– Прошу прощения?
– Не обращай внимания.
Джабл вернулся к столу и взял в руки тяжелую пепельницу.
– Джилл, не бросай в лицо. Майк, выйди в коридор.
– Джабл, брат мой, пожалуйста, не надо!
– Что случилось? Я хочу провести еще один опыт, но в этот раз буду смотреть, куда она летит.
– Джабл!
– Да, Джилл?
– Я поняла, что тревожит Майка.
– Ну?
– В наших экспериментах я должна вам угрожать. А ведь мы Майку – братья по воде. Он не может понять, как между нами возможно такое. Это, наверное, совсем немарсианское поведение.
Харшоу нахмурился.
– И нас будут разбирать на заседании «Комитета по Немарсианским Деяниям»?
– Джабл, я не шучу!
– Я тоже. Ладно, Джилл, я сам ее брошу, – Харшоу дал пепельницу Майку. – Видишь, какая она тяжелая, сынок, какие острые у нее углы?
Смит внимательно осмотрел пепельницу.
– Я ее подброшу к потолку, – продолжал Харшоу, – и, падая, она ударит меня по голове.
Майк испуганно поднял глаза.
– Брат, ты умрешь?
– Нет, просто мне будет очень больно. Оп-ля! – Харшоу бросил пепельницу вверх.
В верхней точке траектории пепельница остановилась.
Харшоу смотрел на нее, и ему казалось, что перед ним – застывший кинокадр. Он прохрипел:
– Энн, что ты видишь?
Энн ответила бесцветным голосом:
– Пепельница остановилась в пяти дюймах от потолка. Я не вижу ничего, что бы ее удерживало, – и уже нормальным голосом добавила: – Джабл, я думаю, что вижу это… Если фильм покажет что-то другое, я порву диплом.
– Джилл?
– Пепельница висит в воздухе.
Джабл отошел к столу и, не сводя с пепельницы глаз, сел.
– Майк, – спросил он, – почему она не исчезла?
– Ты не просил убрать ее, – сказал Майк извиняющимся тоном, – ты велел ее остановить. Когда я убрал бутылку, ты захотел вернуть ее обратно. Я делаю что-то не так?
– Нет. Я забыл, что ты все понимаешь буквально.
Харшоу вспомнил проклятия и клятвы, модные во времена его молодости, и подумал, что Майку их говорить нельзя. Пошлешь его к чертям – он и пойдет.
– Я рад, – ответил Смит сдержанно. – Простите, что бутылка пропала. И еще простите, что пропала пища. Но иначе было нельзя. Мне так казалось.
– О чем ты? Какая пища?
Джилл поспешно объяснила:
– Он имеет в виду тех типов, Джабл. Берквиста и его подручного.
– Ах, да, – Харшоу отметил, что у него самого немарсианские представления о пище. – Майк, не переживай, из них бы не вышло хорошей пищи. Такие отбросы бы забраковал любой инспектор пищевой службы. А самое главное – это было необходимо. Ты понял все совершенно правильно и поступил верно.
– Мне приятно это слышать, – с облегчением ответил Майк. – Только Старшие Братья никогда не ошибаются. А мне еще многому нужно учиться и расти, прежде чем я присоединюсь к Старшим Братьям. Джабл, можно, я опущу пепельницу?
– Ты хочешь ее убрать? Давай!
– Я уже не могу.
– Почему?
– Она сейчас не угрожает твоей голове. Я не нахожу в ней ничего плохого. – Опустить?
– Конечно, опускай.
Харшоу ожидал, что пепельница, висевшая над его головой, упадет на пол, но она спикировала к столу, покачалась над ним и мягко опустилась.
– Спасибо, Джабл, – сказал Смит.
– Тебе спасибо, сынок. – Джабл взял пепельницу. Она была такая же, как раньше. – Тебе спасибо. За самые удивительные впечатления, которые мне довелось испытать с тех пор, как первая нанятая мною девчонка повела меня на чердак. Энн! Ты училась в Рейне?
– Да.
– Ты раньше сталкивалась с левитацией?
Энн подумала.
– Я видела то, что называют телекинезом. Его демонстрировали на игральных костях, а я в математике слаба и не могу точно сказать, телекинез это был или нет.
– Черт возьми! Если так рассуждать, то в пасмурный день нельзя сказать, что солнце встало.
– А как же иначе! Может быть, за тучами кто-то установил искусственный источник света… Один из моих сокурсников мог передвигать взглядом мелкие предметы, но для этого ему нужно было выпить. Но я опять-таки ничего точно сказать не могу, потому что с ним пила и я, а в нетрезвом состоянии…
– И больше ты ничего не видела?
– Нет.
– У меня больше нет к тебе вопросов как к Свидетелю. Снимай свою простыню и садись, если хочешь.
– Спасибо, хочу. Но, памятуя вашу лекцию о мечетях и синагогах, я переоденусь в своей комнате.
– Как хочешь. Разбуди Дюка и скажи ему, чтобы занялся камерами.
– Хорошо, босс. Ничего без меня не делайте.
Энн пошла к двери.
– Обещать не могу. Майк, садись за стол. Ты можешь снова поднять пепельницу?
– Да. – Смит протянул руку и взял пепельницу.
– Не так!
– Не так?!
– Это я виноват. Ты можешь поднять ее, не касаясь руками? – Могу, Джабл.
– Ну? Ты не устал?
– Нет, Джабл.
– Так в чем же дело? Она должна быть плохой?
– Нет, Джабл.
– Джабл, – вмешалась Джилл, – вы не попросили поднять пепельницу, а только спросили, может ли он ее поднять.
– Ах, да! – смутился Джабл. – Майк, пожалуйста, подними пепельницу, не касаясь ее руками. На фут над столом.
– Хорошо, Джабл. – Пепельница поднялась и зависла над столом. – Ты измеришь расстояние, Джабл? Если что не так, я ее передвину.
– Отлично. Держи. Устанешь – скажешь.
– Скажу.
