— Лумис похлопал по оружию.
Никто не стал возражать.
— Ваша главная задача отвлекать внимание. Пойдите вниз поднимите как можно больше шума. Артиллеристов наверняка предупредили о нашем появлении. Когда они решат, что мы нападаем сверху, я начну атаку в лоб. А вы быстро оттягивайтесь назад: не подставляйте себя. В бой не встревайте, я все сделаю сам.
— А если заряды кончатся? — спросил кто-то.
— А приклады для чего? — сбил его с толку Лумис. — Я же сказал, не лезьте на рожон. Отступайте, как только они зашевелятся.
Кабина остановилась.
— Идите! — бесстрастно распорядился Лумис. — А вы, — придержал он самого прыткого, — вы будете прикрывать мне спину — это задача посерьезнее.
Тем, кто уже выскочил на площадку, стало на миг очень страшно, может, они подумали, что Лумис, небрежно придерживающий дверь, это последний человек, которого они наблюдают без опаски в этой жизни. Но все-таки ребята неуверенной походкой двинулись по ступенькам. Глядя на их спины, Лумис тоже размышлял примерно в этом духе — это был образец прямого телепатического контакта, не зафиксированный никем и сразу же всеми забытый. Лумис отогнал посторонние мысли: он ожидал, напряженно вслушиваясь с тишину. Время потеряло счет. И вдруг внизу послышались крики, топот сапог и шипение игломета. Он нажал кнопку с затертой цифрой 61. И снова не ощущалось, что лифт движется. Они легли на пол, едва поместившись в небольшой кабинке, в положение «для изготовки стрельбы лежа».
А когда дверцы открылись, Лумис понял, что допустил ошибку, вернее, он не учел одной мелочи: для обстрела 61-го этажа в доме напротив не обязательно ставить орудие точно по горизонтали, можно поднять его на несколько этажей выше. Теперь раскидывать умом было некогда, и они бросились вверх по лестнице.
Ровно через десять секунд они повстречались с первым «патриотом», вернее, с его спиной. Противник тоже поднимался по лестнице. Лумис ударил его прикладом по шее, когда тот намеревался повернуть голову. Страж закона рушащейся Империи тоже рухнул, а наверху уже слышалось шипение иглометов — трудилась группа, отвлекающая внимание. Лумис нагнулся и отобрал у поверженного все имеющееся вооружение, вплоть до белой каски.
Откуда-то из бокового коридора доносились неразборчивые команды, шум возни с тяжелыми предметами, похоже, именно там разместили артиллерию. Два следующих пролета Лумис пролетел на одном дыхании. Шипящая перестрелка смолкла, но совсем рядом раздавались бешеные выкрики. А за поворотом, спиной к Лумису, еще один полицейский медленно крался вдоль стены, выставив вперед оружие. Лумис выстрелил и тут же заметил следующего: тот с недоумением уставился на него, повернув голову, его явно на мгновение, столь нужное нападающему Лумису, сбил с толку защитный белый шлем. Полицейский так и не успел сориентироваться. Длинная очередь провела по несчастному большую диагональ. Где-то вверху шелестел быстрый удаляющийся топот: скорее всего это были свои, родные повстанцы. Лумис даже не попытался звать их, чтобы убедиться окончательно, он не хотел привлечь внимание тех, кто остался у орудия. Не до перекличек сейчас было. Гоня посторонние размышления, они с помощником отцепили от обоих убитых все наличные гранаты. В этот момент внизу громыхнуло — стреляла пушка. Дрогнули стены. «Очень решительные дяди», — констатировал Лумис.
Он уже сбегал по лестнице, он уже обдумывал варианты дальнейших действий, но будущее нахлестывало, валясь сверху, и все планы проваливались вниз, в текучее прошлое. Как он и предполагал, артиллерийскую установку втащили в одну из квартир и новые квартиранты абсолютно не подготовились к его появлению. Дверь была открыта настежь. Лумис стоял на пороге целых пять секунд, прежде чем его обнаружили. Наверное, со своим избитым лицом под белой каской и двумя иглометами наперевес он выглядел лихо. Офицер, заметивший его, так и замер с открытым ртом.
