Леди неукротимость

После обеда Кейт сидела в гостиной вместе с другими женщинами и слушала, как мать мило беседует с Ханной. Без всякого предупреждения Со­фия взглянула на Кейт и одарила ее такой доволь­ной улыбкой, что на глаза девушки навернулись слезы. После того как умер папа, Кейт боялась больше никогда не увидеть этой улыбки. Кейт улыб­нулась в ответ и решила посвятить свой вечер бес­смысленному сидению в этой гостиной. Маме будет приятно, если она останется.

Она очень старалась. Она прикладывала неверо­ятные усилия. Но когда разговор коснулся смерти Офелии, ей пришлось уйти. Ее горе было слишком свежим, чтобы она могла поделиться им с кем-нибудь. Она выскользнула в холл, приподняла юбку и уже была готова ступить на лестницу и побыстрее подняться наверх, пока ее никто не увидел. Ее бес­покоила сидящая в подсознании мысль о том, что она избегает маркиза. Она не доверяла этому чело­веку. После того как он унизил ее при первой встре­че, в его присутствии она постоянно была начеку, ожидая в любой момент нового оскорбления. И кроме того, он был любовником Офелии.

– Мисс Грей.

Она охнула и резко повернулась. Это был де Гранвиль.

– Проклятье! Вы что, специально подкрались ко мне? – Она прижала руку к груди, пытаясь ус­ покоить бешено колотившееся сердце.

Маркиз направился к ней с порога столовой. Дверь в столовую была закрыта, и он стоял там, опираясь на косяк и наблюдая за ее движением. Кейт поднялась на первую ступеньку лестницы, что­бы увеличить расстояние, разделявшее их.

– Проклятье? – сказал он. – Что за выраже­ние для воспитанной молодой леди.

– Я употребляла выражения и похуже, – сказа­ла Кейт. – Что вам угодно?

– Я хотел бы с вами кое-что обсудить. Не нужно отрицательно качать головой, мисс Грей. Это деловой разговор. Я хотел связаться с вашим мистером Поггсом, но вы его отослали.

– Что?

Де Гранвиль предложил ей руку. Было очевид­но, что он не собирался разговаривать на лестнице.

Кейт опустила руки. Она не собиралась давать ему свою руку, но он все равно взял ее. Увидев, что рука просто исчезла в его теплой ладони, она вздрогнула. Он не отпускал ее руку, и это приятное ощущение настолько отвлекло ее, что она позволила ему про­водить ее в гостиную.

Должно быть, он запланировал эту встречу зара­нее, так как в камине горел огонь. Он подвел ее к креслу. Она была уверена, что он специально усадил ее в такое огромное кресло, чтобы она почув­ствовала себя еще меньше. Она даже не доставала ногами до пола. И, что было еще хуже, он знал об этом и тут же принес ей скамеечку.

Вошел слуга с подносом. Что ему нужно?

– Я не люблю кофе, – сказала Кейт.

– Вы любите некрепкий кофе с большим коли­чеством сливок и сахара, – сказал маркиз и налил ей полчашки сливок.

– Откуда вы это знаете и какое ваше дело?

Де Гранвиль протянул ей чашку и стоял рядом, пока она делала первый глоток. Кофе был заме­ чательный. Она отпила еще немного. Чашка звяк­нула о блюдце.

– Мисс Грей, вы снова это делаете.

– Что?

– Смотрите на меня, как будто я – кусок гря­зи, прилипший к вашей туфле. Я в растерянности. Я вас едва знаю, а вы уже меня так ненавидите.

Он положил руку на кресло. Кейт взглянула на нее, а затем перевела взгляд на его глаза. Его глаза как-то изменились. Они казались полусонными, и вместе с этим в них бурлила жизнь. Цвета буты­лочного стекла, жаркие, полуприкрытые веками, они, как два магнита, притягивали и удерживали ее взгляд. Она забыла о том, что злилась. Наоборот, она так внимательно всматривалась в блеск его глаз, что не обратила внимания на то, что он накло­няется к ней. Когда же она это осознала, его рот был уже слишком близко и у нее не было времени отклониться от него. Он высунул язык. Алексис провел языком по губам Кейт. Она моргнула, и по­ка она это делала, Алексис заменил свой язык губа­ми. Нет, его язык по-прежнему был там. Он нахо­дился у нее во рту.

