В ее глазах он увидел страдание.
Она отодвинулась от него и упала на подушки. Он видел ее лицо, перекосившееся от с трудом сдерживаемой муки.
— Возьми меня, Дик, — произнесла она. — Ну скорей же!
— Тебе так не терпится? Правда? Она хотела взвалить его на себя. Он высвободился и сел. Красные пятна заливали ее лицо и спускались на плечи, по щекам текли слезы.
— Скажи мне, что с тобой, Марта?
— Не знаю.
— Ты ведешь себя так, словно заболела.
— Наверно.
— Когда тебе стало не хорошо?
— Зачем эти вопроы? Милый, иди же ко мне!
— Но ведь тебе не хочеться. Ты делаешь это от доброты сердечной.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив, Дик. Дик, я же тебя предупреждала насчет экспедиции. Говорила, что я могу предвидеть будущее. Что тебя может ждать что-то плохое, но не обязательно смерть.
— Скажи мне, где болит?
— Не могу… не знаю…
— Ложь. Когда это началось?
— Сегодня утром. Едва я встала.
— Еще одна ложь. Я должен знать всю правду.
— Возьми меня, Дик, не заставляй меня дольше ждать. Я …
— Что?
— Уже не могу это вынести.
— Ничего… Она вскочила с постели и принялась тереться об него, как кошка. Он схватил ее за кисти рук.
— Скажи, чего ты больше не можешь вынести, Марта? Она сжала зубы. Он сжимал ее руки все сильнее. Она откинулась назад, так что голова ее свисала, а груди целились в потолок. Теперь она вся была мокрая от пота. Растревоженный, жаждущий, он настаивал:
— Скажи, чего ты не можешь вынести?..
— Твоей близости, — призналась она.
Глава шестая
1
В лабиринте был намного теплее, дышалось более теплым воздухом, чем на равнине. Наверное стены не пропускают ветра, подумал Раулинс.
Сверни влево… три шага… поставь правую ногу у той черной полосы на тротуаре… полный поворот на девяносто градусов вправо… еще раз…
Это несколько напоминало детскую игру в «классы». Только что здесь игра шла на более высокие ставки. Следи за каждым твоим шагом, чуствуя, как смерть идет по пятам. Что за люди выстроили этот город? Он увидел луч энергии, пересекающий ступени перед ним. Компьютер приказал ему задержаться. Раз, два, три, четыре, пять… Иди!
По другую сторону этой преграды он остановился и повернулся. Бордман, хотя и старше его, догонял его, помахал ему рукой и подмигнул. Сейчас ему предстояла та же ловушка. Он уже миновал место, в котором вспыхивал энергетический луч.
— Передохнем минутку? — спросил Раулинс.
— Не относись с такой снисходительностью к старому человеку, Нед не задерживайся, я еще не устал.
— У нас трудный участок впереди.
— Вот и нечего рассиживаться. Раулинс просто не мог смотреть на эти кости . Существа разных видов встретились тут со смертью.
Яркий свет вспыхивал здесь множество раз в секунду. Бордман, идущий на расстоянии пяти метров за Раулинсом, превратился в зловещий призрак, дергающийся в конвульсиях. Оглянувшись, Раулинс был вынужден был махнуть перед глазами рукой, чтобы увидеть эти сдержанные движения.
Он слышал голос компьютера:
«Пойди десять шагов и остановись. Раз, два, три. Пройди десять шагов и остановись. Быстрее пройди до конца платформы».
Здесь, в зоне «Д» кошмары подстерегали почти везде, и у него путалась лишь их очередость. Может быть, это здесь блок, весящий тонну, падает на неосторожных? А стены, что сжимаются? А где мост, который ведет в озеро огня?
Бери среднюю продолжительность жизни человека, он мог бы прожить еще двести пять лет. Он хочет жить как можно дольше.
2
Зверь с длинными зубами сидел на пороге дома напротив них. Бордман осторожно отцепил от своего пояса оружие и включил автоматический прицел, установив его на тридцать килограммов массы в радиусе пятидесяти метров.
— Не промахнусь, — сказал Бордман и выстрелил. Хищник, спрыгнув с порога, вытянул лапы в агонии и упал. Откуда-то прибежали три маленькие зверушки, питающиеся падалью, и начали рвать его в клочья.
Бордман захохотал. Чтобы попасть из оружия с автоматическим прицелом, не надо быть хорошим стрелком. Но он давно не охотился. когда ему было тридцать лет, он провел томительную неделю на охоте в Сахарском заповеднике вместе с группой из восьми значительно старших, чем он, заправил. Он охотился с этими людьми, так как заботился о своей карьере, но вообще-то ему там не понравилось — душный воздух, яркий блеск солнца, мертвые грязные звери на песке, бессмысленные убийства. когда тебе тридцать лет, то не слишком понимаешь мудренные развлечения людей среднего возраста. И все же он выдержал до конца, в надежде, что в делах карьеры ему помогут хорошие отношения с ними. И они помогли в самом деле. Но теперь это уже было что-то другое. Не развлечение, не спорт.
3
Изображения менялись на экране. Раулинс увидел, как лицо его отца, четкое поначалу, понемногу сливается с фоном, проекцию каким-то образом представлял глаз смотрящего. Робот, проходя тут, видели экран пустым. Теперь же Раулинс увидел шестнадцатилетнюю Марибель Чембере, ученицу второго класса лицея Мадонны Милосердия в Рокфорде, штат Иллинойс. Мерибель с несмелой улыбкой принялась раздеваться. Волосы ее были мягкими, губы припухшие и влажные. Она расстегнула лифчик и обнажила два крепких полушария с сосками словно огоньки. Марибель смущенно разрумянилась и обнажила теперь