— Всем руки за голову! — гаркнул Лумис.
Еще двое полицейских повернулись, ошарашенные, и тут же застыли.
— На колени, лицом к стене! — распорядился Лумис.
Все, не сопротивляясь и не споря, послушно выполнили его указания.
— Свяжите всех! — скомандовал он помощнику, а сам подошел к окну оценить внешнюю действительность.
Почти рядом нависала громада небоскреба. На 61-м этаже окон было на несколько штук меньше, чем на остальных, вместо них торчали вывороченные взрывом балки. На много этажей выше и ниже от пролома отсутствовали стекла. «Недурно подумал Лумис, — большой, впечатляющий спектакль». Далеко- далеко внизу, у подъезда, он разглядел миниатюрные обломки «Иуса» и блестящий, игрушечный с такого расстояния, бронетранспортер — к полиции прибыло подкрепление. Надо было что-то предпринять. Он бросил взгляд на ящик с боеприпасами.
— Сколько «касок» и «патриотов» задействовано в операции? — поинтересовался он у офицера.
— Не знаю, — промямлил тот, испуганно поглядывая на иглометы.
— Допустим, не знаешь, — только теперь Лумис заметил на портупее офицера миниатюрный передатчик. Он сразу отобрал его и отложил в сторону.
Теперь он снова бросил взгляд вниз, на бронемашину. «Снаряд, отправленный в свободный полет с такой высоты, пожалуй, разгонится метров до двухсот в секунду», — прикинул он. Подойдя к ящику, Лумис достал два «осколочных». Как быстро они помчались вниз, уменьшаясь в размерах до точек. Лумис машинально считал секунды. Когда внизу все заволокло дымом, он отошел от окна. Шарахнуло, выворачивая уши, два наложенных взрыва — стереосистема. Когда немного отпустило — уменьшился звон, он приложил к уху отобранное средство связи.
— Что происходит, Ванс? — орали оттуда.
— Не надо кричать, — предупредил Лумис. — Здесь и так слишком шумно.
— Кто это?
— Не имеет значения. Если интересно, один из списка ГГ на ликвидацию. Когда встретите их, передайте привет от имени трех коллег, не дослуживших до пенсии. А с кем я имею честь?
— Что за шутки? Где Ванс?
— Он рядом, жив ваш Ванс. — Лумис снова придвинулся к окну и выглянул: бронетранспортер был не так красив, лежа на боку, и еще одна маленькая воронка портила гладкую поверхность стекломильметола.
— Где это рядом? — спросил передатчик.
Лумис отстранил микрофон и толкнул пленного офицера:
— Доложите, что вы арестованы. Он протянул аппарат.
Тенор-капитан, я арестован. Орудие захвачено противником, — задавленно, но четко пояснил пленный.
— То есть как? — захлебнулся передатчик.
— Все ясно? — осведомился Лумис. — А теперь, тенор-капитан, советую всем вашим людям сложить оружие и как можно быстрее покинуть здание, расположенное напротив меня. Ровно через три минуты я начинаю обстрел.
— Что за условия? Как вы смеете ставить мне условия?
— Время пошло, тенор-капитан, — напомнил Лумис.
Он хотел было распорядиться, чтобы старший полицейский передал рацию людям Баллади, вообще хотел узнать, как там дела у «арготаторов», но собеседник опередил его. Он, в свою очередь, предложил Лумису капитулировать, сообщая, что на подмогу полиции выслали летающую платформу.
Это была ценная информация, хотя и не очень радостная, и даже неизвестно, правдивая ли. Еще Лумиса волновал вопрос: живы ли его новые боевые товарищи. Хоть на этот последний вопрос от мог добыть ответ сам: он послал за ними помощника Леони, так его, оказывается, звали. И вскоре тот появился сверху вместе с остальными. На радость Лумису, они были живы-здоровы, к тому же обвешаны оружием. Когда Лумис ввел ребят в курс дела, один из них — Фат — заявил, что палить из автоматической пушки по жилому зданию они не имеют морального права, может пострадать гражданское население.
