– Тидид! Тут… это…
Вечно какое-нибудь 'это' - и всегда среди ночи! Ну, что еще там?
– Капанид, если тебе нужен венец, он на полу валяется! Бери - и дай поспать!
– Радуйся… радуйся, Сфенел! Ну вот, Амикла проснулась!
– Тидид!!!
Я понял - глаза придется открыть. Открыть, привстать…
– Тидид, беда! Беда, понимаешь?
И тут я проснулся. …Желтое пламя светильника, черные тени по углам. В глазах у моего друга - ужас. В глазах у моего друга - боль. Невыносимая, страшная.
– Геракл… Гонец только что прискакал… Геракл…
Нет, нет, нет! НЕТ!!!
От дыма першило в горле, запах горелого мяса впивался в ноздри, золотой венец на голове словно раскалили добела… -…Зевсова сына Геракла пою… пою, меж людей земноро… земнородных лучшего… в Фивах его родила славных… хороводами славных…
Гимн только что сочинили, жрец путал слова, испуганно косясь на темный лик Зевса Трехглазого. А может, не путал - просто плакал. Как и мы все… - С Зевсом-Кронидом в любви… в любви сочетавшись, цаА рица Алкмена… Некогда, тяжко… тяжко трудяся на службе… службе царю Эврисфею…
Мы плакали, хоть нам приказали радоваться. Сам Отец богов, Зевс-Кронион, возвестил, чтобы по всем храмам, по всей Элладе вознесли молитвы новому богу Олимпийцу, богу Гераклу…
Прощай, дядя Геракл! Легкой тебе дороги, куда бы ты ни шел. Хайре! -…По бесконечной земле он… и по морю скитался… Страшного много и сам совершил, да и вынес немало…
Рядом сопит Сфенел, рядом рыдает маленький Киан-типп. А ведь он даже не был знаком с тем, кто стал новым богом!.. …И тети Деяниры больше нет. И Лихаса нет. Все погибли! Их тоже - на небо? Ответь, Трехглазый! Сам ТЫ руку приложил? Послал кого-то из НИХ? Или просто шепнул на ухо кому-то очень понятливому?
'Скоро!' - сказал Атрей Великий. Вот оно - 'скоро!'…
Молчит Трехглазый Зевс, кривит надменные губы. Хочется крикнуть прямо в темный бородатый лик, ударить кулаком по старому дереву… -…Ныне, однако, в прекрасном… прекрасном жилище на снежном Олимпе в счастье живет…
Ну конечно! Дядя Геракл на снежном Олимпе, в счастье живет, а в Микенах уже думают, когда (и куда!) посылать колесницы, но даже не это главное, не война, которая теперь непременно начнется…
Без Геракла… Как мы все - без Геракла? Пока он жил, мы все были выше на целую голову - на его седую голову…
– Помянем, - шепчу я Сфенелу. - Кончится это… козлодрание, помянем. Его - и тетю Деяниру…
Мой друг молча кивает. А я вдруг понимаю, что все это - только начало, все это - только крик Керы, а самое главное (страшное?) впереди… …Далеко-далеко, под всеми мирами, под черной громадой Космоса, Крон-Время вновь закрутил свое колесо. Сначала медленно, не спеша, потом все быстрее, быстрее…
'…Тыне сможешь всю жизнь прятаться, и твои друзья - тоже. Вы - последние, и битва, которая вам предстоит, - тоже последняя. Ну и что? И боги не вечны… Слабого судьба тащит на веревке, того, кто сильнее, - за руку ведет, а самый сильный сам судьбой становится…'
– Что же будет, мама? Что случится?
– Почему будет, сынок? Уже есть/уже случилось…
Значки на деревянной табличке никак не хотели складываться в слова. Расползались тараканами, убегали за края…
– Дядя Эвмел! - жалобно позвал я. - Тут… Тут чего-то!..
– На Древнем языке? - невозмутимо отозвался он.
– Если бы на Древнем, - вздохнул я. - Дядя, а разве богинь замуж выдают?
На этот раз мы собрались не в домике у Диркских ворот, а в Палате Печатей. Печатей тут как раз и нет, а вот табличек - полные полки. Под самый потолок. Здесь можно найти любую с Девкалионовых времен (кроме самых тайных, конечно).
