начал проваливаться внутрь самого себя, огромный ветряк над ним неудержимо кренился.
Земля под ногами разверзлась, мы с секретарем прыгнули, нас накрыло чем-то и опрокинуло. Упершись руками, я приподнялся и обнаружил, что сжимаю металлические ячейки вырванной из земли оградительной сетки. Спихнув ее с себя, я осмотрелся.
Здания административного отдела уже не существовало, впереди из карьера выскакивали перемазанные глинной заключенные, рядом рушились стены бараков.
– Великий Конгломерат! Глядите!
Я посмотрел вверх, и меня ослепило сверкающее солнце Зенита.
Оно изменялось, разрасталось и набухало злым пурпурным пламенем, в небе лучи его бликовали на корпусах улепетывающих прайтеров, а сзади прайтеры настигал взметнувшийся над нашими головами красный песчаный вал.
А еще выше в небе просматривались какие-то размытые, бледные, быстро увеличивающиеся пятна… Нет, скорее, если только такое возможно, они были не в небе, а з а н е б о м, словно колоссальные сферы приближались сейчас к Зениту из глубин Конгломерата.
Вал все поднимался и вздыбливался, в извивающихся по его склону красных потоках исчезали казавшиеся отсюда игрушечными купола Эгиды. Вал завис над нами, скрыв солнце. Внезапно потемнело. Я быстро присел, уперся ладонями в песок и нагнул голову.
На одно мгновение фантастически искореженная реальность Зенит застыла в неподвижности – только бледные сферы за серым теперь небом приближались в звенящей тишине, – а потом циклопический песчаный вал рухнул, и раздался умопомрачительный вселенский грохот, словно сам Большой Конгломерат Сопредельных Реальностей расхохотался над жалкой попыткой населяющих его маленьких существ повредить ему.
Тут мои уши заложило.
И я предпочел закрыть глаза.
ГЛАВА 28
Слабый толчок в плечо.
Нет-нет, мне и так хорошо. Кто бы ты ни был… Не слишком удобно, но вполне хорошо.
Опять толчок. И тихое сопение.
Упираясь в землю одной ладонью, я другой отер со лба пот вперемешку с грязью и медленно – очень, медленно и осторожно – открыл сначала один глаз, а затем, после паузы, второй. Потом поднял голову, но тут же опустил.
Здания административного корпуса, бараки и все остальные постройки превратились в руины, среди которых очумело копошились люди.
По песку возле моей руки полз жук. Я сосредоточил свое внимание на его суетливых движениях.
Казалось невероятным, что подобный катаклизм привел всего лишь к разрушениям построек. Собственно, помимо обломков зданий, на самом краю той части реальности, которая была охвачена моим быстрым взглядом, я увидел кое-что еще, но мне почему-то пока не хотелось уточнять, что именно.
Я продолжал бездумно наблюдать за жуком.
Толчок в плечо повторился.
Я упорно смотрел на насекомое, которое ткнулось в мою руку, пошевелило усиками, как будто соображая, что это за такая большая ерундовина появилась на его пути, а затем стало не спеша взбираться по запястью.
На мое плечо легла рука и, немного подождав, я нехотя оглянулся.
Он стоял на коленях, его лицо превратилось в бледную глиняную маску с разинутым буквой 'О' ртом, а глаза размером с блюдца уставились на что-то, находившееся пока вне поля моего зрения.
Я вздохнул. Секретарь был неподвижен, только рука дрожала мелкой дрожью. Я вздохнул еще раз, движением плеча скинул его руку и стряхнул жука. От того, что ввело в глубокий ступор чиновника (бывшего?) Эгиды (теперь не существующей?) было никуда не деться, так что я поднялся на ноги и огляделся.
Реальность Зенит перестала существовать. По крайней мере, в том виде, в каком она существовала до сих пор.
В двух десятках метрах от нас высушенный множеством бездождливых столетий красный песок постепенно превращался в мокрый и белый.
А дальше раскинулся океан. Усеянный пенными шапками водный простор до горизонта, и далеко- далеко – цепочка кораблей под треугольными косынками парусов. От океана дул порывами прохладный ветер, в вышине парила птица с длинными крыльями. Я скользнул взглядом по уходящему вдаль песчаному берегу. На нем лежали бочкообразные тела каких-то океанских тварей с тупыми клыкастыми мордами. Одно из них зашевелилось, подняло голову и, разинув пасть, издало хриплый низкий рев.
Порыв ветра, дунувший не от океана, донес до меня иной запах. Я повернулся и увидел совсем другую картину.
Этот участок был гораздо уже океанского – ограниченное с одной стороны полосой прибрежного песка, а с другой отвесной скалой, моему взгляду предстало болото.
Бледно-зеленая поверхность с островками склизкой стоячей пены, из которой торчали коричневые кочки. Над некоторыми возвышались кривые безлистные стволы мертвых деревьев. Дальше от берега стволов становилось больше, и в ядовитых миазмах клубившегося над болотом марева рос уже целый лес, объятый зловещим молчанием. Казалось, что здесь вообще не может быть жизни, но недалеко от берега из трясины поднималась кривая башня, напоминавшая широкий обрубленный ствол. Вокруг башни торчали колья забора, к одному из них была привязана маленькая плоскодонка, поперек нее лежало весло с круглой лопастью. В нижней части башни была закрытая дверь, под самой «крышей» – круглое, занавешенное серой материей оконце. Мне показалось, что из узкого неосвещенного пространства над занавеской на меня внимательно глянули чьи-то злобные, безумные глаза.
– Великий Конгломерат! – раздался хриплый шепот лопоухого. – Ведь это цитадель Чи!
Я посмотрел на него. Расширенные глаза секретаря были обращены левее болота, туда, где на отвесной скале сверкал в лучах солнца дворец.
Арки, виадуки, извивающиеся серпантины лестниц, контрфорсы, конические башни, цилиндрические башни, башни-пирамиды, и башни-параллелепипеды, и высоченные шпили, на которых развиваются флаги, и все это из ослепительно-белого мрамора, создающее впечатление какого-то изысканного архитектурного лабиринта.
– Цитадель Чи! – повторил секретарь. – Реальность Чвана! Я видел ее на гравюрах. Но ведь давно решено, что это миф, легенда. Деформация притянула сюда легенду, Салоник!
Легенды мало заботили меня. Более интересным казалось то, что весь этот ландшафт накрывал голубой купол небес Зенита, вот только неизменное его составляющее, окруженное двойной золотой короной светило куда-то подевалось.
А еще более интересным являлось то, что стена Зеленого Замка виднелась чуть левее легендарной цитадели Чи.
Оставив секретаря пялиться на цитадель, я медленно пошел к замку, но, услышав за собой шаги, оглянулся – лопоухий кое-как встал и теперь брел за мной. Пожав плечами, я двинулся дальше, обходя обломки стен и крыш, минуя лежащих и сидящих посреди развалин людей.
Какой-то бывший заключенный ошалело мотал головой, сплевывая красную слюну. Рядом из завала выбирались другие арестанты, помогая себе тем, что хватались за крыло наполовину утопленного в песок прайтера с откинутым колпаком, под которым, закрыв голову руками, лежал охранник в зеленой тоге. Еще дальше на краю болота сидел пригорюнившись инсайдер и тыкал пальцем в застывшие пузыри
