откуда твой благоверный это пронюхал. Ну, что же, если у него действительно что-то есть — почему бы на этом не заработать? Как говорил твой покойный папа, дядя Эдик, умнейший человек: надо брать все деньги, которые удается взять без риска для жизни… Ну, насчет риска — это была дань тому осторожному времени, сейчас без риска ни шиша не возьмешь. Ладно, Лера, поговорю с твоим муженьком. Ты не волнуйся, — он посмотрел на Калерию неожиданно теплым взглядом, — я тебе из этой сделки отстегну, тебе после дядиной смерти нелегко приходится, а я обещал ему за тобой присматривать.
Калерия Эдуардовна позвонила Загряжскому и назначила новое свидание, чтобы сообщить о согласии Михаила и договориться о деталях будущей встречи.
Даже по телефону было понятно, что у него гора свалилась с плеч, так нужна была ему встреча с Кабанычем.
Но еще до того, как она встретилась с Аркадием, ей позвонила одна из новых знакомых, та самая словоохотливая секретарша, которую Калория подкармливала бельгийским шоколадом, и сообщила о внезапной смерти Посташева. Калория выслушала, поблагодарила и задумалась.
«А ведь это он, благоверный мой, постарался, — осознала она абсолютно отчетливо, — чтобы не делиться с компаньоном… Может быть, еще и то сыграло роль, что я запросила свой процент, ему совсем мало показалось того, что остается…»
Так или иначе, она продумала новую линию поведения.
На этот раз встреча была назначена в бистро «Калинка», и Калерия Эдуардовна, следуя этой линии поведения, оделась нарочито бедно и небрежно — ношеный-переношеный костюмчик немаркого серого цвета и белая блузочка с отложным воротничком. Макияж соответствовал туалету.
Увидев Аркадия, Калерия подняла на него полные слез глаза и простонала:
— Это ужасно! Это так ужасно! Я не спала всю ночь!
— О чем ты? — удивленно спросил Загряжский, резонно ожидая от своей жены неприятных сюрпризов.
Он вообще выглядел неважно — беспокойно блестели глаза на осунувшемся лице.
— О смерти Посташева! — трагически модулируя голос, ответила Калерия.
— Да ты его и знать не знала! — Аркадий усмехнулся. — Откуда вдруг такое море эмоций?
— Дело не в том, знала я его или не знала, — горячо заговорила Калерия, — дело в том, что я ни на секунду не верю в его естественную смерть! Это наверняка убийство!
— Перестань, — поморщился Аркадий, слегка отшатнувшись от жены, — никаких сомнений, самый обыкновенный инфаркт.
— Не скажи! — Калерия энергично замотала головой. — Профессионалы так умеют обставить убийство, что от естественной смерти не отличишь! Нет, это безусловно, и убили его ваши конкуренты. Почему я так и расстроилась! Если они убили его — они могут убить и тебя.
— Ну, спасибо, утешила. Неужели это тебя так расстроит? — недоверчиво усмехнулся Аркадий. — Мне кажется, нет у нас с тобой горячих симпатий.
— Ну что ты, дорогой. — Калерия постаралась изобразить взглядом и голосом теплоту, но это вышло у нее не слишком натурально, — это меня очень расстроит! Но дело не только в этом, — она заговорила наконец с сухой и деловой интонацией. — Ты подумал о том, что будет, если, не дай бог, тебя тоже убьют?
Ведь тогда сделка, о которой ты хочешь разговаривать с Михаилом, сорвется! И я, дорогой мой, не получу причитающихся мне процентов.
— Ах, вот в чем дело? — Аркадий повысил голос и взглянул на жену с сарказмом. — Теперь я тебя узнаю!
Вот теперь это ты, моя Калера! А то — всю ночь не спала, полные слез глаза.., нет, Калерочка, в тебе пропала актриса! Но между нами, родственниками, говоря — не очень хорошая.
— Хватит ерничать! — резко прервала его Калерия и тут же заговорила серьезно:
— Выслушай меня, Аркадий. Мы с тобой не виделись много лет, и к кому ты пришел, когда тебе понадобилась помощь? Ко мне.
