— Колобок! Коболок! Бококол! Бококобок! — затараторил тот, со всех сторон пробуя новое слово и обсасывая его как конфету.
— Фуки-муки, плюм-тю-тю! — желтый шарик подскочил и прыгнул Лависсе на ладонь. — Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, — повторил он голосом Андрея.
Мягкий рот колобка растянулся в довольной улыбке. Лависса хотела было погладить его, но колобок неожиданно растаял в воздухе. Сколько его не искали, колобка нигде не было.
— Где же он? Куда он делся? Как он ухитряется так пропадать?
— Ха-ха! — засмеялся Баюн и похлопал себя по груди. — С колобками всегда так. Они появляются неожиданно и исчезают внезапно. Сейчас он, должно быть, уже в другой части Вселенной. Передразнивает какого-нибудь спрутоногого инопланетянина. А через некоторое время вполне может вернуться к нам, если, конечно, захочет.
— Может, вы забыли, но я хочу есть! — жалобно напомнила Лависса. — Еще немного, и я вообще умру от голода!
— Не умрешь, — успокоил ее Андрей. — За один день от голода еще никто не умирал.
— А с тобой вообще никто не разговаривает. Я говорю с Баюном, — бросила ему девочка и нахмурила светлые брови. Она терпеть не могла, когда с ней спорят. Вот что значит, привычка.
— Только не ссорьтесь, — быстро сказал робот-нянька. — Пойдемте в пищевой отсек. Может, найдем там аварийный запас?
Скрипучий лифт поднял путешественников на четвертый уровень в пищевой отсек. Огромная кладовая пищевого отсека была почти пустой. Видно было, что в свое время в ней хорошо похозяйничали. Только в дальнем углу Баюну удалось обнаружить герметично упакованный ящик. В ящике были брикеты с блинной мукой, тюбики с какой-то пищевой пастой и странный продукт с названием «абрикосовое повидло».
— Что такое «абрикосовое повидло»? — Андрей прочитал на упаковке название.
— Сейчас узнаем, — Баюн открыл упаковку, перевернул ее и постучал по донышку. Из банки выпала толстая космическая мухамутант.
— Наверное, абрикосовое повидло — это консервированные мухи, — предположил он.
Андрей поднял муху за крылышко и поднес к носу Лависсы.
— Хочешь абрикосового повидла?
— Фу, сам ешь эту дрянь! — поморщилась Лависса. — И как только люди ели это?
— Еще как могли, — сказал Баюн. — Даже пословица такая есть: голод не тетка.
Здесь, уважаемые читатели, следует сделать некоторые пояснения. Годы идут. Человечество многое узнает и многое забывает. Например, когда-то, среди первобытных племен, одним из лакомств считались слизняки в собственном соку. А сейчас не хотите ли отведать слизнячка? То же самое случилось и с абрикосовым повидлом. Люди просто забыли его вкус. В космических теплицах абрикосы не росли, а вывезенные с Земли ростки не приживались на других планетах. А жаль, повидло из абрикосов — вкусная штука!
Итак, из всех продуктов, обнаруженных на заброшенной базе, только и пригодились, что брикеты с блинной мукой да сладкое желе в тюбиках. В других упаковках еда испортилась и пробовать ее было опасно.
Однако герметично запаянная мука, стерилизованная по особому космическому рецепту, была в целости и сохранности. Нашлись и капсулы с питьевой водой, что тоже было немалым чудом.
Баюн положил щепотку муки на рецепторы вкуса и заявил, что мука отличная и из нее можно приготовить великолепные космические блинчики.
— Я сама приготовлю блинчики! — Лависса схватила брикеты с мукой. Непослушная косичка сбилась на плечо, и, так как руки были заняты, Лависсе пришлось трясти головой и даже толкать косичку подбородком, пока она не оказалась на своем прежнем месте.
