Среднетяжелые электроприводные танки спустились вниз и въехали в город без единого выстрела. Стальные машины, медленно вращая самой верхней башней с малокалиберным орудием, продвинулись на Три квартала по широкой улице имени Маршала Пиронга. Цель подразделения была пробиться в глубину обороны восставших и, возможно, дальше, создать плацдарм для контроля ситуации изнутри, в худшем варианте, подразделение должно было осуществить разведку. Теперь, после предварительного сосредоточения войск, генералитет решил вводом бронированных чудовищ с ходу охладить пыл Революционного Совета.
— Это вам не полиция с водометами, — заявил на совещании командующий ударными наступательными силами (КУНС) Баркапазер. — Я возьму город в клешни и выпотрошу эту заразу без особого шума. А если эти дилетанты попробуют сопротивляться... — Он выразительно обвел присутствующих взглядом — Моим ребятам уже давно не дают вволю размять гусеницы.
— Вы, генерал, все же не забывайте, что это наша собственная столица, — съехидничал министр тяжелой промышленности, с симпатией глядя на командующего.
— Именно поэтому, господин Ним, я и хочу попробовать обойтись без стрельбы, — покраснел Баркапазер. — Я прекрасно знаю, где делают моторы и собирают моих железных друзей.
— Не нервничайте, бронегенерал, мы одобряем ваш план. Действуйте, — подвел итоги главнокомандующий ударной группировкой (ГКУГ) штаб-маршал Акнемейдо, избранный накануне председателем Правительственного Комитета, нового органа власти, созданного после исчезновения Императора Грапуприса.
БОЛТОВНЯ ГОРОДОВ
— Послушайте, молодой человек, я не буду отсюда уходить, я не могу бросить обсерваторию. Кто здесь останется, кто?
Этот монолог продолжался вот уже более получаса. Старик-астроном, этот реликт из возвышенно- утопической науки древней Империи, был в бешенстве. Он выражал его по-своему: поток слов не прекращался, старик желал выговориться, словно перед наступающим всеобщим коллапсом Вселенной. Лумис не перебивал его, он слушал вполуха, дед был не опасен, даже немного интересен, это был отголосок тех доисторических времен, когда жрецы неба почитались превыше вождей, в них видели живых посланцев красного небесного чудовища. Лумис с несколькими помощниками расположился здесь надолго: лучшего места для наблюдения за восточной границей города не было. Отсюда он мог первым увидеть грядущее наступление правительственных войск.
— Это неслыханно, молодой человек. Как можно взрывать Башню, здесь обсерватория? Вы понимаете? Это уникальное оборудование, сейчас такого не сделать, даже если собрать всех этих тупоголовых оружиерожателей из Министерства Науки. Вдумайтесь, что вы хотите сотворить! Уже нет тех специалистов, утеряны навыки. Да и ресурсов не хватит, наверное.
Лумис поднял голову от разложенной на столе схемы минирования:
— Я взорву здание лишь по приказу Штаба Объединенных Революционных Армий, а они отдадут приказ только в том случае, если не будет другого способа остановить танки. Доходит до вас? Если правительство не вынудит нас — здание сохранится.
Астроном позеленел, изменил спектр на непривычное в мире звезд сочетание и снова начал бегать по громадному помещению, в пределах зоны слышимости революционного начальника.
Молодой человек, это неслыханно. Вы ставите все с ног на голову. Взрыв будет, если правительство начнет атаку? Но ведь вы его вынуждаете. Это правительство... Дрянное правительство, между прочим: за последние пять циклов оно не выделило на оптическую астрономию ни круппера, забрало у меня в Министерство Науки последних трех учеников. Я остался один, совсем один. — Старик схватился за голову. — Но даже она, эта мерзкая власть, не позволяла себе такого. Подумайте, ведь этот самый ваш... штаб вынудил власть применить танки. Да и вообще, я не военный, но что же это вы, решили завалить танки «Восточной Башней», что ли? Вы что же, хотите их засыпать?
— Дорогой профессор, моя задача: не пропустить военную технику в центральную часть города. Согласитесь, жизнь сотен тысяч людей дороже этой лаборатории, разве не так? -Лумис в упор посмотрел на астронома. — И кстати, вот этот приборчик — супербинокль, или... Как он называется? Какое у него увеличение?
