Лумис заметил массивный белый шлем.
Нас снабжают этими медикаментами в избытке, — продолжал полицейский. — Мы ведь обычно дожидаемся, пока профан, вроде тебя, потеряет сознание, а уж потом отхаживаем, чтобы доставить живым в участок. С одиночками связываться опасно, но в терпимых пределах. Вообще, я с детства опасаюсь выкидных ножей. А так работка ничего: сиди себе, жди, когда сработает сигнализация. Крупные «фирмы» мы не трогаем, да они и не попадаются, их отмычки на два порядка совершеннее электронных замков, сам подумай, что противопоставит рядовой обыватель гангстеру-специалисту с высшим техническим образованием, если в универмаге он приобретает задвижку, разработанную таким же бандитом, только ушедшим на «пенсию», поскольку не сумел конкурировать с молодежью. Времена меняются, а нравы остаются прежними.
— Это вы стреляли в конвой? — поинтересовался Лумис, более-менее приходя в себя.
— Угу, боялся, что зацеплю тебя, но, слава Великому богу Эрр, все обошлось. — Фонарь погас. — Надо беречь энергию, -пояснил новоиспеченный знакомый. — А за что они хотели тебя «щелкнуть»?
— Морда моя не понравилась.
Да? Я думаю, если бы они увидели тебя сейчас, она бы им еще более не приглянулась. Я даже не пойму, какого она теперь у тебя цвета. Моли Великого Эрр, чтобы в смеси, полившей тебя, не оказалось несмываемых добавок-красителей, а то будешь ходить так не одну неделю. Есть такая новинка -помечает грабителей-неудачников. А вообще, лучше радуйся, что тебе повезло, выглянул я в окно вовремя. И знаешь, стало мне тебя жалко — есть, оказывается, еще внутри что-то человеческое. А то хотел спокойно отсидеться, пока выбьют из района всю эту мразь, но, как видишь, не удалось. — Темнота тяжело вздохнула. — Что-то наши не чухаются, пора бы выпустить «птенчиков» из Большой Пирамиды.
— А кто это? — заинтересовался Лумис, хотя голова была чугунная и вроде бы до абстрактных, не сиюминутных фактов было очень далеко.
— Неделю назад туда переправили из Западного протектората особый батальон по подавлению мятежей. Здесь их еще в настоящем деле не проверяли, не было случая, но теперь, по моему мнению, в самый раз.
— Еще бы, — поддакнул Лумис, слизывая с нёба остатки лекарства.
— Давай-ка переберемся на несколько этажей повыше, там они нас не сразу найдут, даже если захотят возиться, — предложил «оплот полиции на повстанческой территории».
«А ведь это возможность немного перевести дух», — подумал Лумис. Он чувствовал себя препаршиво. Какой из него вояка в таком состоянии. Ему давно следовало немного вздремнуть, а уж эта химическая защита от взлома совсем его добила. Этот разговорчивый охранник, пожалуй, не слишком опасен. А кроме того, по поводу обстрела сюда в любой момент может примчаться куча вооруженных дилетантов, слабо разбирающихся в юридических тонкостях виновности и невиновности. Надо воспользоваться гостеприимством. И поскорей.
— Знаешь, ты прав. Посвети-ка, — попросил Лумис коллегу тех, чьим истреблением занимался полночи не покладая рук.
В сиянии фонаря он нашел игломет, и оба тут же увидели заслонившегося рукой худощавого паренька. Лумис успел отвести в сторону белую перчатку, судорожно сжавшую оружие.
— Зачем тебе нужен этот бесноватый? — возмутился борец с преступностью. — Какого черта ты приволок его сюда?
— Я корреспондент «Ночных новостей Пепермиды», -спокойно «признался» Лумис, — Чедри Уикс. Хочу подзаработать на этом деле. Главное в нашей работе — сенсация. Правда, эти паразиты отобрали у меня аппаратуру. Представляете: среди скучных правительственных сообщений репортаж из центра мятежа и интервью, взятое у разоруженного бандита, каково?
— Неплохо, — хмыкнул «гроза мафии». — И ради этого ты тащил его по ступенькам?
— Игра, по-моему, стоит свеч. Те данные, которые я добуду в результате общения с ним, будут стоить больших денег.
