– Круто, ёпэрэсэтэ! – воскликнул Пеца.
– Круто, что датчик не заглючил. В противном случае нас бы всех положили в чаще. Аха-ха-ха-ха-ха!
– Да… Гик был настоящим волшебником, – сказал Базя, почесав нос.
Не знаю, как остальные, но я теперь относился к Базе с настороженностью.
Ненадежных людей я всегда опасался. Тем более тех, которые не могут держать ответ перед другими. И прежде всего перед самим собой.
Двадцать второй шаг. Вниз
Уже на подходе к границе третьего круга я выругался. Вот надо было именно здесь вырасти «едучему мху»! Нарочно не придумаешь: эта мутированная растительная фигня вдруг появляется где угодно и на чем угодно, а потом исчезает так же внезапно. Однако за это время может убить стольких, что другие мутняки почернеют от зависти. Контактное отравляющее вещество, по классификации вояк.
– Может, возьмем горсточку в сохранник? – поинтересовался Базя.
– Не стоит. Слишком опасно, – категорично заявил
Мороз.
– Чипс, как нога-то? Может, приложишь к ране клочок моха? – пошутил Пеца.
– Иди ты! – буркнул тот.
– Я слышал, в северо-западной части Трота есть лаборатория, в которой из едучего выделяют какую-то полезную жидкость, – сообщил Базя. – Платят немерено.
– Лет так через надцать мир получит новое обезболивающее? – Мороз потеребил усы. – Базя, тебе мало гонорара, который нам положен за эту ходку?
– К тому времени будет поздно. Мир изменится настолько, что никому не придется сладко. Разве что тем, кто в действительности управляет этим миром, – уверенно заявил Чипс.
– Опять ты со своими бреднями, ёпэрэсэтэ! Заткнись! – прикрикнул на него Пеца.
– Так, ладно. Давайте в обход, – сказал я и первым пошел назад, с каждым шагом удаляясь от территории, сплошь покрытой разводами «мха».
– Пойдем через Пещерные Скалы? – спросил Мороз, перехватив свой SG-201.
– Да, – без энтузиазма подтвердил я. – Если они не сильно изменились после недавних Захватов.
Пещерным назывался скальный массив в районе бывшей деревни Андреевка. Он грядой протянулся на несколько километров вдоль границы между кругами и внутри был весь испещрен ходами и кавернами. Обратная его сторона образовывала собою участок вертикали, и на этом отрезке, за счет добавочной высоты скал, перепад между кругами был выше, чем в других местах. Но зато нет нужды спускаться сверху, от самой кромки. Если пройти по пещерам, можно выбраться на вертикаль где-то посередине, а то и совсем неподалеку от уровня третьего круга. Следовательно, оставшееся до низа расстояние составит не сотни метров, а считаные десятки.
Сталкеры в Троте, понятное дело, не жаловали вертикали. Хотя от вынужденной необходимости проходить стены – никуда не деться, если хочешь оказаться дальше первого круга. Однако навыками скалолазания и альпинизма в момент появления в Зоне мало кто владеет, тренироваться же, просто так лазая на отвесных поверхностях, особых возможностей нет. Поэтому, хотя веревки, крючья и скалорубы входят даже в стартовый набор новичка, не говоря уж о снаряге бывалого бродяги Зоны, пользоваться ими приходится нечасто. И не всегда – успешно. Еще и потому, что на вертикалях водится своя живность. Эти части территории Трота, расположенные под углом девяносто градусов к горизонталам, основным площадям, отнюдь не пустуют. Их тоже осваивают зонные твари. И вполне комфортно себя там чувствуют. Всюду жизнь…
Пещерные ходы внутри этого скального массива сплетаются в обширный лабиринт. В общем-то, не самые опасные места в Троте, но легкой прогулки там не случится. Впрочем, пусть мне кто-то покажет, где это в Зоне глубже первого круга можно беспечно прогуляться?
