папки, оставленной Владимиром Андреевичем. Из документов следовало, что доходы государства постоянно превышают расходы. Увеличился запас драгоценных металлов. Монеты выпускаются в оборот по мере необходимости, цены на товары остаются стабильными.
Я решил отнести папку в Министерство финансов и лично поздравить нового министра с назначением на должность. Предупредив секретаря, что меня до обеда не будет, спустился вниз и, ответив на приветствие гвардейцев, вышел на площадь. Погода стояла прямо-таки шикарная. Было тепло и солнечно, дул слабый ветерок. Мимо меня проехал вагончик конной железной дороги, и я, перейдя улицу, пошёл вдоль витрин многочисленных магазинов, размышляя о состоянии финансов в стране.
Некоторое время назад по моему распоряжению правительство ввело систему прогрессивного налогообложения, и теперь лица, получающие высокие доходы, платили больший налог, чем простые рабочие и служащие. Основной доход получался от прибыли предприятий, которые сплошь были государственными. За этим неусыпно следила специально созданная служба при Министерстве финансов. Как только среднегодовой объём производства на какой-нибудь фабрике снижался, её руководителя немедленно отстраняли от работы и, переведя на менее ответственный участок, продолжали контролировать его деятельность. Бывали случаи, когда бездарный директор, в конце концов, пополнял многочисленную армию рабочих. На освободившуюся вакансию проводили конкурс, в результате которого у руля предприятия оказывался грамотный и инициативный специалист.
За воровство и взятки теперь наказывали очень строго, особенно начальников. Высшей мерой наказания являлась смертная казнь за особо крупные хищения и умышленное убийство двух и более лиц.
В то же время быстро развивалось предпринимательство среднего размера в разрешённых государством областях. Уже существовали частные рестораны, мастерские, аптеки, крупные пекарни, парикмахерские и прачечные. Мелкое же предпринимательство развилось довольно существенно.
Население давно получило возможность помещать избыток денежных средств под небольшой процент в сберегательные кассы, которые напрямую подчинялись Государственному банку. Желающие могли получить ссуду на строительство собственного дома, но это происходило только в сельской местности и малых городах. Вся земля по-прежнему находилась в собственности государства, и менять здесь что-либо я не собирался. Зато можно было взять небольшой кредит на организацию собственного дела, чем многие успешно воспользовались…
А вот и министерство. Я открыл дверь и оказался в просторном вестибюле, откуда в обе стороны здания расходились длинные коридоры, а широкая лестница вела на верхние этажи. Многочисленные сотрудники и посетители спешили мимо меня по служебным делам. Добравшись до кабинета министра, я обнаружил в приёмной секретаря, который при моём появлении встал и сказал:
— Вы к Владимиру Андреевичу? Простите, но его ещё нет.
— Проводите меня к его заместителю, — коротко ответил я.
— Пойдёмте, господин Верховный Правитель.
Он пошёл чуть впереди меня по коридору, и через некоторое время мы подошли к двери, на которой висела табличка «Заместитель министра Ручьёв Михаил Юрьевич».
Секретарь постучал, и мы вошли в кабинет. За столом, на котором громоздились папки с документами, сидел молодой симпатичный мужчина в очках. От него так и веяло энергией и здоровьем, даже румянец на щеках присутствовал, как у юноши.
