— Николай. Господа, прошу проверить оружие. Стрелять только по команде или в ответ на выстрелы. Прошу зажечь фонари… Вперед!
Первые шаги прозвучали гулко, но затем толстый слой то ли пыли, то ли мелкой каменной крошки поглотил почти все звуки. Слышался лишь скрип обуви, дыхание и подземные шорохи, доносившиеся со всех сторон.
Фонарики освещали узкий неровный коридор между двумя стенами, которые то казались вырубленными в скале, то дыбились старой развалившейся кирпичной кладкой. Кирпичи попадались странные — огромные и плоские. Келюс вспомнил: такие были в ходу в допетровские времена. Катакомбы имели долгий век…
Отряд вела Кора. Она шла чуть впереди, стараясь не попадать в лучи фонариков. Дорогу девушка находила безошибочно: след был свежий. Шли быстро: времени и так потеряли достаточно.
Внезапно фонарик Фрола дернулся, луч упал под самые ноги. Удивленный дхар нагнулся:
— Гильза! Старая, елы, от трехлинейки!
Вскоре гильзы стали попадаться целыми россыпями. Среди них барон опознал знакомые ему наганные. Коридор расширился, впереди оказался мрачный неровной формы зал, посреди которого гильз было особенно много — они лежали горками, старые, позеленевшие от времени.
— Стрельбище у них тут было, что ли? — Келюс разгреб носком кроссовки кучу глухо звеневших цилиндриков.
Барон взял у него фонарь и провел лучом по стенам.
— Это не стрельбище, Николай. Глядите…
В свете фонаря было видно, что вся стена изрешечена пулями, выбившими на ней не просто углубления, а целые ямы. Похоже, стрельба шла здесь каждый день на протяжении многих лет.
— Но зачем? — начал было Лунин, и тут же понял — зачем.
У подножия стены лежали сотни расплющенных пуль и старый, совершенно рассыпавшийся ботинок.
— Ну его к бесу! — Фролу это место чрезвычайно не понравилось. — Пошли, елы, отсюда!
Коридор вновь сузился, слева и справа стали попадаться ниши. Некоторые были невелики — с форточку, другие напоминали целые комнаты, но без внешней стены. Это встревожило барона — в такой нише их вполне могла ждать засада. Оставалось надеяться, что Фрол и Кора вовремя почувствуют опасность.
Одна из ниш размером с дверь почему-то насторожила дхара. Он посветил фонариком, но убедился, что внутри пусто. На земле валялись куски битого кирпича, среди которых Фрол заметил что-то ржавое. Копнув носком туфли, он извлек из-под обломков огромную железную цепь. Поискав глазами, дхар легко обнаружил место, где когда-то ввертывался в стену крюк.
— Лихо, — заметил подошедший Келюс. — Сюда бы еще, бином, скелет!
Ни крюка, ни скелета не было, но все же Фрола не оставляло ощущение ужаса, исходившее прямо от каменных стен. Воздух словно пропитался чьей-то предсмертной мукой и невыносимыми страданиями, которые не рассеялись за долгие десятилетия, а может, и века.
Наконец, ниши стали попадаться реже, а затем и полностью исчезли. Подземный коридор несколько раз раздваивался, но Кора и Фрол уверенно находили нужную дорогу.
Они шли уже больше двух часов, а может и еще дольше (в спешке время засечь забыли). Внезапно вдали что-то бледно засветилось, и барон приказал остановиться. Источник света находился впереди, казалось, прямо в центре коридора.
Фонарики погасили. Кора, неслышно ступая, прошла несколько шагов и тут же вернулась — ни Волкова, ни его яртов там не было. Отряд направился дальше, и вскоре все прояснилось: коридор поворачивал направо, а светлая полоса выбивалась из торцовой стены, точнее, из приоткрытой стальной двери. Свет был сильный, но неяркий, и напоминал подсвеченный туман.
Дверь оказалась явно не допетровских времен — литая, массивная, со стальным колесом запора. Корф недоверчиво осмотрелся, но из-за молочного сияния не доносилось ни единого звука.