— Милый человек, этот «приборчик», как вы смели выразиться, — оптический телескоп. Он дает разрешение семь тысяч раз. В совмещении еще несколькими «приборчиками» он позволяет обнаружить невидимые глазу космические объекты необъяснимой доныне природы. Дальность до этих объектов, по моей гипотезе, сотни тысяч, а возможно, миллионы световых лет. Понимаете, нам с вами не повезло с некоторой точки зрения: наша звездная система очень одиночная, как всем известно, — старик на мгновение остановил взгляд на Лумисе. — Система состоит из трех звезд различной природы. Они вращаются вокруг общего центра масс. Естественно, более массивный красный гигант Эрр описывает меньший круг, а легкий желтый карлик, наша родная звезда Фиоль, — вытянутый эллипс. Между прочим, сколько бы вы ни изощрялись в вашей военизированной борьбе за мир, жизнь на планете все равно прекратится через какое-то количество миллионов циклов потому что гигант имеет очень большую излучающую поверхность и скоро его энергия иссякнет. Можно представить, что он мгновенно перейдет на другой энергетический уровень, сбросит верхнюю оболочку и начнет схлопываться, не знаю, правда, до какого предела, у меня нет наблюдаемых данных — слишком далеко находятся другие звезды. Когда планета столкнется со сброшенной газовой оболочкой, она испарится, вся, начисто. Кроме того, близкий взрыв гиганта инициирует процессы в недрах Фиоль. Она тоже может взорваться. Жалко, этот эпилог некому будет созерцать. Даже если на звездах есть разумные наблюдатели, они вряд ли нас заметят, расстояние непостижимо огромно.
— А что, кроме Фиоль, Эрр и Лезенгаупа, есть другие звезды? — спросил Лумис.
— Молодой невежа, знайте, наша система, кроме звезд, имеет еще по меньшей мере четыре крупных планетных компонента и шесть мелких. Все они описывают очень запутанные, в основном нестабильные орбиты. Наверняка существует еще несколько планет, об этом свидетельствуют однократные, не до конца проверенные наблюдения. В смысле орбиты нам несказанно повезло: она очень стабильна, даже в момент прохождения вблизи Эрр, когда влияние гиганта удаляет нас от Фиоль, это чертовски нам помогает, поскольку в этот период Фиоль и гигант одновременно усиливают излучение. Да, в эти моменты на планете климат несколько меняется в ту или другую сторону температурной шкалы, но все это, к счастью, в пределах, допустимых для жизни. А вот существуют ли другие звезды, кроме наших трех, это я вам скажу — вопрос. — Давно не имевший собеседников ученый просто засветился от счастливой возможности прочесть лекцию. — Об этот вопрос переломали копья многие и многие. Все упирается в недостаток данных. Сколько ни смотри на небо невооруженным глазом, ничего, кроме нашей звезды-матери да гиганта Эрр и двух лун, не увидишь. Даже Лезенгауп мы не ощущаем человеческим глазом. Хотя существуют исторические хроники, в которых сказано о третьей — видимой звезде. Есть подозрения, что сам одноименный открыватель — величайший астроном-наблюдатель времен Возрождения Империи — пользовался для ее нахождения древними картами. Правда, мы сейчас не об этом. Вы ведь спросили о других звездах?
Стоит глянуть в телескоп, а еще лучше посмотреть на данные радиотелескопа, и тут уж море пищи для ума. В радиодиапазоне небо неоднородно, где-то там существуют неопознанные удаленные объекты, только несколько из них совпадают по местоположению с оптическими туманностями. Но туманности ли это? Если это туманности, то есть космическая пыль, то почему она светится? В простейшем случае следует допустить присутствие в их недрах звезд, но я предполагаю, что это не так. — Старый ученый на мгновение остановился. — Эх, если бы мне рефлектор с зеркалом метров четырех в диаметре, а еще лучше заатмосферный телескоп (к сожалению, об этом не стоит и мечтать), я бы доказал, — повторил он на более возвышенной ноте, — что это и есть звезды. Каждая пылинка в этих самых «туманностях» — это звезда. Сколько их? Не знаю, может, десятки, сотни миллиардов штук в каждом облаке. Эти облака имеют разную форму: то шаров, то спиралей. Почему так, не могу объяснить, нужно специально этим заниматься, нужны
