— Прелестница! — обратился к ней мужчина.
— Меня зовут Миднайт, — ответила чародейка.
Улица по-прежнему оставалась пустой. Обращение «прелестница» слегка позабавило Миднайт, хотя внутри нее все кричало, призывая остерегаться стоящего перед ней улыбающегося человека.
— Я тебе не прелестница.
— Значит, нет справедливости на земле, — ответил Тербранд, в зеленых глазах которого отражался бриллиантовый свет луны.
— Чего тебе надо, Драконьи Глаза?
— Я видел, как нежное «спасибо» Келемвара оставило шрамы на твоей душе. Подобным образом мой бывший дружок действует на многих, кто хотел бы с ним подружиться. Он много страдал, леди Миднайт, и теперь одаривает этими страданиями всех окружающих.
— Просто Миднайт, — поправила чародейка и, почувствовав внезапный холод, плотнее завернулась в плащ.
Тербранд улыбнулся и поправил прядь волос, прикрывая оголившуюся лысину.
— Пойдем, я знаю одно местечко, где можно приятно провести ночь и где собирается общество, в котором по достоинству оценят такую милую и способную девушку, как ты.
Тербранд повернулся и зашагал к лошади.
— Может быть, мы также сможем обсудить кое-какие дела, — бросил он через плечо.
Взгляд Миднайт упал на рыжую гриву лошади, к которой направился Тербранд. Или глаза обманывали ее, или это был тот самый скакун, которого Миднайт лишилась по пути в Арабель. Тербранд остановился и, повернув голову, взглянул на девушку. Миднайт медленно последовала за мужчиной, улыбаясь и кое-что замышляя. Возможно, Тербранд поможет Миднайт доказать этому глупому и властному Келемвару, что она не простушка, от которой можно отмахнуться. Да, Тербранду следовало бы поинтересоваться мыслями чародейки!
— Если начистоту, — продолжал наемник, — я намереваюсь поговорить о том деле, к которому отказался привлечь тебя этот подлец Келемвар. Хотелось бы разузнать о нем поподробнее.
Миднайт нахмурила лоб и произнесла заклинание забвения. У затылка Тербранда мелькнула легкая голубая вспышка, и он, дернув раздраженно головой, хлопнул себя по шее.
— Чертовы насекомые, — выругался он. — Так о чем мы сейчас говорили?
— Не помню, — ответила Миднайт.
— Странно, — удивился Тербранд, вскочил на коня и протянул руку Миднайт. Миднайт подпрыгнула и, ухватившись за его руку, удобно устроилась за спиной наемника.
— Странно? — переспросила она.
— Я не могу вспомнить, — пожал плечами Тербранд. — Впрочем, наверное, это было не так важно.
— Да, — подтвердила Миднайт и легонько пришпорила скакуна.
Жеребец резко бросился вперед, разрезая ночную мглу, и чародейке пришлось ухватиться за Тербранда.
— Отличный у тебя конь, — заметила она.
— Купил его всего неделю назад. Немного строптив, зато бесстрашен в бою.
Миднайт ухмыльнулась и похлопала жеребца но спине:
— Весь в хозяина, наверное.
Тербранд рассмеялся и опустил затянутую в перчатку руку на колено Миднайт, но тут же ее отдернул — конь рванул вперед, и Тербранду пришлось выбирать: либо крепче схватить поводья и остаться в седле, либо упасть.
«Существует ли такое заклинание, которое заставило бы мужчину не распускать руки?» — думала Миднайт. Хотя это не имело значения. Если сегодня вечером Миднайт решит, что общество Тербранда ей не подходит, а магия подведет, то верный нож всегда при ней.
А уж он-то ее никогда не подводил!
Она улыбнулась и немного расслабилась. После того, что она сотворит с Тербрандом, Келемвар просто не сможет ей отказать.
