— Исследуем этот проход, — ответил я. — Если удастся, до конечной точки.
— А после?
— После вернемся к Ледяным Ключам, пройдем по берегу потока, поищем другие тоннели. Сколько их, неизвестно. В последние восемь столетий сюда никто не забирался, ни диггеры, ни Охотники.
Дакар кивнул, и мы отправились в дорогу.
По моим расчетам, мы находились сейчас под зоной латифундий и всевозможных производств, удаленных от города на пятьдесят-шестьдесят километров. Примерно столько мы прошли, считая по прямой: Светлый Штрек, .Керуленова Яма и коридор от Карниза до Ключей. Расположение рабочих куполов я помнил так же хорошо, как всю сеть линий трейна, соединявших их с Мобургом; бывал я, разумеется, не всюду, но общую схему коммуникаций мне вдолбили еще в период службы в ОБР. Не их территория, конечно, не городская, но все же связанная с обитаемой средой... Если, к примеру, что-то взорвется в промзоне и взрыв разрушит трейн-тоннель, то это уже дело ОБР и ВТЭК. Правда, я ни о чем подобном не слыхал, даже во время сражений. Повоевать никому не возбраняется, но трейн-тоннели — это святое!
Словом, мы находились в районе латифундий и промзон, но вот под какими конкретно? Вопрос ориентации был важен: искать секретные тоннели для перевозки сырья следует там, где они есть в действительности. Значит, около промзон компаний Оружейного Союза, и в первый черед — «Боеприпасов» и «Двойного „эф“. Не зря ведь они окрысились на „Тригону“! Тем более что „ФлайФайр“ штампует огнеметы, а какие огнеметы без стекла? Триплекс без него не сваришь...
Отшагав с километр и убедившись, что отдаленный гул потока мне не мешает, я остановился и стал снимать броню. Не очень долгая процедура, но связанная с тем, что надо отключить реактант, избавиться от огнемета, пояса, ножей, сумки с припасами и перевязи с дротиками.
Дакар глядел на меня, раскрыв рот.
— Что ты делаешь? — Голос его был хриплым.
— Буду слушать. Возьми мое оружие и сумку и стой на страже. Не на меня любуйся, а на коридор. Место вроде безопасное, однако...
Я прижался к стене — ухом, щекой, плечами, грудью, бедрами. Потом, закрыв глаза, начал сливаться с камнем, просачиваясь в глубь его и позволяя прохладному шершавому базальту проникнуть в мое тело. С каждой секундой камень и живая плоть, принадлежавшая Охотнику Криту, соединялись все прочней, все крепче, все надежней, пока не сделались единым целым; камень поглотил меня, взял мою кожу, мышцы и кости — все, кроме разума и дара ощущать и слушать.
Я слушал.
Гулкие ритмичные удары, прямо над головой — пресс, мощный пресс, штампующий корпуса авиеток и скафов... Плеск и журчание правее и дальше — вода в поливочной системе латифундии... В том же направлении — вибрация, безмолвная, но ощутимая и как бы идущая волной — трейн-тоннель, по которому катится поезд... Еще три тоннеля, два за латифундией и один левее ее, проложенный к зоне, откуда доносится мерная пульсация — насос проталкивает жидкость, и это, видимо, химическое производство... Едва заметное потряхивание, шорох, шелест — линия упаковки, транспортер... Толчок! Транспортер остановился... Гул со всех направлений — воздух в воздуховодах... Снова вибрация, стремительная, словно удар ножа, и сразу угасшая — трейн на полной скорости промчался высоко над коридором и, судя по направлению, на Вилс и Варш... Уже кое-что! Я прикинул, где находится Третья трейн-станция и какие промзоны у ее тоннелей — их было больше сотни, но, если послушать там и тут, с такой головоломкой можно разобраться.
Довольный, я отлепился от стены.
— Дальше идем, партнер. Метров пятьсот-шестьсот, так что броню натягивать не стоит. Я буду слушать, а ты — глядеть... В обе стороны!
Дакар кивнул, согнувшись под весом моей амуниции. Глаза его блестели. Любопытный, гниль подлесная! Но, кажется, надежный — хоть и тащит груз, а разрядник наготове.
— Ты был словно изваяние... Транс, я полагаю? Это и значит — слушать? Но что?
