— А йотом, — вдохновился он, — когда я тебе все расскажу, ты мне двести рублей заплатишь.
— Сто дам. Если твоя информация будет того стоить.
— Будет, будет стоить! Э-эх-ма! Раскрываю государственную тайну! Ну, пошли!
Тут же, в ларьке на пустынном перроне, у продавщицы, обмахивавшейся испанским веером, Таня купила для мужичка пол-литра местного пива «Костровой». Мужик схватил запотелую бутылку, одним движением пальца откупорил ее и тут же присосался. Двумя глотками он ополовинил бутылку и не смог сдержать обличенный выдох: «О-ох, хорошо…» Черты лица стали разглаживаться. На него снисходила благодать. Таня терпеливо ждала. Опохмеленный отошел к лавочке в тени акации, которая в этом городе росла даже здесь, на перроне, и плюхнулся. Татьяна присела рядом:
— Ну, рассказывай.
Мужичонка выразительно оглянулся по сторонам и понизил голос:
— Они вчера приходили, — и снова присосался к горлышку.
— Кто они? Куда приходили?
Мужик выпил все до дна, отработанным жестом вытряхнул из бутылки капли и сунул ее в свою сумку. Очевидно, это был его первый сегодняшний улов. Лицо посвежело, глаза засияли, на щеках заиграл румянец.
— Да говори ты толком! — рассердилась Таня.
— Я, это, — начал полушепотом ханыга, — вчера у Пахомыча в его будке сидел. Он меня вечерком иногда зовет. Пивка соснуть…
— Кто такой Пахомыч? — терпеливо спросила Таня.
— Этот, мужик из багажного, который тебя сейчас на хер послал… А как сочинский пришел, тут и они входят, двое…
— Кто они?
— Кто-кто! Менты!
— Менты? Что, они в форме были?
— Зачем в форме?!
— А почему же ты решил, что менты?
— Что я тебе: мента от нормального человека не отличу?!
— Ну? Приходят в багажное отделение — и что?..
— Слушай, дочка: купи мне еще пивка, а?
Таня бросила взгляд на тщедушную фигуру: похоже, у мужичонки действительно есть что рассказать. Ради этого можно и потерпеть. Она встала со скамейки, дошла до киоска и купила еще одну бутылку ледяного «Кострового».
— Держи, папаша, — усмехнулась она.
Мужичок снова подцепил железным ногтем пробку, и она снова улетела в небеса. Таня с уважением посмотрела на него: в чем, в чем, а в открывании пива он явно достиг совершенства. Вторую бутылку он принялся пить не спеша, смакуя и наслаждаясь каждым глотком. Рассказ его стал осмысленней.
— Так вот, приходят, это, вчера в «багажник» двое. И сразу с порога давай Пахомыча прессовать. Кто, кричат, к тебе вчера — ну, то есть в воскресенье — приходил? Кто вещи сдавал? Был у тебя такой клиент толстоватый, по фамилии Шмагин или Шпагин?..
— Шангин, — автоматически поправила Таня.
— Во-во, Шангин!.. Пахомыч говорит: да вы квитанции посмотрите. Те кинулись смотреть. Потом находят: вот он, Шангин. А ну покажь, говорят Пахомычу, чего он тут в камеру сдавал? Ну, Пахомыч им и принес…
Мужик сделал еще три добрых глотка из бутылки и победительно закинул ногу на ногу, выставив напоказ стоптанные сандалии и перекрученные зеленые носочки.
— Что он им принес? — нетерпеливо спросила Таня.
— Сумочку такую. — Мужичонка очертил руками размеры: получилось что-то небольшое, меньше Таниной сумки от «Луи Вуитона».
— Барсетку?
— Не, не барсетку. Маленькую такую же, но не барсетку. Что-то тяжелое там внутри было.
— А что конкретно?
— Они, менты которые, в багажке ее не открывали, так что не видал я… А потом они и говорят: мы у тебя, Пахомыч, эту сумку изымаем. А ты, грят, про все про это молчи. Если не хочешь неприятностей на свою, я извиняюсь, задницу.
Мужичонка допил пиво, снова доведенным до автоматизма жестом вытряхнул из бутылки остатки пены на асфальт и сунул в свою суму. В этот момент вокзальный репродуктор просипел: «На первый путь прибывает скорый поезд Москва — Адлер, нумерация вагонов с хвоста состава, стоянка поезда пятнадцать минут».
— О, мне пора, — засуетился мужичонка. — Работать, работать и работать, как завещал великий Ленин. Ну, давай, барышня, денежку, как договорились.
Таня достала из кошелька сотенную и протянула ее ханыге.
— Спасибочки. Ты, дочка, молчи только, что я тебе рассказал. Я ментов страсть как ненавижу, а я в руки к ним попадать не хочу. А уж выдашь меня, не сомневайся: я тебя найду, и… — мужичок сделал жест: большим пальцем полоснул по собственному горлу. — Чик, и все. Поняла?
Мимо них не спеша прополз электровоз, за ним потянулись вагоны с белыми плашками «Москва — Адлер». В окнах торчали лица безмятежных отпускников. Курортники хищно оглядывали новую станцию, высматривали, чем бы подхарчиться. На перрон вдруг откуда-то высыпали и рассредоточились на заранее подготовленных позициях женщины с вяленой танаисской рыбкой, ведрами с картошкой и огурчиками, баночками с вишней и жерделями.
Мужичонка бережно спрятал Танину сотню во внутренний карман пиджака и растворился в толпе торгующих-встречающих.
Таня даже не успела осмыслить то, что он рассказал, как в сумочке у нее зазвонил мобильный телефон. Она нажала на «прием»:
— Да?
В трубке раздался вальяжный голос Эрнеста Максимовича:
— Татьяна Валерьевна?
— Слушаю вас.
— У меня имеются новости. — Голос коллеги звучал победительно, и Тане на секунду показалось, что тот порадует ее известием, что нашелся Леня или что арестовали мерзавцев, разгромивших их офис. — Вы, кстати, где находитесь?
— Неважно, — отмахнулась Таня от назойливого интереса подчиненного, — давайте говорите.
— Вы помните, я вчера объявил в розыск машину Леонида?
— Да-да.
— Так вот, мои друзья из милиции сообщили мне, что нашли ее. Быстрая работа.
— Вот как? И где же авто?
— Машина находится в шестом райотделе милиции. Запишите адрес: проспект Стачек, сто двадцать два. Можете подъехать и забрать. Обратиться надо к капитану Комкову.
— Да? А почему вы сами ее не заберете?
— А я думал, это вы с Леонидом друзья, разве нет? — усмехнулся Эрнест Максимович, и Таня не нашлась, что на это ответить.
Вокруг нее зашумела толпа пассажиров и торговцев, и Татьяна с досадой нажала на «отбой». «Все-таки не всегда у меня получается руководить коллективом, — подумала она. — Старому прохиндею Эрнесту, волю только дай, он на шею сядет, помыкать мной будет: съезди туда, забери то».
Таня позвонила шоферу Вас-Палычу и, бессознательно отыгрываясь за бесславный разговор с Максимычем, исключительно ледяным тоном приказала ему как можно скорее прибыть на привокзальную площадь.
Ленину машину Таня сразу узнала. Она стояла в ряду прочих авто во дворе шестого райотдела
