— Принеси Сверлящего Небо.
Экмал выбежал в один из туннелей дома. Башня с птичьими голосами находилась направо, но он туда не пошел. Там были существа, которых забивали только для еды. Он повернул налево, поднялся по узким ступеням в высокую комнату, узкие бойницы которой пропускали свет Старого Солнца и ветер пустыни. На стенах висели знамена и трофеи из черепов и оружия. Некоторые черепа, пожелтевшие от времени, почти рассыпались.
В центре комнаты на железном насесте сидело существо, которое само казалось сделанным из железа и бронзы. Его блестящие перья выглядели боевой кольчугой. Даже со сложенными крыльями он был воплощением красоты и мощи. Все его линии от змеиной головы до кончика заостренного хвоста, были чистыми и совершенными.
В доме каждого главы очаров было такое существо. Оно носило тонкий золотой ошейник, питалось с хозяйского стола. Его берегли, как величайшее сокровище. Оно было дороже жизни самого хозяина, его жены, матери или детей.
— Сверлящий Небо, — сказал Экмал, — Оседлавший Ветер, Брат Молнии…
Создание открыло глаза и взглянуло на Экмала. Затем оно открыло клюв и скрипуче прокричало единственное слово, которое оно знало:
— Война!
— Ну, конечно, война, — сказал Экмал, протягивая руку.
9
Свежие и сильные животные легко бежали по песку. Собаки мирно трусили рядом. Ветер стихал, коричневый воздух светлел.
Лицо Старка было темным, как грозовое небо. Он придерживал яростного Джефра. Мальчик сидел прямо, навытяжку. Его тело качалось в такт движениям животного.
— Ты сердишься из-за мальчика? — спросила Геррит.
— Да. Из-за мальчика и еще… из-за видений.
— Отпусти его, — сказал Аштон. — Он легко найдет дорогу назад.
Геррит вздохнула.
— Как хочешь. Но только тогда ни один из нас не дойдет до Юронны.
Аштон повернулся в седле, чтобы взглянуть на ее лицо. Он знал много людей, на многих мирах и видел много таких вещей, которые не мог ни принять, ни отвергнуть. И он знал об этом достаточно, чтобы признаться в своем невежестве.
— Что ты видела, когда Эрик тебя окликнул?
— Я видела Эрика… Старка… в незнакомом месте, среди скал. Там были люди в Капюшонах, но их капюшоны были разного цвета. Они как будто требовали чего-то от Старка и… Я видела, как они выполняли ритуальный обряд с кинжалом и видела кровь…
Мальчик напрягся под рукой Старка.
— Чью кровь? — спросил Старк.
— Твою. Но, похоже, что она была пролита как обещание, — как искупительная жертва. — Она посмотрела на Джефра. — Мальчик был там. Я прочла в его глазах, что он должен быть твоим гидом. Без него ты не найдешь дороги.
— Ты уверена в этом? — спросил Аштон.
— Я уверена в том, что я видела, вот и все. Старк говорил тебе, что моя мать была Геррит, Мудрая женщина Ирнана. Она имела дар, могущественный дар. Мой дар более слабый и нерегулярный. Он приходит, когда ему захочется. Я либо вижу, либо нет, — она повернулась к Старку. — А тебя видения приводят в гнев? Мне это надоело! Я предпочла бы идти по жизни вслепую, как ты, и верить только своим рукам и мозгу! Однако, окна в будущее открыты и я вижу через них и я должна сказать о том, что вижу, иначе… — она сильно встряхнула годовой. — Все это время, пока я была в каменном доме, я не могла решить, видение это, или просто мой страх.
— У меня было такое же видение, — сказал Аштон. — Это был страх.
— Собаки сделали чудо, — сказал Старк.
Он посмотрел на блестящую голову Джефра. Мальчик был напряжен, насторожен.
Геррит вздрогнула.
— Они вернутся.
— Но не в таком количестве. И Собаки следят.
— Если придет еще одна песчаная буря, молитесь богу, чтобы мы оказались под кровом, — сказал Аштон. — Следующее убежище в неделе пути.
— Вы не доедете до него, — сказал Джефр. — Мой отец пошлет Сверлящего Небо.
— Что это за Сверлящий Небо?
— Птица Войны. Все кланы соберутся вместе. Конечно, Собаки-демоны убьют многих, но это всегда случается.
Он обернулся к Старку с улыбкой, его маленькие острые зубы были подобны кинжалам.
— Вот как? — сказал Старк. — Где находится это место среди скал и те люди в Капюшонах, которые не относятся к пришедшим Первыми?
— Спроси Мудрую женщину, — ответил Джефр. — Это ее видение.
— Твой отец говорил о фалларинах. Кто они?
— Я всего лишь мальчик, — ответил Джефр. — Такие вещи мне неизвестны.
Старк не настаивал.
— Саймон, ты знаешь?
— Это крылатый народ, — внезапно заговорила Геррит.
Аштон с интересом взглянул на нее.
— Да. Наследственная, контролируемая мутация, как Дети Моря и Дети Матери Скэйта. Фалларины внушают суеверный страх людям в Капюшонах. Они имеют большое значение в жизни племен, но я не знаю почему. Очары мало говорят с иноземцами, а Бендсмены уважают их табу. К тому же, у меня были другие заботы. Но одно я знаю, Эрик.
— Что именно?
— Когда мальчик сказал «Я — очар», это означает больше, чем утверждение факта или уверение в мужестве. Это также означает, что очар знает пустыню и ее сила передается ему, что очар уничтожит своих врагов и будет продолжать священную месть до конца жизни. Ты держишь в седле голубоглазую кобру. Никогда не забывай об этом.
— Я уже имел дело с людьми пустыни, — сказал Старк. — А теперь не мешай мне думать.
Ветер стих. Лицо пустыни стало мирным. Старое Солнце сняло свою пыльную вуаль, и ржавый день показал вехи дороги Бендсменов, помещенные достаточно близко друг от друга, чтобы в случае, если одну засыплет, было бы видно другую.
— Саймон, а что находится за Юронной? Ты говорил о Береге?
— Плато, где мы находимся сейчас, кончается обрывом приблизительно в полтора километра. Внизу гораздо теплее, и там есть места, где есть растительность, благодаря источникам. Там есть деревни, построенные на самом обрыве, в скале.
— Туда делают набеги люди в Капюшонах?
— Не на деревни, они неприступны, а на людей на полях, или грабят их урожаи. А после этих земель, опять пустыня до самого Плодородного Пояса.
— Хорошая земля, богатая бродягами.
— Меня везли прямо по дороге из Скэга, так что я мало видел страну. Единственный город, который я видел, был Гед Дарод, город Бендсменов. Красивый город.
— Место паломничества, — сказала Геррит. — Святилище, дом терпимости, сиротский дом, основанный Бендсменами. Там Бендсменов растят, воспитывают, обучают. Вся грязь, принесенная ветром,