Когда случаются Захваты и толща земли проседает, конфигурация лабиринта меняется, но проходить его все равно не очень сложно. Главное, придерживаться курса на север и выбирать лазы, ведущие вниз. Иногда приходится возвращаться из тупиков, но главное, считается, что по этим пещерам спускаться безопаснее, здесь не так много мутных тварей, и редко возникают локальные области измененного физического пространства.
Хотя лично я предпочитаю прямо по вертикали проходить, с помощью альпснаряги. Из более чем двух десятков моих ходок к центру Трота я только в одной воспользовался лабиринтом Пещерных Скал. На открытом пространстве больше вариантов развития событий…
Перед входом в пещеры я объявил перекур. Чипс не ныл, но резкие сокращения лицевых мышц выдавали его состояние. Если он совсем ослабеет, мы будем двигаться с черепашьей скоростью. Обезболивающего ему пока что больше нельзя, будет передоз. Вот бы найти в скальном лабиринте «жвачку»! Этот зонник наверняка поможет.
– Вперед, – скомандовал я, выбросив окурок.
Мы шли цепочкой, друг за другом, медленно, но безостановочно. Работающие фонари были у меня и у замыкающего, Корейца. «Изменки», визуально доступные восприятию, просматривались невооруженным глазом. За триста метров пройденного пути я лишь однажды сверился с детектором. А против той чертовщины, которую невозможно определить ни глазом, ни осязанием, ни чуйкой, ни приборами, человек все едино бессилен. Все мы здесь… под Зоной ходим.
– Сом, может, перекинешь мне эту прогу? – поинтересовался Базя, в обнимку с глубиномером шедший вторым.
– Не получится. Музыку, фото и видео – пожалуйста, а проги не скидываются. Гик заблокировал.
– Потому что он раньше работал в конторе, занимающейся продажей софта. А потом, когда сетевое пиратство достигло небывалого масштаба, контора закрылась, тралы-фалы, – объяснил Мороз, идущий третьим. – Гик оказался на улице и, помыкавшись пару месяцев, приехал сюда. Нормальный мужик был, никому не мешал… И за что его грохнули?
– Впереди лед, – предупредил я.
– Вот ёпэрэсэтэ! Надо было взять коньки! – с досадой в голосе произнес Пеца.
Неожиданно тряхнуло. Нет, это не Захват. Это его последствия: своды просаживаются, стены колышутся. Нестабильная все-таки структура у этого лабиринта, постоянно корежится изменениями. Вот почему я предпочитаю ходить поверху. Но терять время на ожидание, пока «мох» доживет и рассосется…
– Как бы нам на головы не обвалилось! – со страхом воскликнул Базя.
– Накаркай еще! – рявкнул Пеца, топающий вслед за
Морозом.
Постояв с минуту, мы пошли дальше. С каждым шагом во мне усиливалось ощущение приближающейся опасности. Тряска была короткой и не самой сильной, но порой достаточно и этого…
– Тише… Слышите? – спросил я, останавливаясь.
Сталкеры замерли.
– Писк, – определил Мороз.
– Вроде, один пищит, – сказал я.
И он приперся, вискун хренов, – бывший комар, размером с детский кулачок. Нелетающий.
Я стоял первым в цепочке, потому монстрик и выбрал меня. Удачи, кровопийца! Сома так легко не взять.
Как только тварь полезла на мою левую ногу, я отвесил вискуну скользящий удар ребром ладони. Мутированное насекомое шваркнулось о каменную стенку и упало на пол. Последнее, что ему в этой жизни досталось, – рифленая подошва моего ботинка.
– Шевелим конечностями, – велел я.
Надо было спешить. Если нам попался один уродец, рано или поздно подтянутся его сородичи. Бывшие комары – твари стайные.
Однако нам повезло. До самого выхода эта зудящая пакость больше не повстречалась. Только вот в «конце туннеля» вместе со светом возникла другая проблема. Выходное отверстие, к которому вывел нас этот лаз, оказалось слишком высоко расположенным. Уровень третьего круга терялся глубоко внизу, не
