— Да, конечно, оба здесь. Приехали несколько дней назад, чтобы все подготовить к открытию на будущей неделе. Как мне о вас доложить?
Он повернулся, так как дверь позади стойки распахнулась и внутрь вошла эффектная особа в роговых очках.
— Эти заявки, Джек, — начала она, но затем сняла очки и уставилась на Кейда. — Дорогой! Кейд, дорогой! — воскликнула она. — Ты дома?
Он инстинктивно с шумом втянул воздух и почувствовал, как в его висках застучала кровь. Джанис почти не изменилась. Ее волосы были по-прежнему цветы спелой пшеницы, и ее серые глаза умно смотрели на него. Высокие, твердые, как бы заостренные, груди по-прежнему оттягивали ткань внешне простенького платья, сшитого таким образом, что оно подчеркивало все то, что этого заслуживало. Ни Токо, ни Моран не показывались.
Сильный загар явно шел ей. Он делал ее лицо более молодым, почти девичьим. Бумаги полетели в одну сторону, очки в другую, когда она бросилась в объятия, смеясь и плача одновременно.
— Ох, мой дорогой, мой дорогой!
Кейд почувствовал себя невообразимым болваном. Он стоял неподвижно, онемев от неожиданности, слегка придерживая руками ее знакомое до боли тело. Такого приема он никак не ожидал. Было похоже, что она искренне рада его видеть.
Прижавшись губами к его губам, она не умолкала:
— Значит, ты получил мои письма и мою телеграмму?
Кейд ощутил себя недоразвитым идиотом.
— Нет! — кратко бросил он и приподнял одним пальцем подбородок Джанис. — Почему такая радость при встрече героя? Я думал, что ты со мной разошлась.
Она отбросила последнюю фразу, как нечто не существенное.
— Ах, это… — она небрежно махнула рукой. — Это я могу объяснить. — Ее нижняя губка задрожала, серо-зеленые глаза наполнились слезами. — Разве ты не собираешься меня поцеловать? Ты не рад меня видеть?
Постель и блондинка
Кейд решил, что Моран ему не нравится. Этот верзила слишком часто улыбался, демонстрируя слишком много зубов. Он был чересчур говорливым, чересчур «своим в доску парнем», чересчур скользким. Главным же образом Кейду не нравилось, как он смотрит на Мими. Кейд довольно часто встречался с людьми такого рода и хорошо понимал, что на свете не найдется ничего такого, перед чем этот смазливый ирландец остановился бы при достижении своих целей. Кейд глянул через уставленный стол едой на Мими. Она слишком много пила, и ее глаза неестественно блестели. Она сидела рядом с Мораном и смотрела на него, как маленький белый котенок, зачарованный огромным многоопытным котом.
Джанис покончила с едой и заговорила:
— Я понимаю, как все это должно выглядеть для тебя, Кейд. Но подумай о том положении, в котором очутилась я. Для всех официальных лиц ты умер со всеми вытекающими отсюда последствиями. Только это не было подтверждено документами.
— И поэтому ты со мной развелась?
Она стала постукивать пальцами по столу.
— Ну, хорошо, я допустила ошибку, но ведь в то время это не имело никакого значения. Я была уверена, что потеряла тебя навсегда, — подняв голову, она посмотрела ему в глаза и совершенно откровенно заявила: — Я должна была подумать о себе.
— Поэтому ты поспешила в Бэй Пэриш и продала мою собственность Токо Калавитчу. Продала дом.
— Он лжет, — вмешался Моран, — и это одна из причин, по которой я с ним порвал.
— Почему?
— Потому что он пытался третировать Джанис. Он притязал на то, чтобы получить преимущественное право на приобретение государственных земель. Понимаете, как только ваш самолет был сбит, и Токо узнал об этом, он явился сюда и построил этот коттедж, рассчитывая, что никто не станет претендовать на участок.
— С какой целью? Я имею в виду, для чего Токо понадобилось его строить?
Моран был так же откровенен, как и Джанис:
— Как место, куда можно доставлять нелегально въезжающих в страну иностранцев, — он закурил турецкую сигарету. — Нет, не для того мизера, который перевозят в трюмах по пять сотен с головы, а для крупных фигур, готовых выложить огромные суммы, лишь бы удрать от преследований закона в стране по политическим или другим соображениям. Такие люди не скупятся.
— Дальше…
Моран продолжал:
— Так или иначе, но Токо стал помыкать Джанис. Я не был в восторге от той роли, которую невольно играл в этой некрасивой истории. Так что когда она явилась ко мне с планом превратить это шикарное место в убежище и пригласить меня в долю, поскольку одинокой женщине такая затея не под силу, я сразу же ухватился за это предложение, — он похлопал Мими по руке. — Черт побери, я не ангел, но в тоже время я и не законченный подонок, а некоторый методы, которыми пользуется Токо при осуществлении своего бизнеса, кажутся мне недопустимыми.
Кейд допил до конца бокал с виски.
— Например?
Моран взглянул ему в глаза.
— Недавно шестеро парней нелегально ехали на одном из суденышек Токо, но по дороге к нему очень близко подошел катер Береговой Охраны. Несчастных высадили на большой грязевой отмели, которую все называют «Южной кучей шлама». И, разумеется, об их существовании потом «забыли». Зато всеми уважаемый владелец флота по отлову креветок Токо Калавитч вышел сухим из воды. — Затянувшись сигаретой, Моран добавил: — Во всяком случае, когда я вывозил самолетом парней из Мартиники или Каракаса, я придерживался контракта, и высаживал их на материке.
Джанис придвинулась к Кейду и проговорила:
— Потом, когда я услышала, что тебя освободили, я немедленно написала тебе и дала телеграмму. Я даже позвонила в Токио по междугородному телефону, но командир твоей эскадрильи сообщил, что ты улетел на Гавайи, а оттуда в Штаты, — она улыбнулась. — Однако я не сомневалась, что рано или поздно, но мои письма и телеграммы догонят тебя. И все это время, пока мы находились в Нью-Орлеане в отеле с пышным названием «Ройал Крессент», выправляя разные бумаги, организую рекламу, добиваясь перевода Джима на работу куда-то сюда и отыскивая политическую поддержку на случай, если Токо надумает чинить препятствия, веришь ли, я все время ждала, что зазвонит телефон и твой голос скажет, что ты внизу, в вестибюле. Я оставила свой адрес на почте. Джим — тоже.
— Понятно, — проронил Кейд.
Это была гладкая, довольно убедительная история, искусное переплетение правды и выдумки, которое делало честь находчивости и изобретательности Джанис. Он спрашивал себя, неужели она рассчитывает, что он ей поверит, и как далеко она зайдет, тем более, что ее исповедь необходимо подтвердить чем-то более существенным, нежели голыми словами. Моран попытался вновь наполнить бокал Мими, но она качнула головкой и возразила:
— Нет, спасибо. Я уже достаточно выпила.
Он пригладил ее волосы губами.
— Все случившиеся было трагической путаницей, но теперь мне ясно, как это случилось. Во всяком случае, в отношении нас с Мими.
Сейчас она уже меньше походила на маленького ласкового котенка.
— Как? — требовательно спросила она.
