гегемонию».
Подобные политические дебаты понравились Брасту больше всего.
Этот «телемост», как обозвал его Пексман, был первым и последним. Видимо, полковнику очень не понравилось отклонение в геополитику.
НОВОСТИ ГОРОДОВ
Старомодный механический замок щелкнул за спиной, словно орудийный затвор, и они остались наедине с темнотой. Потом Лумис включил электрический фонарь, и оба зашагали вверх по ступенькам. Вскоре Лумис убедился, что комната, набитая радиоэлектроникой, существовала реально, а не являлась порождением пьяной горячки. Более того, аппаратура имела автономный источник питания. Пока он разбирался с радиостанцией, кое-что удалось выяснить о Бенсе и о происшедших накануне событиях. Бенс был из «орхидеев», примкнул к движению довольно давно, его политические воззрения сводились в основном к проблеме сокращения вооружений, сам он, правда, никогда не видел вблизи живого браша, но считал, что с ними можно договориться. Бенс, в свою очередь, прилагал максимум усилий, чтобы раскусить своего спутника, но Лумис по-прежнему оставался для него тайной за семью печатями. По поводу начавшегося восстания Бенс подтвердил точку зрения Лумиса, что набирающие темп события были запланированы на более поздний срок. О причине такого скачка Бенс не мог ничего сказать, но предположил, что в этом деле замешана активизация «патриотов» в последнее время.
— Два дня назад они снова арестовали Траба и Онаму Барракуду, — пояснил Бенс.
Лумис вспомнил мелькавшие недавно во всех газетах фотографии этих братьев — лидеров «орхидеев» и то, что их каким-то образом сумели вытащить из тюрьмы. Он даже припомнил свои мысли по этому поводу: о том, что, если бы забрали его самого, никто бы и не хватился, в газетах бы не упомянули и уж точно бы не выпустили. Оказывается, даже в подполье лучше и надежнее крутиться наверху.
— Еще ходят слухи, что некие кретины прошлой ночью совершили неудачное нападение на казармы «белых касок». Это случайно не ваших рук дело? Ну, тех, кто за вами стоит? -воззрился на Лумиса внезапно осененный догадкой Бенс.
— Нет, друг Бенс, поверь моему опыту, если бы это проделали мы,нападение было бы удачным.
Через какое-то время, перебрав кучу радиочастотных окон, Лумис наткнулся не просто на кого-то, а на самого Кора Баллади. Оба абонента были обрадованы донельзя.
—Лумис, черт возьми, ты, возможно, единственный из всех «одиноких волков» остался в живых, — рассказал Баллади. -Поверь, никто из ребят не вышел на связь.
— Да, я тоже много раз пытался соединиться с Кострадом, но ответа не было.
Кострада вместе с его радиоточкой, похоже, заграбастали в первые часы и еще многих наших взяли с постелек тепленькими. Вероятно, где-то произошла утечка информации. Благо главная часть плана все-таки осуществилась. Теперь о деле Лумис, мы в тяжелой ситуации. Нас блокировали прямо здесь в высотном доме, сверху и снизу. Самостоятельно мы, видит Эрр, не выпутаемся. Запиши наши координаты. Лумис их просто запомнил.
— Сколько людей ты можешь собрать?
— Кор, я думаю, сейчас самое главное время. Мне некогда собирать армию, но я постараюсь подсобить вам.
Лумис отключил передатчик. К сожалению, техника была выполнена в стационарном исполнении и не поддавалась транспортировке.
— Ты со мной? — спросил он Бенса.
СЮРПРИЗЫ ЛЕСА
Браст в разведке. Они с Сарго и Ликсом прочесывают местность. Для прочесывания привлекли многих, а не только специальный взвод Холта, «лавочка» Вербека перехватила сигнал какого-то близко расположенного передатчика. На глазах Сарго странного вида прибор, провода от него уходят на макушку, а уже там, выше каски, пялятся в окружающие лабиринты деревьев темные матовые точки — инфракрасные механические глаза и узконаправленные звуковые датчики. Органы зрения Сарго находятся в другом, нечеловеческом мире, в новом измерении, доступном ранее лишь насекомым. Местность почти непроходима, но тем не менее гораздо доступнее, чем та, что была ранее, когда «Железный кулак» полз в прибрежной полосе джунглей. Сарго рядовой, однако назначен старшим даже над тенор-сержантом Брастом по праву профессионала, ведь не мосты они сейчас строят.
— Секундочку. Всем стоять! — командует Сарго. Он в маленьком отряде за главного, остальные ведь вообще не видят в растительности дальше своего носа. — Слева, на два часа: движущаяся цель — человек.
У Браста похолодело внутри. Мерактропы! Вот и вляпались с этой дурацкой разведкой. А Ликc уже ведет стрельбу в указанном направлении: шипит его игломет, а иголки дырявят толстые, свисающие гирляндами листья папоротников-эпифитов и со звоном (едва воспринимаемым, доступным только тренированному солдатскому уху) ввинчиваются в стволы гигантской пальмы. Но, кроме этой платы теории вероятностей, бесшабашного дарения сокровищ цивилизации декорациям, вонзаются еще куда-то: визжит что-то живое, разумное, воспринимающее боль. И Браст палит туда же. А Сарго покручивает нечто в своей поисковой машине, регулирует на ощупь: занижает звуковую чувствительность, наверное, уши у него уже свернулись от криков.
— Поражение! — орет он, нарушая инструкции маскировки. Сам временно глухой, так и других решил сделать себе подобными. — Атакуем!
И они несутся, вернее, пытаются перемещаться быстрее. Игломет у Браста уже за спиной, а перед носом пропеллер виброножа, и зеленая пыль окутывает всю тройку. А когда срубаются последние лианы, они едва не наступают на тело. Оно еще дергается, еще живет, не расставаясь с привычкой к существованию. И никакой это не мерактроп, а цивилизованная личность. Браст переворачивает неизвестного за многослойную одежду. Все лицо, все тело впереди — сплошная кровоточащая губка: человек наверняка услышал их приближение, повернулся анфас — и тут... Странно, что он не убегал и не прятался. А Сарго уже высматривает своим всевидящим оком новые цели.
— Он совсем без оружия, — вслух констатирует Лике.
Верное наблюдение, пожалуй, концентрация самого главного из произошедшего. Оно даже сбивает с толку машину-человека Сарго.
— Вообще никакого? — переспрашивает он, поворачиваясь к Ликсу и глядя на него сверху, с макушки, своими темными точками-датчиками. Он сразу отводит голову, неизвестно, каким представляется Ликс в инфракрасном диапазоне. — Значит, других будем брать живыми. Всем ясно? — добавляет он решительно, дабы не возникло сомнений в задумке.
И они снова в поиске.
— Прямо впереди, на одиннадцать часов! — говорит он через некоторое время. Они врубаются в сельву: снова визжит вибронож (теперь он ходит подобно маятнику, только в горизонтальной плоскости). Браст держит его двумя руками, слишком толстые папоротники и тяжела отдача.
— Черт возьми, — говорит Сарго, — куда он делся? Надо было расстрелять и не возиться. — Он растерянно озирается окрест.
Браст обходит толстый ствол, поднимает голову, отслеживая высоту дерева, и вверху видит втягивающийся в листву ботинок. Если бы в руке был не механический тесак, а игломет он бы сразу выстрелил, не успев подумать.
— Сарго! — орет он не своим голосом. — Вот он — стервец! На дереве.
— Ха-дори-пабата-хи! — обращается к беглецу Сарго на браши. «Замереть. Быстро ко мне.