Ей было так приятно, что она решила забыть свой гнев. Ей хотелось чувствовать его рот и его язык, даже несмотря на то, что он был змеем.

Он отклонился назад, и теперь их губы едва касались друг друга. На выдохе он произнес:

– Маленькая дикарка. – Затем он снова при­близился к ней и проник языком в ее рот. В этот момент что-то звякнуло, и он отпрянул от нее.

Кейт продолжала держать в руке чашку с блюд­цем, и в итоге они начали дрожать вместе с ее рукой. Маркиз взял их у нее и поставил на маленький столик, который располагался между нею и ками­ном. Затем он поднялся и встал возле камина, зало­жив руки за спину.

Она могла ожидать от него чего угодно, но только не поцелуя. Она стиснула руки на коленях. Проклятье! Она ощущала покалывание в груди и других местах тоже. Она подозревала, что ис­пытывает сексуальное возбуждение. Пейшенс давно описала ей эти ощущения, но ее описания были не совсем точными.

– Я прошу прощения, мисс Грей. Она покраснела еще сильнее.

– Вы сожалеете о том, что меня поцеловали.

– Я не сожалею о том, что поцеловал вас, – сказал он. – Я просил прощения, потому что как джентльмен не должен был позволять себе подоб­ные вольности.

– Если вы не сожалеете, то не стоит беспо­коиться об остальном. Мне было бы приятнее, если бы вы были честны, нежели вежливы.

Де Гранвиль склонил голову к плечу и смущенно улыбнулся.

– Мисс Грей, вы не похожи ни на кого, с кем мне приходилось встречаться.

– О чем вы хотели поговорить? – Она спросила резко. Чем дольше они были вместе, тем больше она сожалела о поцелуе.

Маркиз придвинул кресло и сел напротив Кейт. Он налил себе крепкого кофе из другого кофейника.

– Я хотел поговорить с вами о Мэйтленд Ха­узе. Когда-то давно поместье было собственностью моей семьи, и мне хотелось бы купить его у вас.

– Извините, но я не могу вам его продать. Мама хочет там жить. Видите ли, с тех пор как она вышла замуж за отца, она постоянно сожалела о том, что уехала из Англии. Она постоянно меч­тала снова приехать домой и жить в привычном ей обществе. Сейчас, после смерти отца, это единствен­ное, что ее волнует.

Маркиз поставил свою чашку на столик. Подав­шись вперед, он уперся руками в колени.

– Я понимаю вашу озабоченность, но дом ну­жен мне для определенной цели. Я взял на себя заботу о некоторых раненных на войне. Сейчас они находятся в старом Доуэр Хаузе, но этот дом в пло­хом состоянии и там мало места. Я уверен, что вы понимаете, как необходима помощь этим людям.

– Конечно, – сказала Кейт, – но вы можете отремонтировать ваше старое здание и сделать к не­му пристройку, я же ничем не смогу заменить маме дом ее детства.

– Мисс Грей, мне приходится размещать неко­торых раненых в подвале.

– Вам понадобится меньше времени на то, что­бы отремонтировать Доуэр Хауз, чем на ремонт Мэйтленд Хауза.

Маркиз встал и хмуро посмотрел на нее. Кейт приподняла подбородок. Она не хотела, чтобы ее запугивали.

– Я предлагаю вам сумму в два раза большую, чем стоит этот дом, – сказал де Гранвиль. – На земле стоит Башня, которая является древним на­следием моей семьи. Я хочу получить эту землю и этот дом, мисс Грей.

– Вы не сможете его получить, – сказала Кейт.

Она поднялась на ноги. Сейчас она понимала, что значит эта уютная комната, этот кофе и поцелуй. Он думал, что она такая дурочка и достаточно одного его прикосновения, и она тут же на все согласится. –