— Ладно, пошли, — изрек полицейский. — Ну ты, вставай! — рявкнул он на бывшего конвойного.
— Скоты! — неожиданно громко крикнул сжавшийся в комок юноша. — Сволочи! Скоро придет и ваш черед.
— Он действительно сумасшедший, — констатировал страж закона. — Ты вряд ли что-то из него вытянешь, у меня нюх на это дело.
— Посмотрим, — процедил Лумис и подошел к пленнику — Встать! — В его голосе возник и завис в воздухе холод жидкого аммиака.
Юноша сжался, затаился, как кролик перед удавом. Лумис одним легким движением поставил парня на ноги.
— Я ничего не буду говорить! — мальчишка стал белым как полотно, ему было страшно.
«Еще и этот хвост теперь со мной, — вяло анализировал Лумис происходящее. — Но нельзя же его оставить — он быстренько наведет своих собратьев, возмущенных смертью второго конвоира. Не воевать же с ними на самом-то деле».
— Ты мой пленник, и я могу сделать с тобой что угодно, -также холодно заявил Лумис и, взяв жертву за грудки, тряхнул ее, а затем поволок вверх по ступенькам.
Однако ты мастак, — пропыхтел едва поспевающий за ним «белый шлем». — Я думал, без меня не обойдешься.
— В моей профессии нужно уметь всякое, — пояснил Лумис, ничуть не кривя душой.
— А обо мне ты напишешь? — промямлил новоиспеченный «друг», переводя дыхание, когда они добрались до места: пришлось отмахать почти двадцать этажей.
— Конечно, — Лумис пропустил хозяина вперед и в свете фонаря увидел такой же пустынный, как внизу, коридор, -статья будет называться: «Выживший среди хаоса».
— Подходит. А зовут меня Букле Лотерзан, — самодовольно представился грядущий герой газетных сводок, цепляя на ремень игломет. — Здесь у меня небольшая хибара, отсидимся и заодно допросим представителя Революционных Армий, — он подмигнул Лумису, как старому знакомому.
В этот момент пленник резко дернулся, пытаясь освободить руки, это ему не удалось, тогда он дико закричал:
— Люди, что же вы смотрите на этих скотов через дверные щели! Думаете, вас они обойдут стороной? Нет...
— Он умолк и бессильно повис в руках Лумиса. Через пару секунд хватка несколько ослабла, и парень учащенно задышал.
— Можешь не затыкать ему рот, пусть отведет душу, — прокомментировал «ловец гангстеров», открывая одну из дверей. -Все равно никто не выйдет: у нас народ такой: тебя не трогают — не встревай, пусть даже это твой сосед-собутыльник.
Лумис вспомнил некрасивую девушку на улице: «Через считаные дни нас будет миллион». Вот тебе и миллион. Дверь ушла в пол, и они попали в комнату.
— Не уважаю я радиоэлектронные замки, а эти модные, реагирующие на отпечаток пальца, вообще не признаю. Я люблю старые — механические, безотказные, как топор. — хвастал Лотерзан. — А то сейчас, например, как бы я вошел в квартиру, если домашняя вычислительная машина сидит на голодном пайке, без тока? Я не опасаюсь, что ключ расплавит какая-нибудь не вовремя сработавшая газовая ульмасхемнаягорелка, и не трачу нервы, доказывая двери, что «откройте пожалуйста, на другой октаве произнес именно я, и мой голос изменился из-за ангины».
Широкое стеликетовоеокно насквозь пронизывали раскаленные лучи солнца Фиоль, прорвавшегося между небоскребами. Все дышало полным покоем, только где-то у линии заслоненного зданиями горизонта плыли несколько игрушечных боевых разведывательных дирижаблей, и медленно распускался бутон фиолетового дыма, словно джинн, выбравшийся из кувшина.
Фигура «белого шлема» — Букле Лотерзана на некоторое время беспечно исчезла в створках раздвижной стены, а затем на чуть возвышающийся над полом столик посыпались бутылки и фужеры самой невероятной и причудливой формы. В эти секунды пришедший в себя после химического отравления Лумис просмотрел в мозгу не менее двадцати способов ликвидации гостеприимного хозяина. Жизнь этого
