Почему-то все верили, что в глубину Медного Леса фьялли и рауды не пойдут. Вигмар и сам был рад найти для Рагны-Гейды и Эльдис надежный приют, хотя бы в чужом доме, раз уж своего больше нет. Но и мысль о скором возвращении на побережье его не радовала. Рагна-Гейда тоже не хотела отпускать его, но молчала. Как же можно во время войны отговаривать мужчину от битв? Пытаться усадить его среди женщин возле очага? Об этом нечего было и думать. Рагна-Гейда и радовалась, что вскоре у нее будет надежный дом, и не хотела, чтобы их поездка быстрее подходила к концу. Пока Вигмар и Гейр были с ней, она не теряла бодрости и надежды на лучшее. По что она станет делать, оставшись одна? Мысль об этом была так страшна, что Рагна-Гейда старалась не останавливаться па ней и скорее искала глазами Вигмара. Если его не будет рядом, то она сама окажется разрубленной пополам.
— Здесь еще маленькие горы! — наперебой рассказывали им с Гейром Вальтора и Тьодольв. — А вот там. в глубине Медного Леса, они такие высокие, что до вершины идти целый день! Правда, мы с отцом несколько раз ездили в гости в дальние усадьбы. Однажды мы даже были у хёвдинга в усадьбе Кремнистый Склон. Там рядом Раудберга, та самая, на которой стоит святилище Стоячие Камни. Она такая высокая, что достает до самого неба.
— Не хотела бы я там побывать! — Рагна-Гейда улыбнулась, шутливо передернула плечами. — Там. должно быть, полным-полно троллей!
— Что тролли! — в один голос закричали Тьодольв и Вальтора. Вспомнив, что он уже мужчина и воин, Тьодольв замолчал, а ликующая Вальтора продолжала, глотая слова от воодушевления: — Там рядом Турсдален — Великанья долина! А в ней живет Свальнир! Это великан, из старших родов, которые здесь жили еще до людей! Он такой огромный, как вон та гора! А может стать еще больше! Каким захочет, таким и будет! Он — дух Медного Леса, это нам Горм говорил! Он живет в том святилище и все знает!
— Ну, ну, вы ток гордитесь, как будто этот Свальнир — ваш собственный! — ревниво вставила Эльдис.
Она еще не привыкла, что эти двое — ее брат и сестра, и никак не могла себя заставить полюбить их хоть немножко. Напротив, Вальтора и Тьодольв вызывали в ней невольную неприязнь, поскольку способны были болтать и смеяться без умолку и приковывали все внимание только к себе. И Вигмар, и Гуньвальд, и Гейр, и Рагна-Гейда слушают только их, а ее как будто и вовсе нет:
— У нас на севере тоже есть на что посмотреть! — продолжала Эльдис — Вот вы не видели ни одного мертвого оборотня, а я виделa!
— А хотя бы и не видели! — миролюбиво согласился Тьодольв, — Зато если у нас такой объявится, то мы тоже из очень-то напугаемся!
Рагна-Гейда слушала их бсееду
А горы Медного Леса приближались, медленно выступали из глубин, затянутых серыми туманными облаками, Одна или две уже оказались позади, словно сами переместились за спины гостей и заступили дорогу назад. Не слишком крутые, но высокие, поросшие лесом, усеянные валунами, они окружали неширокую тропку со всех сторон, и Рагне-Гейде уже казалось, что сам воздух здесь другой. Земля дышала здесь иначе, и до сердца спящей богини Исрд было ближе, чем в других местах. Здесь казалось даже теплее, чем на побережье: ветер мягко гладил кожу, нигде не лежало снега, Все зто вселяло в душу робость и священный трепет; хотелось говорить потише и ходить поосторожнее, чтобы не потревожить дремлющие силы этой таинственной страны, именуемой Медным Лесом. Неуловимое, но ясно ощущаемое присутствие этих сил не пугало, а давало драгоценное ощущение надежности и защищенности; скрытые силы земли брали под защиту каждого, кто вступал сюда, и бегущий от врагов мог знать, что здесь он уже не один. Невидимые глаза неотрывно следят за ним, и невидимые руки в нужный миг протянутся на помощь. Уловив впервые это чувство, Рагна-Гейда внимательно прислушивалась к нему и отдыхала душой: безопасность была именно тем, чего ей так не хватало в последнее время.
