видимым удовольствием уписывал омлет. Таня раздраженно ответила:
— Ну, положим, Леня бывал на фабрике в одиночку. Да только я не понимаю, что особенного он мог там выведать. Сколько тонн душистого мыла они сварят в нынешнем году? Или секретную формулу крема для ног?
— По-моему, Татьяна, ты напрасно язвишь. У промышленного шпионажа такие масштабы и такие ставки, что никакому ЦРУ не снилось. Около шестидесяти миллиардов годового ущерба только в США.
— А у нас?
— У нас нет данных. Но зато в наших палестинах за коммерческие секреты убивают.
— Значит, ты считаешь, — округлила глаза Таня, — что Леня занимался промышленным шпионажем?
— А почему нет?
Таня фыркнула, вспомнив валенка и раздолбая Леньку.
— Не похож он на шпиона. Совсем не похож.
— А ты что, думаешь, что у разведчиков на лбу таблички висят?.. Ладно, отставим пока данный сюжет. Это только рабочая версия. Ничем не подкрепленная. Одна из многих.
— А какие другие?
— Уж больно быстро события развиваются… — задумчиво произнес полковник, не отвечая на Танин вопрос. — Как-то судорожно, спонтанно: и бегство Лени, и охота за ним, и обыски. Совершенно не похоже на тщательно разработанную операцию… Предполагаю, что здесь, в Кострове, что-то случилось…
Таня обратила внимание, что сейчас Валера, обычно немногословный, разговорился, расслабился от вкусной еды, и решила выведать как можно больше о его планах и гипотезах.
— Что здесь могло случиться?
— I don't know <Не знаю (англ)..>. Может, какая-то важная информация попала к Лене случайно? Вдруг, неожиданно? Он, к примеру, стал чему-то свидетелем и оказался для кого-то опасен…
— Что — увидел? И кому — опасен? И при чем здесь обыск в офисе?
— Кто знает. Может, Леня карту нашел? Какого-нибудь захороненного скифского клада?
По блеснувшим глазам полковника Таня поняла, что тот, конечно же, шутит, и подыграла ему:
— А сейчас за Леонидом «черные археологи» охотятся, да?
— В жизни все бывает, Татьяна. Поэтому на самом первом этапе расследования существует правило: относись к версиям некритично. Чем их больше, тем лучше. Чтобы было потом из чего выбирать.
Хозяйка кафе подошла к мангалу, обменялась с мужем парой реплик по-армянски, положила дымящийся шампур на тарелку. Присыпала сырым луком, полила кетчупом. Видимо, у супругов было разделение труда. Мужчина готовил, женщина обслуживала посетителей. Хозяйка с полупоклоном поднесла тарелку Татьяне:
— Кушайте на здоровье. Такой вкусный шашлык, что даже мой разохотился — сам, говорит, скушать его хочу.
— Не отдам, — засмеялась Татьяна. Что ей нравилось в Кострове — так это простота и добросердечие обслуживающего персонала.
— Да вон он и себе шашлык жарить поставил! Два шампура, обжора!.. — с деланым негодованием воскликнула хозяйка. — А вы запить чем-нибудь желаете? Есть вино молодое, водка, коньяк, минералка…
— Нет, хозяюшка. Потом, когда мы закончим, вы нам по чашечке кофе принесите.
— Сделаем.
Когда армянка отошла, Валера промолвил:
— Вернемся к нашим, так сказать, мутонам. Итак, первый вопрос. За чем конкретно они охотятся? За информацией? За компроматом? За документами? — И сам же себе ответил:
— Возможно. Очень может быть. Но мне нужен твой совет: что сия информация собой представляет, так сказать, в физическом выражении?.. Какой, что называется, носитель?
— Судя по тому, что изрезали кресла в офисе и сиденья в машине, это должно быть что-то маленькое.
— Правильно мыслишь, Танюшка. Но что это? Дискета какая-нибудь?
— Ну, почему же только дискета!
Татьяна принялась за шашлык. Она любила есть его не церемонно, ножом и вилкой, а как в детстве: по-походному, сгрызая мясо прямо с шампура.
— Информация, — продолжала она, — нынче может быть записана на чем угодно. На дискете, кассете, микрокомпьютере, мини-жестком диске, CD-диске… У всех этих носителей крошечные размеры и гигабайты памяти… На флэшке, наконец…
— Кес ке се «флэшка»? — наморщил лоб Валера.
— Эх ты, отсталый ты элемент! А еще разведчик! «Флэшка», или си-эф, или компактэд флэш — это такая плоская фиговина, размером раз в семь меньше дискеты. Вставляется в цифровые фотоаппараты, сотовые телефоны, карманные компьютеры. Служит для записи и хранения информации. На маленькую такую штучку могут влезть тысячи фотографий, или целое кино, или музыки немереное количество. Находка для шпиона.
— У Лени они были?
Таня расхохоталась:
— Да они сейчас у каждого второго есть! Я имею в виду, из молодежи.
— К каковой я уже, к глубокому сожалению, давно не отношусь… — вздохнул Ходасевич. — Ладно. Ясно. Сойдемся на том, что они ищут что-то маленькое. Иголку в стоге сена… Теперь давай обратимся к тому, в чем я более «Копенгаген». Вопрос второй. Что в городе случилось за последние несколько дней?
— В смысле?
— Ну, о чем сообщают телевидение, газеты, радио?
— Леня объявлен в розыск. За совершение тяжких преступлений.
— Каких тяжких преступлений? Конкретно?
— Не знаю. По ящику не сказали.
— Ни в одной передаче?
— Да я только одну и смотрела…
— А что в газетах пишут?
— Ох, не знаю. Мне как-то не до телевизора с газетами было.
— И напрасно.
— А ты считаешь, что Леня в самом деле. — Таня округлила глаза, — имеет отношение к местным преступлениям?
— Все бывает. Поэтому вот тебе, Танюшка, мое первое задание: узнать, что в городе произошло за последние три-четыре дня. Любые ЧП, преступления, несчастные случаи.
— Может, у Эрнеста Максимовича спросить?
— Что такое Эрнест Максимович? — сдвинул брови отчим.
— Мой бестолковый заместитель. Черединский его фамилия. Местный светский лев. Знает в Кострове все и вся. И каждое утро прочитывает тридцать газет и три журнала.
— Нет, Таня, — поморщился полковник, — не будем мы его в наше дело втягивать. Я сказал, ты этим займешься — значит, займешься ты, — сказал он тоном, не предполагающим возражений.
— Да, товарищ полковник. Слушаюсь, товарищ полковник.
— Договорились. Теперь дальше. Письмо Леонида у тебя с собой?
— Угу.
— Давай.
Но в сумочку Таня залезть не успела.
И тут… Вдруг выражение липа Валеры переменилось. Оно будто окаменело. Взгляд его устремился вдаль, за Танину спину, словно он увидел нечто ужасное. Таня стала оборачиваться, чтобы посмотреть, что происходит. Но в этот момент отчим крикнул сдавленным шепотом: «Ложись!» — и схватил падчерицу за