Знаю, ты скажешь, что пришел ко мне из-за Михаила.
Но тем не менее факт остается фактом: в трудную минуту ты обратился ко мне. В глубине души ты знаешь, что я всегда протяну тебе руку помощи и никогда не предам.
Аркадий Ильич был твердо уверен, что Калерия не только никогда не протянет ему руку помощи, но даже и не задумается оттолкнуть его протянутую руку, а будет он на ее глазах падать в пропасть, она еще и подтолкнет его пинком в зад. Но сейчас он решил не обострять отношений.
— И что же, моя дорогая, ты предлагаешь? Отдать тебе все прямо сейчас?
— Нет, ну зачем же так! — Калерия Эдуардовна закатила свои карие глаза и сладко потянулась. — Конечно, это было бы очень благородно с твоей стороны и послужило бы только скромной компенсацией за мою загубленную жизнь, но я ставлю перед собой только реальные задачи и не переоцениваю твое благородство. Ты просто должен сделать такие распоряжения, чтобы в случае твоей смерти предмет сделки передали мне.
— Ну, дорогая, ты даешь! — Загряжский просто позеленел от злости. — Твоя наглость переходит всякие границы! Да я в таком случае двух минут не проживу!
Зная твой чудный характер…
— Повеселился, и хватит! — оборвала мужа Калерия. — То, что я тебе сказала, — это обязательное условие. Его выставил Михаил. Не будет распоряжения на случай твоей смерти — не будет и сделки. Деньги будут задействованы огромные, Михаил поставит на карту очень много. Если сделка сорвется — ему этого не простят. Он должен быть уверен в том, что при любом повороте событий получит твои материалы.
А то, что ты меня боишься, — лестно, конечно, но совершенно зря. Я убийство собственного мужа на душу не возьму. — Она окинула Аркадия презрительным взглядом и добавила:
— Даже такого мерзавца, как ты.
Кроме того, я первой окажусь у прокуратуры на подозрении, а мне это совершенно не нужно.
— А братец твой уголовный?
— Мише это тоже не нужно. В этой сделке будут участвовать иностранцы, поэтому он постарается соблюсти максимум приличий. Ему гораздо удобнее, чтобы в качестве продавца выступал ты, с твоими званиями и должностями… Короче, если хочешь, чтобы Михаил организовал сделку, — соглашайся.
— Хорошо, — помолчав некоторое время, сказал Загряжский, — похоже, вы прижали меня к стенке.
Вас устроит, если я помещу все материалы в достаточно надежное место и оставлю у нотариуса письмо, в котором опишу, как это место найти?
— Устроит, — подумав, ответила Калерия голосом подозрительного таможенника, разговаривающего с закоренелым контрабандистом, — только ты должен в моем присутствии оставить этому нотариусу распоряжение передать мне это письмо в случае твоей смерти.
— Ладно, — простонал Загряжский, — а веревку намылить не надо? В общем, это все, чего ты хочешь?
— Все, — коротко ответила Калерия Эдуардовна.
Загряжский издал не то стон, не то вздох и откланялся.
На следующий день они встретились с Аркадием в приемной нотариуса.
— Ты не находишь, дорогая, — ехидно спросил Загряжский у своей жены, — что в последнее время мы с тобой встречаемся едва ли не чаще, чем в годы совместной жизни?
— Что же делать, — ответила Калерия с тяжелым вздохом, — за все приходится платить.
Нотариус пригласил Загряжских в свой кабинет.
Аркадий Ильич передал ему запечатанный конверт и письменное распоряжение вручить этот конверт в случае смерти завещателя его жене. Калории Эдуардовне Загряжской.
А через три дня в китайском ресторане прогремели автоматные очереди.
— ..Жизнь не удалась! — снова сказала Калерия своему отражению в зеркале.
В одночасье она лишилась и мужа, и брата. Но существовала призрачная надежда разбогатеть. Если получить в свои руки разработку.., главное — иметь ее в руках, а там уж Калерия придумает, как обратить ее в деньги.
