разговаривал честно?
– По-моему, да. Слушай, расскажи Шону и Лайему про них, ладно? И попроси Шона, чтобы он их вызвал. Может быть, он сможет что-нибудь пронюхать.
Карл так и сделал. После краткого разговора с Юрием Шон подключился к нам на аварийной, защищенной от прослушивания частоте.
– Его голос мне не знаком, Джейк, и по акценту он никак не может быть лесорубом с Высокого Дерева, но это еще ни о чем не говорит.
– Тем не менее, – ответил я, – мне кажется, он настоящий, и с ним все в порядке.
– Но он из властей, – возразил Сэм.
– Да, и мне от этого не по себе, но я думаю, что он не мент. А ты?
– Кто знает? Да и какая разница? Когда он узнает, кто ты такой, могут возникнуть неприятности.
– Не знаю. Он говорит, что его не было в земном лабиринте уже более двух лет. Каким образом он мог про меня слышать?
– Тут ты прав, – согласился Сэм. – И это, к тому же, SOS... Да, но и мы, черт набери, не купаемся в безопасности и спокойствии. У нас на нашей спасательной лодке уже места не хватает.
– Оставим в покое этику спасательных лодок, хотя и о ней тут речь, – сказал я, – но и у нас места всегда хватит еще для двоих или троих.
Сэм поворчал, но сдался. Несколько минут спустя он сказал:
– Эй, я тут вижу, что «дорожный жук», кажется, собирается тоже свернуть направо, к тому самому порталу.
Я дал сигнал клаксоном, чтобы все знали, что мы собираемся свернуть направо примерно через полминуты.
– За «жуком» еще есть движение вправо? – спросил я.
– Не похоже. Если это неизведанная дорога, то само собой разумеется, что никто туда особенно рваться не будет.
– Правильно.
– Ты думаешь, эти землянские машинежки поедут за нами? – спросил Сэм.
– Ложится ли на зиму мишка в берлогу?
– Зависит от мишки.
– Ну вот, и давай посмотрим, что делают эти животные.
Ответвление дороги стало ленивой дугой отходить вправо. «Дорожный жук» уже затерялся в густом супе местной атмосферы. Я смотрел, как Шон и Карл повернули, потом заметил, что наш новый товарищ тоже следует за нами, потом нажал на клаксон.
– Ну-ка, братцы, газанем посильнее.
Я сам начал прижимать к полу педаль газа.
– Разве мы так не можем выдать себя врагам? – спросил Карл.
– У меня есть план, – ответил я.
– Ну что ж, ты генерал, тебе и карты в руки.
– Тогда не забывайте это, рядовой.
– Да, сэр, о генерал Макартур.
– Мак-Карти? Кто это?
– Нет, не Мак-Карти... А, неважно.
Я подумал.
– Первая мировая война? – спросил я.
– Вторая, – ответил Карл.
– Так и есть. Я же знал, что где-то эту фамилию слышал.
Мне показалось, что спросить сейчас было бы самым подходящим делом.
– Карл, когда ты родился?
– Третьего августа 1946 года.
Я немного помолчал, потом спросил:
– Ты это серьезно?
– Да.
– Ладно, Карл, я тебе верю.
– А зачем мне врать?
– Воистину.
– Джейк, как насчет этого... как его там... Юрия?
– А что он делает?
– Похоже, он сам не знает, что ему делать. Наверное, думает, что мы пытаемся от него избавиться?
– Ну, в какой-то степени это так и есть. На самом деле, мне действительно интересно, что он делает.
– Понял.
Сэм сказал:
– Он вызывает нас на дорожной частоте, если вам это что-нибудь дает.
– Может быть. Ты осматриваешь дорогу сзади, погони за нами нет?
– Смотрю в оба. Пока все чисто.
– Не хочешь выслать птичку слежения?
– Вся местность плоская, как стол. Мне такое наверняка не понадобится. А какой у тебя план, можно спросить?
– На самом деле никакого особого плана у меня нет, – ответил я. – Если только мы не сможем найти никакого укромного местечка, чтобы залечь подольше.
– Это дело сложное. Тут практически негде спрятаться. Никаких холмов, никаких больших скал, чтобы вообще можно было о таком думать.
– Я, впрочем, думал о том, – продолжал я, – что мы, может быть, смогли бы проехать так далеко от них, что практически потерялись бы в этом смоге. Потом мы могли бы сбросить скорость и сесть преспокойно на обочине. Может, достаточно просто было бы слушать идущее мимо движение. Если мы что-нибудь услышим, то сможем быстро развернуться и рвануть в какой-нибудь другой портал.
– Замечательная мысль, – сказал Сэм. – Чертовски замечательная мысль, сын. Время от времени ты показываешь всем, что половина мозга у тебя уж точно есть. Давай так и сделаем.
Примерно в пяти кликах дальше по дороге мы так и поступили. На сканерах ничего не видно, когда мы повернули, а экраны оставались чистыми, пока мы все не выключили. Мы не видели дорогу, но внешний микрофон направленного действия дал бы нам знать, если бы кто-нибудь проехал.
Юрий молча последовал за нами, пока мы выполняли этот маневр, вел он машину, которую мы наконец разглядели: бело-голубой Омнифургон, прекрасная машина с двойной защитой, предназначенная для того, чтобы служить и машиной и домом. Она выглядела помятой и потрепанной долгой дорогой, но все еще пригодной к употреблению. Иллюминаторы были покрыты засохшей грязью и пылью, но на передних сиденьях можно было разглядеть две смутные фигуры.
Мы сидели, прислушиваясь к тихим постанываниям ветра. Все притихли. Прошло минут десять. Потом Сэм сказал:
– Спроси Карла, кто, по его мнению, выиграет Кубок Национальной Хоккейной Лиги в этом году.
– Хм-м-м, – я протянул руку и постучал пальцем по главному экрану. – Ну-ка, включи сканеры помощнее. Посмотри взад-вперед по дороге на небольшом расстоянии.
Сэм послушался.
– Ничего, – сказал я. – Ни одной пылинки. Я-то наверняка считал...
– И я тоже, – ответил Сэм, – я был уверен, что они постараются засечь, если мы свернем к этому порталу, если они нами все еще интересуются.
– Не могу понять, что же такое тогда были эти машины. Может быть, догадка Юрия справедлива, и
