И, как жезлы, вздымают посох Нетерпеливые вожди. Три трупа виснут на вопросах: Еще немного подожди. Напрасен труд лихих стараний… Есть путь один, и нет святей Того пути. Он свят и странен. Тот вечный путь: искать путей.
264
Режиссер земли, в тоске ты, Покоренный небосвод. Облаков своих макеты Не менял который год. Всё из той же рыжей пакли. Зори жгут и не дожгут. Чешуей златой не так ли Там в веках твой звездный пруд? Этот вечер – Мефистофель, В черный бархат влитый так. Не о старой катастрофе ль Звезд белком вещает мрак? А ночного сада хохот, Вьюги женский визг и бред… Повторяется неплохо Хаос, жизни вечный дед.
265
Звезд дырявый купол. Ветер наш не глуп, Он луну закутал В облачный тулуп. Ночь он с ней несется, Нежит ей плечо, Любит больше солнца, Любит горячо. Снежный лоб поэта Чует ту любовь, Мостиком над Летой Перекинул бровь. Рифма ловит мысли На крючок стальной, Звездами повисли, Блещут чешуей.
266
Еще луны турецкий крендель На желтой вывеске зари. И вечер молится легенде И звоном древним говорит. И мрак злачеными перстами Арене знак дает: добей. А для Астарты новой в храме Священных кормят голубей. И елки строф, что заблестели