— Где здесь кухонные роботы? Эй, ко мне! — Лависса хлопнула в ладоши. Она привыкла, что у нее во дворце по одному знаку к ней сбегались обслуживающие механизмы.
— Все кухонные роботы давно вышли из строя, исчерпали энергоресурс, — объяснил робот, показывая на покореженные корпуса в углу отсека.
— Что же нам делать? Не разводить же костер, как первобытным людям? — удивилась Лависса.
— Зачем сразу костер? Аварийная плита вон там, — Андрей кивнул на кухонный блок. — Только ты уверена, что умеешь сама готовить блинчики? Это старинная плита, без заложенных кулинарных программ.
— Чего тут уметь? Разболтал, налил на пластинку, вот и блинчик! — Лависса подбежала к аварийной плите.
Аварийная плита представляла собой тонкую, как лист бумаги, поверхность с загнутыми краями, способную, однако, при включении разогреваться до больших температур.
Вообще-то на исследовательской космической базе имелись кухонные комбайны, а аварийная плита использовалась только в крайнем случае, например, если при аварии все современное оборудование выйдет из строя. Или если кому-нибудь из экипажа вздумается приготовить что-то такое, чего нет в кулинарных программах роботов.
— Как эта штука включается? — Лависса оглядела аварийную плиту со всех сторон.
— Она начинает работать, если на нее ставишь посуду, — Баюн сдернул герметичную пломбу и достал из ящичка набор космической посуды — плоские маленькие тарелочки, вилки и ложки. В наборе была и сковородка с тончайшими краями. В этой сковородке никогда ничего не пригорало, тепло, проходя через сковородку, переходило сразу на приготовляемую пищу.
Лависса задумчиво посмотрела на брикеты с мукой, вероятно, пытаясь представить, как готовятся блинчики. Потом девочка глубоко вздохнула, тряхнула головой и отважно высыпала муку прямо на сковородку.
— Что ты делаешь? — поразился Баюн. — А тесто развести?
— Ах да! — спохватилась Лависса. — Вот возьми и разведи!
— Но ты утверждала, что умеешь готовить блинчики? — прищурился Андрей.
— Не придирайся к словам. Я говорила, что умею готовить блинчики, но не говорила, что буду разводить тесто.
— Ну я уж точно не стану его разводить, — сказал Андрей. — Я не питекантроп.
В представлении мальчика блинчиками питались исключительно питекантропы, да и то лишь самые неудачливые из них, которые не сумели раздобыть на обед мамонта.
— Это ты напрасно, — заспорил робот-нянька. — Блинчики — неплохая штука, особенно на масленицу. Был такой праздник, когда люди пекли блины и ели.
Ничего не поделаешь, тесто пришлось разводить Баюну. Робот быстро размешал тесто, добавив ровно столько воды, чтобы оно стало в меру жидким и в то же время не вязким.
— Я готовлю блинчики по старинному рецепту, — похвастался старый робот. — Я уже сто двадцать семь лет не готовил блинчиков по этому рецепту.
— А где ты узнал этот старинный рецепт? — спросила явно заинтригованная Лависса.
— О, это целая история! — заметил Баюн, размешивая тесто. — Помнится, когда прапрабабушка Андрея влюбилась в его прапрадедушку, она решила научиться делать блинчики и я ей помогал.
— И чем это закончилось? Научилась его прапрабабушка готовить блинчики?
— Не совсем, — покачал головой Баюн. — Она не успела. Прапрадедушка женился на ней раньше, чем у нее вышел хотя бы один непригоревший блинчик.
Неожиданно на столике у плиты послышался голос:
— Блинчики… инчики… блинчики!
Друзья увидели на столике улыбающегося колобка. Колобок вдруг раздулся и принял вид аппетитного румяного пирога. А потом — раз! — и превратился в поджаристый золотистый блинчик на тарелочке!
Лависса протянула к нему руку, но блинчик изменил форму и стал хихикающим веселым колобком.