После бесплодных поисков мага Келемвар вернулся сердитым и усталым. Адон крепко спал. Разбудив его, Келемвар выяснил, что все прошло согласно задуманному плану. Гельзандат изготовил поддельные документы. Адон передал их воину, ползком забрался обратно в свою постель из смятых одеял, брошенных на пол, и сразу заснул.
Келемвар попытался узнать поподробнее о том, как прошла встреча Адона с торговцем и почему, собственно, жрец не остался ночевать в храме. Однако Адона, не желавшего давать никаких объяснений, пришлось оставить в покое. Тем более что яркие воспоминания о вечерах, проведенных на посту вместе с Адоном, и о его бесконечных славословиях своей богине и себе самому удержали Келемвара от расспросов: Адон непременно воспользовался бы случаем воздать почести Сьюн.
Прошло несколько часов, Келемвар уже погрузился в глубокий сон, когда Адон вдруг проснулся и обнаружил, что больше не может сомкнуть глаз. Священнослужитель побоялся обнаружить в своей скромной келье храма Сьюн вооруженных стражников, поджидающих его, чтобы препроводить обратно в тюрьму, а потому не решился возвращаться в храм. Адон был благодарен Келемвару за то, что воин великодушно позволил ему остаться, однако священнослужитель знал, что изливать чувства этому человеку бесполезно. И жрец решил, что отыщет какой-нибудь иной путь, чтобы выразить свою благодарность.
Конечно, он понимал, что перестраховывается. Ведь Мирмин позволила ему остаться в Арабеле до полудня. Но если ее настроение изменится, то Адон вполне может оказаться на плахе. Случай со служанкой из «Гордости Арабеля» научил его осторожности.
Адон одевался в полутьме комнаты Келемвара, стараясь не замечать окружающего хаоса. В его келье всегда царил строгий порядок, а комната Келемвара выглядела так, будто по ней пронесся ураган, разбросав оружие, карты, грязную одежду и остатки пищи. Судя по этому, Келемвар ни при каких обстоятельствах не допускал, чтобы служанки убирали его комнатушку.
Сообразив наконец, что следует попытаться забрать свои пожитки, Адон покинул гостиницу и, пугливо крадясь вдоль стен, направился к храму Сьюн. Добравшись до храма, жрец не обнаружил никаких признаков стражников и вошел внутрь, чтобы попросить приятеля-сьюнита собрать необходимые вещи. Разбуженный посреди ночи, сьюнит возмущенно обрушился на Адона, обещая свернуть ему челюсть. Но, узнав, что тот должен уйти, жрец разом смолк и даже решил помочь приятелю.
Когда сьюнит вернулся с собранными вещами, Адон первым делом удостоверился в том, что не забыл свой боевой молот — нужную вещь, судя по описаниям замка из рассказа Кейтлан. Вместе с пожитками Адон вернулся в комнату Келемвара в «Приюте Страждущих», расчистил небольшой участок на полу и, свернувшись клубком, уснул.
С первыми лучами солнца Кайрик разбудил спящих приятелей новостью о том, что и у него все прошло гладко. Келемвар быстро оделся и пошел управиться о состоянии Кейтлан. Он был приятно удивлен, застав девочку сидящей на кровати и уплетающей завтрак, только что поданный ей Зейлой.
— Келемвар! — воскликнула Кейтлан, завидев воина. — Когда мы выходим?
Келемвар понял предупреждающий взгляд Зейлы.
— Как только ты оправишься. И…
— А Миднайт с тобой? Я хотела спросить у нее кое-что, — тараторила Кейтлан. — Она чудо, правда? Такая красивая, умная, способная…
— Она не пойдет с нами, — перебил Келемвар и заметил, что лицо Кейтлан огорченно вытянулось. Девочка резко побледнела.
— Она
— Есть и другие чародеи…
— Это мое дело, — сказала Кейтлан, и ее истинный возраст впервые дал о себе знать. — Ты возьмешь Миднайт, или никто из вас не пойдет со мной!
— Ты не понимаешь, — оправдывался Келемвар, потирая лоб рукой. — Зейла, объясни ей, что женщина не годится для подобных дел.