Фрол посветил фонариком вдоль стены, и все невольно вздрогнули: чуть правее от двери на земле лежал полурассыпавшийся скелет в черной форме, похожей на ту, что носили бандиты Волкова. Впрочем, волнение быстро улеглось: в подобном месте наличие человеческого остова не казалось диковинным. Скорее, можно было удивляться, что подобная находка не попалась раньше.
— Давно, видать, лежит, жмурик! — расхрабрился Мик и вдруг ойкнул: скелет задергался. Вернее, он попытался сдвинуться с места, но лишь беспорядочно перебирал костями рук и ног.
— Хичкок какой-то! — охнул Келюс.
Скелет затих, но время от времени кости упрямо подергивались.
— Это… этого не может быть… — лепетал Мик, прижимаясь к плечу Корфа. — Дядя Майкл, этого не может быть…
— Однако, — покачал головой барон, по-прежнему держа револьвер наготове. — Господа, кто- нибудь может пояснить?
— Не скелет это, — наконец заметил Фрол, подошедший поближе. — Смотрите!
Он подсветил фонариком, и все увидели, что над полурассыпавшимися костями отблескивает странная радужная оболочка, контурами напоминающая тело.
— Его вроде как испарили, елы, — Фрол осторожно склонился над костями. — А след остался…
— А разве так бывает? — набрался смелости Плотников.
— Почем я знаю? Только сдается, это кто-то из бандюг Волкова. Куртка приметная.
— Точно! — озарило Келюса. — Они уходили, а этот сунулся за дверь! За эту дверь!
Все с опаской посмотрели на молочный отблеск и на всякий случай отошли подальше.
— А похоже, — согласился барон. — Этот тип вошел туда, и его вроде как выбросило, причем в весьма непрезентабельном виде…
— Там за дверью — страшная энергия, — Мик, осмелев, подошел к металлической плите. — Там такое поле…
— Да, — кивнула Кора, — но это не поле яртов. Я такого еще не встречала, хотя… Николай, подойдите, пожалуйста!
Келюс шагнул вперед и вдруг почувствовал, что куртка, на которой висел значок, и без того подозрительно тяжелая, налилась свинцом.
— Стой, Француз! — рявкнул Фрол. — Ты же весь светишься!
Келюс оглядел себя: дхар не ошибся — по телу перекатывались мягкие, пульсирующие огни. Еще через секунду он понял, что является их источником и приоткрыл спрятанный под воротником значок: тот сверкал, словно лампа невиданной мощности. Лунин поспешно отошел назад — сияние погасло.
— Николай! — осенило Мика. — Это же скантр! Понимаете! Он реагирует на поле! Это же… это же пропуск! Там какой-то переход…
— «Карман»! — Келюс спешно развернул схему. — Ну конечно, бином!
— Позвольте? — барон заглянул ему через плечо. — Да, похоже… Значит, здесь вход в этот самый «Карман». Что бы это могло быть?
— А посмотрим, — предложил Келюс. — Если это действительно пропуск, тогда понятно, зачем нужен Волкову значок… Слушайте, там, наверное, такой же переход, как тот, что в Белом Доме! Только его защитили, бином, по-серьезному. А ну-ка…
И прежде, чем кто-либо попытался ему помешать, Лунин шагнул прямо к двери. Тяжелая сталь поддалась неожиданно легко — шарниры оказались хорошо смазанными. Слепящий свет ударил Келюсу в глаза, он почувствовал, как запульсировало окружающее его поле. Значок становился все тяжелее, и вдруг стал невесомым. Молочная завеса кончилась, и Келюс оказался за порогом. Он оглянулся — свет теперь клубился за спиной.
Он стоял в небольшой пустой комнате, чем-то похожей на бывший узел связи, который они недавно видели. Только выглядела комната более обжитой: пол был чист, в углу стоял веник. У противоположной стены, где была еще одна дверь, на этот раз деревянная, находился стол с прибитым на боку жестяным инвентарным номером. Рядом стоял старомодный стул, который можно увидеть разве что в музее. На столе горела лампа с железным колпаком, тут же лежала газета. Келюс, не удержавшись, подошел поближе: это
