Выигрывал этим хоть что-то,
То же делал бы мудрый.
Но скорбью и горьким плачем
Не обретают покоя.
Лишь сильней становятся муки,
Слабеет и сохнет тело.
Тот, кто себя терзает,
Становится худ и бледен.
Но ему не вернуть умерших.
Тщетны рыданья и вопли.
Не убивающий скорбь
Страдает еще сильнее;
Рыдающий над покойным
Попадает во власть скорби.
Взгляни на этих людей,
Спешащих к перерожденью687,-
Они, в лапы смерти попав,
Как рыбы в сетях, бьются.
Все ведь бывает не так,
Как о том помышляешь.
Знай же - разлука эта
С родными неизбежна.
И пусть даже сотню лет
Ты проживешь или больше,
Все равно от близких уйдешь,
Расставшись с жизнью здешней.
Так перестань же рыдать!
Послушай совет архата688,
О покойном скажи себе:
«Мне его не найти больше».
Когда загорается дом,
Пламя тушат, залив водою.
Так и тот, кто мудр и учен,
Тверд и исполнен достоинств,
Разгоняет возникшую скорбь
Тут же, как ветер - солому.
И если счастья желаешь,
То причитанья и вопли,
Желания и недовольства,-
Эту стрелу - из себя вырви!
Отравленную стрелу вырвав,
Покой обретешь душевный.
Уничтожив в себе все печали,
Беспечальным станешь, потухшим.
Из «Тхерагатхи» и «Тхеригатхи»
Гатха Тхеры Саппаки («Тхерагатха», 307—310)
Когда журавлиха, завидев черную тучу689,
Расправляет ослепительно-белые крылья
И в страхе, стремясь укрыться от ливня, летит к скалам,
Аджакарани-река бывает тогда так прекрасна!
Когда журавлиха, завидев черную тучу,
Взмывает вверх, белизною слепящей сверкая,
И в страхе, не зная, где скрыться, расселину ищет,
Аджакарани-река бывает тогда так прекрасна!
Да и как тут в восторг не прийти
От раскидистых джамбу690,
Что украшают берег реки
За моею пещерой?
Лягушкам здесь не угрожает змеиное племя.
Важно квакая, они говорят друг другу:
«Еще не время уходить от горных речек;
Аджакарани надежна, благостна и прекрасна».
Гатха Тхеры Бхуты («Тхерагатха», 518—526)
Когда мудрый постиг, что не только старость и смерть,
Но и все, к чему влекутся глупцы, есть страданье,
И теперь размышляет, страданье поняв до конца,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда привязанность, приносящую горе,
Всеми печалями мира чреватую жажду