неведомым путем»?
– Дай подержать, – попросил Томми-Рэй.
– Бери, – Джейф передал ему терата. – Все мое – твое.
– Он не похож на Спилмонта.
– О, конечно, – согласился Джейф. – Это же не портрет человека. Это его сердцевина. Именно страх делает человека тем, кто он есть.
– Разве?
– То, что пришло к нам и назвало себя Спилмонтом, только оболочка. Шелуха.
Он посмотрел за окно и отдернул занавески. Тераты, вспугнутые резким движением, толкаясь, стали вновь карабкаться на него.
– Солнце почти зашло, – сообщил Джейф. – Пора действовать. Флетчер уже в городе.
– Да?
– Он появился здесь еще днем.
– Как ты узнал?
– Мы так друг друга ненавидим, что знаем друг о друге многое... если не все.
– Мы убьем его?
– Когда у нас наберется достаточно убийц. Я не хочу больше таких промахов, как с мистером Виттом.
– Сперва я хочу добраться до Джо-Бет.
– Зачем? Она нам не нужна.
Томми-Рэй стряхнул с себя терата Спилмонта.
– Мне нужна.
– Чисто платонически, я надеюсь?
– А что это такое?
– Шучу. Это значит: ты хочешь ее?
Томми-Рэй долго молчал.
– Может быть, – наконец, сказал он.
– Говори правду.
– Я сам не знаю, чего я хочу! Я знаю зато, чего я не хочу. Я не хочу, чтобы этот проклятый Катц дотрагивался до нее. Она ведь из нашей семьи, так? Ты сам говорил, что это важно.
Джейф кивнул.
– Звучит убедительно.
– Так мы пойдем к ней?
– Если это так важно, – ответил Джейф. – Ладно, пойдем и заберем ее.
В первый раз увидев Паломо-Гроув, Флетчер был близок к отчаянию. Он нередко проносился во время своей войны с Джейфом через такие городки, снабженные всем необходимым для жизни, кроме души. Дважды в таких местах он едва не был уничтожен своим врагом. Он не верил в приметы, но теперь спрашивал себя: не окажется ли третий раз роковым?
Джейф уже похозяйничал здесь, в этом Флетчер не сомневался. Ему нетрудно было найти слабые и незащищенные души для своей надобности. Но для Флетчера, которому требовались души богатые, полные чувств и мечтаний, этот город, утонувший в лени и благодушии, не сулил ничего хорошего. Ему больше могло повезти в гетто или в сумасшедшем доме, где люди живут на краю пропасти. Но выбора не было. Не имея помощников, он рыскал, как собака, среди этих людей, выискивая хоть какую-нибудь мечту. В нижней части города он отыскал парочку, но не сумел вступить в контакт с их обладателями. Слишком давно уже он не был человеком. Люди смотрели на него странно, как будто в чем-то подозревали. Один или два просто убежали, когда он подошел к ним. Какая-то старуха, взглянув на него, вдруг начала смеяться; двое детей у витрины зоомагазина глазели на него, пока матери не увели их. Случилось то, чего Флетчер боялся. Если бы Джейф выбирал место для их последней битвы, он не мог бы выбрать лучше. Если война кончится здесь, а Флетчера томило предчувствие, что один из них останется здесь навсегда, то Джейф почти наверняка победит.
К вечеру, когда центр опустел, он тоже ушел оттуда, шагая по пустынным улицам. Пешеходы куда- то подевались, и Флетчер знал причину этого. Люди подсознательно чувствовали присутствие рядом сверхъестественных сил и знали, хоть и не могли выразить словами, что их город зачарован. Поэтому они искали убежища у телевизоров. За каждым окном Флетчер видел мерцающие экраны и слышал неестественно громко включенный звук, словно для того, чтобы заглушить некие песни сирен. Убаюканные руками шоу-ведущих и королев мыльных опер, умишки горожан погрузились в привычный невинный сон, оставив того, кто мог бы их разбудить, на улице, одного, за запертыми на все замки дверями.
Темнота сгущалась.
Из-за угла Хови увидел, как какой-то человек (потом он узнал, что это пастор) вошел в дом Магуайров, подождав, пока отлязгали все замки и засовы. Другой возможности проскользнуть в дом мимо зорко стерегущей матери и поговорить с Джо-Бет у него не было. Он быстро перешел улицу, посмотрев вначале, не идет ли кто навстречу. Но улица была непривычно пуста. Все смотрели телевизоры; звук был таким громким, что он, прислушавшись, сумел различить девять каналов. Никем не замеченный, он вошел в калитку и осторожно пробрался на заднее крыльцо, В это время зажегся свет в кухне. Это оказалась не миссис Магуайр, а сама Джо-Бет, очевидно, готовящая ужин для гостя своей матери. Он смотрел на нее, как зачарованный. Бледная, в простом черном платье, она все равно оставалась для него самым восхитительным зрелищем в мире. Когда она подошла к окну, чтобы вымыть помидоры, он вышел из своего укрытия. Она вскинула голову, но он остановил ее крик, прижав палец к губам. С выражением паники на лице она показала рукой, чтобы он спрятался. Он последовал ее совету, и вовремя – в кухню вошла мать. Произошел короткий разговор, которого Хови не понял, и миссис Магуайр удалилась. Джо-Бет убедилась, что она ушла, и открыла заднюю дверь, накинув, однако, цепочку, чтобы он не смог войти. Потом приблизила лицо к щели и прошептала:
– Ты не должен был приходить.
– Но я пришел. И рад этому.
– А я нет.
– Ну и зря. У меня новости. Очень хорошие. Выйди.
– Не могу. И говори потише.
– Нам нужно поговорить. Это вопрос жизни и смерти.
– Что с твоей рукой?
Он не стал ее перевязывать – только промыл и вытащил из раны частицы коры.
– Это тоже имеет отношение к делу. Если не хочешь выходить, впусти меня.
– Не могу.
– Пожалуйста. Впусти меня.
Слова или его рана подействовали на нее? Во всяком случае, дверь открылась. Он попытался обнять ее, но она оттолкнула его руки с таким ужасом на лице, что он отступил.
– Иди наверх, – сказала она, теперь уже даже не шепотом, а одними губами.
– Куда? – так же спросил он.
– Вторая дверь слева, – она была вынуждена чуть повысить голос для этой инструкции. – Розовая. Это моя комната. Жди, пока я не приду.
Ему очень хотелось поцеловать ее, но он побоялся. Она поднялась наверх, дверь гостиной распахнулась, и он услышал приветственный возглас гостя. Он начал подниматься следом, надеясь, что звон посуды заглушит его шаги. Видимо, так и случилось. Во всяком случае, разговор не прерывался. Он без