— Шумы и шорохи, гул, треск, лязг и стук, — пояснил я, шагая по коридору к следующей из намеченных точек. — Пространство рядом с Мобургом или другим куполом не мертвое, в нем тысячи звуков, и приходят они с разных направлений. Если знаешь, что и как звучит, если помнишь, где какие транспортные линии и зоны, можно сориентироваться. Послушаешь в разных местах и вдруг услышишь необъяснимое — скажем, вибрацию от трейн-тоннеля, которого нет в схеме коммуникаций. Он-то нам, партнер, и нужен! — Хинган и Дамаск тоже слушают? — поинтересовался он.
— Дамаск. За километр услышит, как крыса роется в земле... А пришибить ее — это уже по части Хингана.
— Выходит, ты живой локатор? А почему приборами не пользуешься? Есть ведь, наверно, такие приборы? В мои времена эхолокацию изобрели, и еще...
Я рассмеялся и сказал ему, что человек — разумеется, опытный — надежнее прибора. Во-первых, ходит сам, носить не нужно, а во-вторых, не только слушает, но и соображает, что к чему: что за звуки и откуда, с какой частотой и силой, с какого расстояния и что там может находиться. Дакар задумался; шел рядом со мной и бормотал непонятное:
— Селекция сигналов... распознающий алгоритм... фильтр... подавление помех... кластерный анализ... идентификация в пространстве признаков несомненно интуитивная... и модель, модель!.. Привязка к трехмерной модели — основное! По частотным характеристикам сигналов, их длительности, периодичности, направлению и заданной исходной схеме... Можно программу составить, однако задача некорректная... Знаем, решали такие! Компьютер хорошо, а глаз и ухо лучше...
Я слился с камнем еще в семи местах, пока мы не уперлись в стену. Тупик! Недлинный коридор, всего четыре километра. Короткий и бесперспективный — ни боковых ответвлений, ни проходов, ни, разумеется, люков, ведущих к тайнам фирмы «икс»... Но было ясно, что мы находимся ниже и правее трейн-тоннеля, идущего к Вилсу. За ним — промзона «ФлайФайра», но от нее не доходило ни шороха, ни звука. Дистанция слишком большая, крысиная моча!
Натянув броню, я решил, что стоит поискать удачи в других коридорах, если такие найдутся. Мы вернулись к Ледяным Ключам и прошли вниз по течению, вдыхая сырой холодный воздух. Мне вспомнилась поездка в Кив — не сам город, ничем особенным не примечательный, а водный поток, деливший его на две половины. Эта река, если использовать терминологию Дакара, гораздо шире и выглядит приятнее — мосты, воздушные улицы, тепло и свет, который струится с купола, не говоря уж о подвесной дороге... Однако в водах Ледяных Ключей есть странное очарование, какого не найдешь ни в Керуленовой Яме, ни в Штреках и Отвалах. Их сотворил человек, тогда как Ключи — природный феномен, напоминающий о гротах и пещерах, в которых жили предки, и даже о Поверхности. Здесь тьма и камень, но Ключи — такое же явление, как горы, реки и долины под Голубыми Небесами.
Мы отыскали новый тоннель в базальтовом массиве, но он спускался круто вниз, и звуки, долетавшие ко мне, были приглушенными, неясными, почти неразличимыми. Он тоже был коротким, и я исследовал его без интереса, пока мы не забрались в глубину, в самый конец, где полагалось быть стене. Но вместо стены там была машина, такая же, как в Яме, и, вероятно, неповрежденная — перекрывала проход, сидела в камне, будто острие кирки, смотрела на нас широкими раструбами. Под кормой — ничего, ни раздробленной породы, ни даже пыли... Увидев это, Дакар изумился и снова начал бормотать — что-то о массе, преобразованной в энергию, и о распаде молекулярных связей.
Таких машин-бурильщиков теперь не делают, в них нет необходимости, и, вероятно, их чертежей не сохранилось. У Ремонтной Службы и Службы Диггеров есть автокары, универсальные агрегаты и мощные разрядники — все, что нужно для починки купола, жилых стволов и транспортных систем. Они даже ход в скале проплавят, но, разумеется, не очень длинный и широкий — так, чтобы боком протиснуться. С древними тоннелями не сравнишь! Да, кое-что мы потеряли с Эпохи Взлета, но думаю, что все потери неизбежны, скорее даже благодетельны. Ведь с этакой машиной, как бурильщик, можно пробиться в любую промзону, в любую латифундию и сделать из конкурентов паштет! А это не по правилам — воевать положено в куполах.
— Машина выглядит целой, — заметил Дакар, прервав мои размышления.
— И что?
— Если бы мы смогли в нее забраться... скажем, через дюзы... забраться и проверить...