Чтобы дяде не вставать, я отнес табличку с непослушными значками сам. Дядя Эвмел вздохнул, приладил сверкающий хрусталь под веко.
– Ну-ка, ну-ка… 'Атрей в Спарте, сватает Елену за Агамемнона…' Елену? Гм-м…
То, что Атрей в Спарте, я, конечно, знал. С Тиндареем Спартанским они давно дружат (если, конечно, находится, против кого). Теперь, когда Атрея в очередной раз изгнали (изгнали?), он решил наведаться на берега Эврота, прихватив с собой наследников - носатого и белокурого. Сейчас меня куда больше интересовал не он, а Эврисфей. Надо же, воевать собрался, развалина! И с кем? С Афинами! Приютили, видите ли, родичей Геракла! (Вот она - война! Пока еще - не с нами. В Аттике после смерти Тезея неспокойно, Афины кажутся легкой добычей.) Эврисфей на колеснице - упасть можно. От смеха. Но микенское войско - это не смешно. И тут - Елена!
Дий Подземный разберет эти микенские игры!
– А что, Тидид? - Дядя задумался, забарабанил пальцами по столику. - Неглупо, неглупо, совсем неглупо…
– Но ведь Елена - богиня! • - Вот именно, Тидид, вот именно…
Мы все привыкли, что где-то рядом, неподалеку живет богиня. Елена, дочь Зевса, - последняя, кто еще не покинул землю. Золотоволосая, прекрасная, нестареющая, несущая счастье, дарующая добрый урожай, красивых детей. Словно там, в Спарте, все еще продолжается Золотой Век - счастливый век, когда боги и люди еще жили вместе. Ей строили храмы, ей возносили молитвы. Да, все мы привыкли, что Елена, Прекрасная Елена, тут, с нами, к ней можно съездить в гости, познакомиться, потолковать о жизни…
– Трон Геракла опустел, Тидид…
– Какой трон, дядя? - поразился я. - Ведь Геракл не был ванактом, не был даже басилеем!
– Не понимаешь? - Дядя грустно улыбнулся, вынул сверкающий хрусталь из-под века. - Ему не нужен был золотой венец. Его трон стоял выше микенского. Пока Геракл жил с нами, он был ПЕРВЫМ. И никто, никакой Эврисфей - да что там Эврисфей! - не мог стать с ним вровень. А теперь Геракла нет… -…И в Микенах решили, - подхватили, начиная понимать, - то есть Атрей решил… -…Что место Геракла должен занять другой. Не бродяга, не вечный изгнанник, а ЦАРЬ ЦАРЕЙ. Титул ванакта - еще не все, а вот если над Элладой воцарится муж богини…
– Бог Агамемнон, - хмыкнул я. - Агамемнон Носатый, Агамемнон Зазнайка…
– Не смейся, мальчик! Я тебе уже говорил: придумано ловко. Атрей сейчас якобы изгнанник. Кто упрекнет Тиндарея, что он выдал дочь (пусть и не свою дочь) за сына друга, попавшего в беду? К тому же свадьбу сыграют быстро, без лишнего шума. А Эврисфей тем временем идет на войну - на глупую войну, ненужную войну. Больной, боящийся всего старик! А наследуют ему, если что случится, не его дети, а… -…А Пелопиды, - кивнул я. - У Атрея-ванакта будет невестка-богиня. И внуки-боженята… Сначала будут говорить, что в Микенах правят потомки богов, а потом скажут просто… -…Боги, - кивнул дядя Эвмел. - Великим Царством будут править боги. Вот так, Тидид! Но знаешь, мне куда интереснее даже не это. Что придумал Атрей - ясно, а вот что замыслил Фиест…
Но я уже не слушал. Фиест, что бы он ни замыслил, - потом! Сейчас - Атрей. Атрей и Елена! Нет, не так, Атрей, Елена и Агамемнон!
Я вскочил, подбежал к окну, рванул ставень, вдохнул горячий летний воздух. …Надо!…
А что - надо? Если бы… Да, точно! Обычай! Кажется, есть такой обычай… - Тидид! - позвал дядя, но