— Вон, вон, видишь, три горы! — вдруг воскликнула Вальтора. — Между ними — Золотое озеро! Мы его скоро увидим!
Рагна-Гейда нашла взглядом три горы на севере. Кое-где их покрывал хвойный лес, но по большей части буро-рыжие кремневые склоны оставались открытыми.
— Нам нужо подниматься на них? — спросила она у Вальторы.
— Нет, не нужно. — Девочка покачала головой. —Вон там маленькая долина между ними, там течет Золотой ручей, там и наша усадьба. Уже скоро.
К вечеру похолодало, посыпался мелкий, но густой снег. За серой пеленой спрятались горы, лес по сторонам тропинки неясно темнел, и Рагне-Гейде делалось страшно. Горы и лес были полны таинственной, нечеловеческой жизни, которая не слишком-то рада пришельцам.
Оставив сбоку гору, отряд втянулся в узкую долину.
— Сейчас ты кое-что увидишь! — ликующе напевала Вальтора, вытирая платком покрасневший от холода носик.
— А я знаю кое-что, чего ты никогда не видела! — весело подхватывал Тьодольв. Брат и сестра перемигивались и посмеивались, предвкушая что-то необыкновенное.
Объехав еловый лесок, спускавшийся со склона. Рагна-Гейда увидела неширокий ручей. Он быстро бежал ло каменистому ложу, огибая выступы скал, по росшие мхом, и журчание его казалось осмысленным: ручей говорил что-то на своем собственном языке и сам себя слушал. Было уже почти темно, и Рагна-Гейда вдруг удивилась, осознав, что может свободно разглядеть каждый камешек на берегу, каждый клочок мха над водой.
— Ну, видишь? — восторженно воскликнуло Вальтора, словно все это было ее рук делом.
Вода в ручье светилась. Мягкое золотистое сияние поднималось со дна и насквозь пронизывало воду; отблески света падали на берега и скользили по камням, словно торопились успеть за быстро бегущим потоком, но не могли.
— Это Золотой ручей! — наперебой объясняли Вальтора и Тьодольв, смеясь от радости. — Говорят, что в нем отражается все золото, которое спрятано в Медном Лесу! А в Золотом озере можно еще не такое увидеть! Ведь Золотой ручей впадает в Золотое озеро! Жалко, что сейчас не лето — летом на закате все озеро сияет, как будто полно золотом до краев!
Вокруг слышались изумленные восклицания: спутники Вигмара, никогда еще не видевшие подобного чуда, не могли оторвать глаз от мягкого сияния, скользящего по поверхности ручья.
— А там на дне полно золота, да? — восхищенно расспрашивал Гуннвадьд. — А если пошарить — можно выловить колечко-другое?
Вальтора и Тьодольз хохотали, давая понять, что поиски будут напрасны.
— Там нет золота! — наконец выговорила девочка. — Само золото спрятано троллями и свартальвами в горах. А здесь только его отражение! Добраться до золота нельзя, а вот поглядеть на него может каждый!
— Ладно, Гуннвольд, поедем дальше, — предложил Вигмар. — У нас еще будет время этак полюбоваться, а сейчас нам всем давно пора погреться у огня.
В памяти Вигмара был еще жив курган Гаммаль-Хьёрта, полный золотом, которое никому не принесло счастья. Поэтому и блеск Золотого ручья его нисколько не порадовал.
Хирдман, которого Эрнольв Одноглазый посылал к Торбранду конунгу, застал своего ярла совсем не там, где расстался с ним.
— Я вижу, вы не теряли времени зря! — сказал Хрольв, наконец-то догнав Эрнольва на много переходов дальше к югу. — Если бы об этом знал Торбранд конунг, он бы заторопился еще сильнее.
— Так он заторопился? — обрадованно переспросил Эрнольв. Ему давно уже не терпелось увидеть в походе фьяллей, а не одних раудов.
— Он хочет присоединиться? — не так радостно переспросил Ульвхедин ярл. Его-то не слишком порадовала весть, что скоро придется делиться добычей.
— Конечно, — ответил Хрольв. — Я сам видел Трехрогий фьорд — он полон кораблями, как ячменный сноп зернами. Корабли отплывают на следующий день после Середины Зимы, а пешие дружины начинают поход еще раньше. Очень скоро здесь будет Арнвид Сосновая Игла. Торбранд конунг дает ему
